Возврат детей жестоким родителям: правозащитники «за»?

Почему участились случаи жестокого обращения родителей с детьми и куда смотрят госорганы, призванные их защищать?

Садизм или безысходность?

На днях появилась новость о том, что 4-летнюю Айлин вернули матери, избившей ее на видео. Такое решение вынес ювенальный суд Павлодара, рассмотрев все обстоятельства дела. Как отметила заведующая сектором опеки и попечительства отдела образования Павлодара Орынбасар Темирбулатова, девочке с матерью очень комфортно, несмотря на тот инцидент, дочь не перестает ее любить и тянется к ней. Сама же Нургуль Докуова заявила, что осознала свою вину, очень сожалеет, что сорвалась и больше не повторит случившегося. Тем не менее, судя по комментариям в соцсетях, не все пользователи согласны с таким решением, считая, что нельзя отдавать ребенка женщине, столь жестоко обращавшейся с собственным ребенком. Хотя нашлись и защитники, полагающие невозможным за один проступок лишать мать дочери, да и самой девочке, по их мнению, будет лучше жить дома, а не в детском приюте.

В Павлодаре полиция установила личность мамы, избивавшей дочь

С решением суда согласна и заместитель директора Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Роза Акылбекова. По ее мнению, женщину просто довели до этого состояния, но никто ей не помог в разрешении сложной ситуации. У нас не не принято пользоваться услугами семейного психолога, так как на это попросту нет лишних денег. Государственная поддержка тоже большим спросом не пользуется. Видимо,

женщина попросту не знала, где искать помощи, а потому ей легче было на камеру избить свою дочь и отправить видео мужу со свекровью

— Сейчас прошло полгода и у нее произошла переоценка ценностей, – говорит Роза Максатбековна. – За это время с ней много работали сотрудники различных госорганов, психологи, представители правозащитных структур. К тому же ей не просто вернули ребенка и пустили все на самотек. Суд

обязал орган опеки и попечительства наблюдать эту семью до 18-летия девочки

А мы, правозащитники, протянем руку помощи маме, поможем наладить отношения с дочерью. Ведь насколько я знаю, у них до этого случая была прекрасная счастливая семья. Но когда эта женщина оказалась в трудной жизненной ситуации, рассталась с мужем, почему ей не помогло государство? Для этого есть Национальная комиссия по делам женщин и семьи. Где она была? Вот сейчас она должна подключиться и работать с такими семьями. И тогда, я думаю, мы гораздо реже будем слышать о подобных фактах.

Из крайности в крайность

Пока же такие случаи отнюдь не редки. В первых числах мая 2017 в центральную районную больницу села Темирлановка Южно-Казахстанской области поступил 7-летний ребенок со множественными травмами. Как оказалось, их нанесла ему родная мать. Медики выявили у мальчика синдром жестокого обращения, закрытую черепно-мозговую травму, а так же ожоги 1, 2 степени. А 25 мая в соцсетях появилось видео, на котором отец из Шымкента избивает 5-летнего сына лопатой. Когда мужчину задержали полицейские,

он заявил, что очень любит ребенка, а рабочий инструмент использовал в воспитательных целях

Еще одно сообщение о жестоком обращении с детьми появилось в новостях 13 июня 2017 года. 14-летняя школьница из ЮКО обвинила мачеху в систематических побоях и издевательствах. После того, как об этом стало известно общественности, девочку вообще выгнали из дома. Сейчас она находится в Центре адаптации несовершеннолетних (ЦАН), и если слова подростка подтвердят судмедэксперты, дело будет рассматриваться в суде.

Жестокое обращение с детьми в детсаду Караганды попало на видео

По словам Розы Акылбековой, случаи жестокого и унижающего обращения с детьми нередки не только в Казахстане. Российские правозащитники часто присылают информационные бюллетени, там тоже много говорится о подобных фактах. Такое происходило и раньше. Просто

такие случаи сейчас получают большую огласку, так как люди стали более нетерпимо относиться к проявлению жестокости к детям,

а благодаря современным возможностям техники – предоставлять доказательства.

— Я помню, как один родитель в России держал ребенка в собачьей будке на цепи. Другая мать в воспитательных целях отнесла малолетнюю дочку в степь. Третья выгоняла ребенка на мороз, – рассказывает она. – Прошло 5-7 лет, и дети, с которыми так обращались их родители, выросли. Но с ними не провели никакую реабилитационную работу, большинство из них остались в той же семье, и ни общественность, ни соответствующие госорганы, ни уполномоченный по правам ребенка не проследили должным образом за их дальнейшей судьбой. Теперь они также поступают со своими детьми. Между тем, когда люди уезжают жить в Европу или США, нередко говорят – мы оттуда сбежали, потому что

как только ребенок заплакал, сначала пришли соседи, а следом работники социальных органов и спросили, почему ребенок плакал

То есть государство держит семьи на контроле, чтобы с детьми плохо не обращались. А если такой факт выявляется – просто забирает ребенка.

При этом моя собеседница не отрицает, что и там бывают перегибы. Зато о жестоком обращении или телесных наказаниях и речи не идет. Родитель может только подтолкнуть ребенка к какому-то действию или решению, правильно все объяснив. А если ему что-то в своем ребенке не нравится, значит он сам что-то не так сделал или сказал.

Законы есть, а защиты нет

Стоит отметить, что Казахстан, как и все цивилизованные государства, является страной-участником ООН и обязан соблюдать Конвенцию о правах ребенка, подписанную еще в 1994 году. Да и закон о правах ребенка, укрепленный многочисленными дополнениями и изменениями, у нас имеется. Помимо органов опеки и попечительства, у нас существуют ювенальные суды, ювенальная прокуратура, ювенальная полиция, ювенальная адвокатура (правда, не везде), создан институт уполномоченного по правам ребенка. Почему же у нас права ребенка столь часто нарушаются?

Кампания против жестокого обращения с детьми стартовала в Казахстане

— Одна только ювенальная прокуратура не может за всем уследить, – считает Роза Максатбековна. – Даже на суды по делам несовершеннолетних чаще всего ходят не ювенальные, а обычные дежурные прокуроры, что не совсем правильно. Сотрудники правоохранительных органов, работающие с детьми, должны четко подразделяться. Например, в 2011 году у нас появились ювенальные судьи. Они были специально отобраны и обучены, имеют два образования – одно юридическое, второе психологическое или педагогическое. И

суды стали выносить действительно справедливые приговоры и решения

Институт уполномоченного по правам ребенка развивается, и я считаю, что сейчас нужно разработать четкую концепцию и стратегию по соблюдению прав детей и строго следовать ей.

Пока же, по словам моей собеседницы, даже сам факт жестокого обращения с детьми выявить довольно проблематично. Если закрытые учреждения, вроде спецшкол для трудных подростков или ЦАН, контролируются уполномоченным по правам человека, то с детсадами и обычными школами все гораздо сложнее. А про семьи и говорить нечего. Каждая из них – это отдельное государство, и узнать, что там происходит, достаточно трудно.

Полицейские Алматы спасли 9-летнюю девочку от агрессивной матери

-Наши госорганы, в том числе и органы опеки, делают все возможное, чтобы остановить насилие над детьми, но у нас сильно «хромает» практика, – считает Роза Акылбекова. – И

прежде всего, проблемы в созданных институтах, точнее, в отсутствии специалистов

В Казахстане более 5 миллионов детей, а Уполномоченный по правам ребенка создан на общественных началах, у него нет человеческих ресурсов в регионах. То же можно сказать про органы опеки, ювенальную прокуратуру и полицию. Существует, правда, телефонная линия «150», которая доступна даже в закрытых учреждениях. Но это не решение проблемы. Ведь в описанных выше случаях ребенок нуждается в срочной помощи, оказанной на месте и сразу. Он должен увидеть взрослого достойного человека, который скажет — не бойся, мы сейчас вместе подумаем и все решим. Но на местах этого пока нет.