«Отрикошетило»: кому выгодно, чтобы судебная система превратилась в фикцию?

Вряд ли кто не слышал историю о том, как алматинец в сентябре этого года расстрелял пятерых человек, пришедших выселять его за долги из собственного дома. Но мало кто знает, что выстрелы, выпущенные из ружья «акбулакским стрелком», рикошетом ударили по институту частных судебных исполнителей, который кое-кто под шумок разыгравшейся трагедии хочет расформировать, чтобы снова бесконтрольно высасывать деньги из государственного бюджета и при этом ничего не делать.

На такую мысль наталкивает искусственно поднимаемая в обществе волна негатива против института частных судебных исполнителей. Ее авторы явно нагнетают ситуацию, требуя передать все полномочия по принудительному исполнению судебных актов в государственную среду и безапелляционно утверждая, что «так будет больше ответственности и меньше беспредела». Но будет ли?

Частные судисполнители — мировая практика

Расставить точки над i в этой ситуации согласилась руководитель судебной практики общественного фонда «Ар-Бедел» Надежда Янчук.

— В 2011 году Казахстан внедрил особенную модель системы исполнительного производства. В ней сочетается деятельность как частных, так и государственных судебных исполнителей. Такие смешанные системы успешно работают, например, в Северной Ирландии, Канаде, Великобритании. На примере Казахстана эта модель также демонстрирует эффективность.

За десять лет существования института частных судебных исполнителей в разы снизилось количество жалоб на приставов со стороны взыскателей, повысилось качество и снизились сроки исполнения судебных решений, существенно сократились государственные затраты на обеспечение исполнения судебных актов.

Для наглядности приведу только одну цифру: если в 2012 году общее число исполнительных производств по Казахстану составляло 4 681, в 2020 году их количество на исполнении у частных судебных исполнителей увеличилось до 5 181 538.

При этом частные судебные исполнители занимаются также взысканием штрафов в доход государства, алиментов и других категорий принудительного исполнения, ни копейки не получая за это из бюджета. К плюсам частного института судебных исполнителей можно отнести и создание конкуренции между «частниками», что в свою очередь стимулирует более оперативное и качественное исполнение судебных решений. А вот слухи об их самоуправстве явно преувеличены.

Существует ли вседозволенность?

Частные судебные исполнители хотя и наделены широким кругом полномочий, не вправе принимать значимые решения без контроля со стороны суда и уполномоченных государственных органов. Например, осуществлять наложение ареста и изымать недвижимость должника они имеют право только с санкции прокурора. А, допустим, ограничивать выезд из страны — только с санкции суда.

Да и о какой вседозволенности можно вообще вести речь, если любое действие или бездействие частного судебного исполнителя может быть обжаловано в судебном порядке? Кроме того, если судебный исполнитель «выйдет за рамки», он может быть наказан как в административном, так и в уголовном порядке.

Безусловно, наличие проблем в сфере исполнения судебных решений существуют. Но ни причины их возникновения, ни способы решения не зависят от статуса судебных исполнителей – государственные они или частные. В этой связи стоит вспомнить, что в свое время далеко не однозначно воспринималось и решение об упразднении института государственных нотариусов.

Однако в настоящее время государственный нотариат упразднен, правовой механизм функционирования нотариусов отработан, возникавшие проблемы решены и вопрос возвращения к ранее существовавшему формату нотариальной деятельности ни у кого не возникает.

На сегодняшний день даже сама постановка вопроса о полной передаче исполнения по судебным актам государственным судебным исполнителям абсурдна и беспочвенна.

Отказ от института частных судебных исполнителей – это шаг в прошлое, к затягиванию сроков исполнения судебных актов

и, как итог, к снижению эффективности системы правосудия в целом.