Как казахи на свидания ходили — вся правда о национальных традициях

Такой подход жизнеустройства с практической точки зрения приносил массу выгод. Причем с обеих сторон.

Во-первых, никто не страдал. Не было встреч-расставаний, не было разочарований, не было таких понятий, как «бывший» или «бывшая». Все начиналось с нуля.

Во-вторых, никто не нес расходов по ухаживанию и окучиванию объекта. Все было заранее подсчитано и обговорено. Не было опозданий на свидания, никто не устраивал сцен ревности, да и вообще никто не затевал разборок по разным глупым поводам.

Как казахи девочек воспитывали. Часть 1 — вся правда о национальных традициях

Никто не дарил плюшевых мишек и не слал цветы через курьера. Не надо было никого водить в кино или дорогие кабаки. Не надо было покупать айфоны или же тайком закидывать баланс… Одним словом, замечательное было время. Расплатился один раз оптом, то есть калымом, и свободен всю оставшуюся жизнь. Это что касается жениха.

А насчет стороны невесты, ее приданое – жасау – начинали собирать с младенчества. Откладывали в сторонку все самое красивое, дорогое и полезное: ювелирку, ковры, посуду, одежку, мебель…

Квартира не вопрос

С жилплощадью тоже проблем не было. Официально могу заявить: за всю свою многовековую историю квартирный вопрос в степи не испортил ни одного человека. Можно сказать, что он его даже не коснулся. Такая отвратительная вещь, как ипотека, не существовала в принципе.

Молодым сразу ставили юрту – киіз үй. Причем там, где им понравится. Обычно однокомнатную. С панорамным видом на всю округу. Затем, по накоплении имущества, юрта могла расшириться и стать благоустроенной.

Например, двухкомнатной. То есть двухканатной – қос жүн киіз үй. А то и трех- (тігілген), четырех- (төрт жіпті), пяти- (бес жіпті) и т. д. Были и ханские юрты. Но это уже не юрты, а настоящие дворцы. Палаццо. Правда, без балконов и террас.

Игрульки с  невестой

После уплаты вступительного взноса (части калыма) жених имел право посещать невесту. То есть назначать ей тайные свидания. Назывался такой визит ұрын келу. Переводится это не совсем благозвучно: получается что-то вроде «заявиться по-воровски». Но это не так. Больше сказано ради красного словца. Кое-где еще говорят «қалыңдық ойнау». Тоже, кстати, не очень, если вдуматься. Буквально – «игрульки с невестой». Но по смыслу совсем не то, о чем вы подумали.

Происходили такие «игрульки» по довольно незатейливому сценарию. Группа молодых людей – романтичные «кентубасы» жениха – под покровом ночи пробиралась тайком в аул невесты. «Тайком» тоже как бы условно. Их там ждали.

Причем не кто-нибудь, а ближайшие болельщицы невесты – обычно жены старших братьев. Женгешки – на современный лад. За небольшие презенты эти самые женгешки устраивали «свиданки», где молодые могли посмотреть друг на друга, познакомиться, повздыхать, полюбоваться на звездное небо. При этом никаких вольностей! Никаких страстей! Все чинно и благородно. Как у людей.

К перебоям с вакциной привела чрезмерная политизация этого вопроса — Туменова

Конечно, больше такое испытание выпадало на долю жениха. Но он должен был продемонстрировать олимпийскую силу воли, проявить выдержку, словом, показать себя истинным джентльменом. Тому, кто распускал ручонки свои загребущие, могли на утро запросто их отрубить. Вместе с пальцами. И никто бы не стал жаловаться в прокуратуру «за членовредительство». Короче, такое исключалось. Терпели. Поэтому раньше по залету ни одна казахская девушка замуж не выходила.

Хотя… Хотя, возможно, кое-где у нас порой такое и случалось, но история об этом благоразумно умалчивает.

Утро после свидания

Наутро после таких посиделок устраивалась молодежная тусовка, которая называлась ұрын той: песни, пляски, караоке. Больше всех этому празднику радовались те же женгешки. Потому что они все были в доле: за каждое свое желание жених расплачивался подарком или наличными. А желаний всяких за такую мазохистскую ночь скапливалось у него, надо полагать, с гаком.

Допустим, жениху захотелось вдруг подержать невесту за руку. Просто так. Из чистого любопытства. В таком случае он просил разрешения. В ответ на такую невинную просьбу ему выставляли счет по прайсу. Начинался торг. С шутками и прибаутками, конечно. Но расплачивался жених вполне осязаемыми вещами. За это ему разрешали коснуться руки – қол ұстатар.

Затем жениху хотелось погладить волосы своей суженой. Опять же, чисто из познавательных соображений. Тут же пробегали по ценам, сходились на определенной цифре, и он гладил. Аккуратно и достойно, под присмотром неусыпных женгешек – шәш сипатар.

После этого, естественно, ему хотелось чего-то большего, и он просил обнимашек. Прайс – торг – разрешение. Жених обнимал. Но, опять же, очень осторожно, без излишеств – қыз қушақтар. Потом азартные мыслишки увлекали его еще дальше. Он просил разрешения привалиться к невесте спиной – арқа жатар… Смотрели, считали, разрешали – приваливался.

И так продолжалось до тех пор, пока у жениха не заканчивались деньги. Или подарки

Конечно, после таких поглаживаний и приваливаний у молодых не оставалось выбора. Они обреченно привыкали друг к другу. На прощание невеста преподносила жениху подарок. Не могла же она отправить его обратно в путь с раскрасневшимся лицом да еще и с пустыми трясущимися руками. Это выглядело бы чересчур жестоко. И она дарила ему собственноручно вышитый платок – символ нравственной чистоты и высокого облико морале.

Смысл брака

Родители, конечно, знали обо всех этих игрульках, но помалкивали. Делали вид, что ничего не слышат, ничего не знают и им вообще все по барабану. На самом-то деле информбюро работало исправно: разведчики доносили вести с места событий в мельчайших подробностях.

При таком положении дел неразделенной любви просто не существовало. Откуда ей взяться вообще? А если она вдруг неожиданно и возникала, любовь я имею в виду, то автоматически становилась разделенной. Потому что появлялись дети, и все внимание, все жизненные акценты перемещались на них. Потому что сам смысл брака был не просто в том, чтобы влюбиться, жениться и выскочить замуж, а в том, чтобы родить детей и вырастить их по возможности людьми.

А можно отказаться?

Например, девушка могла не понравиться юноше. Мало ли. Вдруг он навоображал себе Шахерезаду из сказки, «всю такую воздушную, к поцелуям зовущую», а там сидит, извините… Мурлын Мурло. Ну, в общем, не то, что он ожидал увидеть. Вернее, не та. И что тогда делать? Он мог отказаться. В корректной форме, естессно. Мол, извините, но у меня тут дело возникло и живот болит, да и вообще домой надо. В таком случае калым не возвращался. Более того, сторона невесты могла претендовать на штраф за причиненный моральный ущерб.

Также и невеста могла встать в позу. Ну не понравился ей соколик, и все тут! Тогда – хуже некуда. Тогда приходилось возвращать калым. И тогда уже сторона жениха могла претендовать на возмещение убытков и требовать сатисфакции. Но это случалось крайне редко. Кому охота возвращать калым? Да еще и штрафы платить за неустойку.

Неизвестный Казахстан: загадка звездной девы

Чаще всего наваливались всей толпой на строптивца (-вицу) и предлагали не кочевряжиться. При чем тут нравится не нравится? Кака така любофф? Поэтому считалось, что по любви женятся только дураки. Или бездельники. Или недотепы. Такое тоже происходило. Но тоже нечасто. Этим увлекались детки степных олигархов и разные неуправляемые поп-, рок-, и рэп-звезды. Салы и сері их называли.

Со словами: «Қызды кім көрмейді, қымызды кім ішпейді» (смысл: «Мы поехали квасить и куролесить, так что не ищите нас в Вашингтоне») они отправлялись по аулам искать приключений, устраивали разные вечеринки типа қыз көру или қыз таңдау (смотр, кастинг, дефиле), ну и, конечно, знакомились там с юными прелестницами. Понятное дело, ночных клубов тогда не было. Кафе-баров тоже. Развлекались как могли: качели, прятки, песни-пляски, посиделки и прочие нескучные вещи.

А надо заметить, что гормоны на неиспорченной природе и на экологически чистых продуктах функционировали в те времена намного лучше, чем сейчас. Поэтому степные шоумены довольно часто попадали в различные истории. Которые, в свою очередь, приводили к разного рода неприятностям. Потому что «свободных» девушек в степи, как я уже говорил, фактически не было. Все было промаркировано, помечено, поделено и упаковано.