Почему казахам надо следить за языком — вся правда о национальных традициях

В предыдущей статье речь шла о бесіке (колыбель). Было упоминание, что его нельзя дарить. Только передавать по наследству. Разберемся в причинах.

Бесік – это первый дом человека. Его изготовляли из дерева. Из березы или сосны. Это «мягкий» природный материал. И экологичный.

Для комфорта младенца

Кроватку обустраивали специальными подушечками и подстилками, чтобы ребенку было там удобно лежать и оставаться при этом все время сухим. В области таза, как уже было сказано, бесік имел специальный сток (шумек), через который все шло в горшок (тубек). Благодаря этому ребенок не простывал и у него не раздражалась кожа.

https://365info.kz/2021/08/pochemu-kazahi-ne-mogut-pobedit-korruptsiyu-vsya-pravda-o-natsionalnyh-traditsiyah

В древности еще подкладывали под подушку горсть земли, на которой отпечатался след благородного скакуна. Его называли періштенің ізі – след ангела. Родная земля должна была придать силы и уберечь от болезней.

Еще бесік был оборудован мягкими ремнями – тартпа бау. Когда ребенок засыпал, его страховали ремнями, и он не вздрагивал, не пугался нечаянного взмаха рук. Летом бесік накрывали тонким материалом – жабу, защищая от насекомых. Зимой утепляли, и ребенок не мерз.

Бесік легко качать, потому что ножки у него имеют закругленную форму. Так ребенок быстрее засыпает. К тому же он не может оттуда выпасть. Кстати говоря,

нельзя качать пустой бесік. Считается, что так делает мать, потерявшая свое дитя. Так что это не к добру

Одним словом, бесік – это великое изобретение, которому неизвестно сколько веков. Наверняка бесік ровесник пирамид. А может ему и того больше. Поспорьте на эту тему с нашими патриотами. Они наверняка знают.

Злые духи не пройдут!

Сорок дней возле люльки горел шырақ – лампада (светильник). Так повелось еще с доисламских времен. Считалось, что злые духи боятся огня и света.

Кроме того, к изголовью привязывали тұмар – оберег. Тоже от злых духов и дурного глаза. Считалось, что все эти сорок дней ребенка нельзя никому показывать. Только самым близким. Потому что он еще не принадлежит родителям и находится в «зоне турбулентности».

https://365info.kz/2021/08/vozvrashhenie-azbuki-radi-piara-v-zhertvu-prinesli-detej-obzor-kazsmi

Также его нельзя было хвалить, нельзя было говорить, какой он хороший да пригожий. Ни в коем случае нельзя было произносить такие непотребные фразы, как:

– Смотри, какой он милашка! На акима нашего похож! Не дай бог, у кого-нибудь вырвется: – Похож на министра финансов! И уж совсем непростительным было высказывание: – Похож на Самого…

Такие крамольные вещи могли услышать злые духи, и тогда они наверняка предпримут все, чтобы выкрасть столь перспективного ребенка. Естественно, в таком случае ему уже не суждено в будущем стать ни акимом, ни министром. Хуже того, он может переметнуться на сторону темных сил и заделаться оппозиционером.

Или того хуже – участковым. Или же будет служить финансовой полиции или Комитету нацбезопасности. При самом негативном стечении обстоятельств он может податься в ГАИ и провести свою жизнь на перекрестках, всю жизнь выслушивая в свой адрес проклятия и издевки.

Веселый нрав и доброжелательность покинут его навсегда, и он проживет свою жизнь озлобленным, даже если карманы его будут набиты ежедневной мздой.

Похвалил — сплюнь

Если злым духам не удавалось выкрасть ребенка, то они могли наслать на него болезнь. Например, ветрянку. Или понос. Или помутить его рассудок. Тогда ему могла закрасться в голову мысль стать председателем Нацбанка. Или того хуже – министром образования. Одним словом, в нем могли проснуться реформаторские замашки.

Почему для казахов мальчики лучше девочек — вся правда о национальных традициях

Поэтому, глядя на младенца, нужно было очень следить за языком. Нельзя было восхищаться, умиляться и всплескивать руками. Наоборот, нужно было его даже слегка пожурить. Или выразить недоумение. Сказать, что он плохой. Что он – депутат. Что он вылитый Малахов. Или того хуже – звезда шоубиза.

«На тореалиторегали похож». «На Храпунова…» Словом, тут вариантов масса. Ругай как тебе вздумается. От этого младенцу только польза. А если кто-то ненароком все-таки проболтался и похвалил, тут надо было срочно сплюнуть трижды через левое плечо и быстро-быстро отказаться от своих слов.

Но на всякий случай – если такое произошло – ребенку делали метки на лбу. Сажей. И на одежку вешали амулетики.

Сделали ребенка — гуляйте

По истечении сорока дней проводился ритуал қырқынан шығару – вывод «из зоны турбулентности». Второй день рождения. С ребенка снимали ит койлек и купали в соленой воде, поливали сорока ложками из деревянной чаши.

В таз бросали монеты, серебряные украшения и фасоль. Ими одаривали тех, кто участвовал в купании. Естественно, это были женщины. (Мужчины детей не купали. Из принципиальных соображений.) Впервые ребенку стригли волосы и ногти (ногти сжигали, а волосы прятали). Использованную воду сливали в специальные емкости и берегли.

Врачей не хватает, медсестры как зомби — алматинка написала из COVID-госпиталя

Если ребенок начинал беспокоиться, плакать или плохо спать, ему промокали лицо этой водичкой. После ванны малыша переодевали в обычную одежду и нарекали именем, потому что теперь он уже мог считаться полноправным членом общества.

Имя давали обычно старшие – дедушка с бабушкой со стороны мужа. Они придумывали и трижды проговаривали имя в каждое ухо младенцу. Родители в этом не участвовали. У них не было на то права. Поэтому их фантазии на столь занимательную тему мало кого интересовали.

Считалось, что они свое дело уже сделали и теперь им лучше помалкивать. Если уж на то пошло, первого ребенка у них вообще могли отобрать. Чаще всего так оно и происходило, но об этом лучше в другой раз.

Больше детей — меньше зубов

А пока – дымились казаны, пелись песни, пеклись ритуальные лепешки. Их раздавали в качестве жертвенного хлеба. Между прочим, мальчикам қырқынан шығару проводили на день-два раньше. На тридцать седьмой или тридцать восьмой день. А девочкам на день-два позже.

Матери ребенка готовили қалжа. Так называли жертвенный скот. Из него готовили блюдо. Мясо с бульоном. Для восстановления сил. И чтобы молоко у матери было питательным. И чтобы волосы у нее не выпадали. И чтобы зубы не отвалились. Кстати, у казахов считалось, что каждый ребенок отнимает у своей матери по зубу. «Шілде қаққан» говорили. Поэтому в то время женщины в степи не носили голливудские улыбки. Да и стоматологов в то время еще не было. А те, что были, не имели дипломов.

Государство атакует тепличный бизнес: на сколько это повысит цены в магазинах?

Само слово «қалжа» состоит из двух частей: «қал» и «жан, жаным». Вместе получается «останься при мне, моя душа». Те, кто рожал, знают, что это дело непростое и душа во время родов может отлететь в любой момент. Те, кто не рожал, тоже знают. Слышали, по крайней мере.

Жертвенного барана привозили родственники со стороны невесты. И привозили они не какого-нибудь бухенвальдского крепыша, а ухоженного и откормленного специально для роженицы ягненка. Его варили на медленном огне, чтобы бульон получился сочным и качественным. Чтобы мог хорошенько прогреть молодую мамашу.

Важно, чтобы ее бросило в пот – шілде тері. С потом должна была испариться вся ее усталость. Для этого ее кутали в одеяло и давали свежий бульон. Несколько раз за время процедуры меняли одежду. Считалось, что молодая мать обязательно должна отведать калжа, иначе ребенок ее вырастет вялым, глупым и занудным.

И тогда он не сможет говорить нормальным человеческим языком на больших собраниях, вести серьезные заседания, тексты ему будут писать помощники, а он будет их тупо читать по бумажке…