Космическая отрасль деморализована, Казахстан заинтересован в партнерах — Аселкан

Все высокотехнологичные проекты затратны и инерционны, изменить их в одночасье очень трудно. Мировая космонавтика столкнулась с проблемой необходимости оперативной трансформации в связи с текущей геополитической обстановкой.

Казахстан, на территории которого находится старейший в мире космодром, за 30 лет независимости вполне мог рвануть вперед в освоении новых технологий и возможностей, но по факту может похвастать лишь получением более трех миллиардов долларов за аренду космодрома Россией и нескольких имиджевых полетов местных космонавтов.

Главные угрозы и вызовы, с которыми столкнулся космический мир в целом и Казахстан в частности в 2022 году, проанализировал издатель специализированного журнала «Космические исследования и технологии», глава компании Cosmos.kz Нурлан Аселкан.

Отсутствие прямых связей

— Нурлан, как вы думаете, переформатироваться в плане развития космических технологий придется всем субъектам отрасли, или есть компании, которые добились независимости от мировых политических потрясений?

— Всем, но развивающимся космическим странам особенно. Например, в Казахстане эксплуатируется система дистанционного зондирования, созданная в сотрудничестве с европейским концерном Airbus. Казалось бы, у нас с Францией никаких конфликтов нет и даже готовится к сдаче сборочно-испытательный комплекс, который тоже построен под пристальным надзором Airbus.

Но выясняется, что окончательная сдача комплекса оттягивается. Сначала ей помешала пандемия коронавируса, а теперь российско-украинский конфликт

Наши контакты со специалистами-французами строились вокруг совместного российско-французского предприятия «Синертек», которое находится в Подмосковье. Естественно, «Синертек», как дочка Airbus в России, в связи с санкциями лишена всяких полномочий.

Нурлан Аселкан, фото с сайта camonitor.kz

То есть Казахстану сейчас не то чтобы этот сборочно-испытательный комплекс полностью сдать в эксплуатацию проблематично, но встала задача налаживания прямых связей с западными космическими концернами.

Дорогой «Байконур»

— Но если мы не построили этих связей за 30 лет независимости, сколько времени теперь на это потребуется?

— Много. И надо признать, что мы действительно потеряли время и ресурсы.

«Байконур» был сдан в аренду России в 1994 году. За 28 лет аренды комплекса Казахстан заработал 3 млрд 220 млн долларов. Это гигантская сумма. Какую-то часть этих денег, объективно, мы обязаны были направить на собственное развитие своей отрасли. Пускай не все, а мы именно так и сделали.

Советский «Байконур» был адаптирован под советские технологии, поэтому главным и единственным партнером в его эксплуатации была Россия. В тяжелые годы она спасла космодром

И когда РФ имела хорошие отношения с миром, благодаря заказам американских и европейских компаний и масштабному проекту МКС в российскую космическую отрасль, а дальше и на «Байконур» шли инвестиции.
Поэтому лично я считаю нулевые годы золотым веком российского космоса и «Байконура». Он был самым работающим космодромом в мире. Россия экспортировала высокотехнологичные космические услуги и зарабатывала очень приличные деньги.

Что происходит сейчас? Казахстан не собирается отворачиваться от России. Но скорее всего, она будет выходить из проекта МКС, «Байконур» станет ей обременителен и не нужен

Конечно, это расставание будет печальным, но если у «Роскосмоса» останутся планы работать на «Байконуре», мы будем только рады.

При любом сценарии Казахстану теперь нужно выстраивать новые прямые отношения по сотрудничеству на «Байконуре». Космодром процветал в период активного международного сотрудничества, и сейчас он выживет только в  аналогичных условиях.

Космодром с историей

— То есть космическая отрасль Казахстана и «Байконур» вещи не тождественные?

— Именно. «Байконур» — огромнейший космопорт, который работал на интересы Советского Союза, а затем России, обеспечивал огромный функционал для создания МКС и запуска космических аппаратов. Это гигантский «Суэцкий канал» по выходу в небо, который использовал весь мир.

Что касается космонавтики Казахстана, у нас это та отрасль хозяйства, которая покрывает непосредственные потребности республики в сфере связи, получения дистанционных данных, освоения новых компетенций и технологий.

Сейчас Казахстан стоит перед задачей сохранить город Байконур, по возможности какие-то пусковые площадки космодрома, но строго исходя из требований нашей молодой космической отрасли.

Не ставить сверхцели развивать и сохранять тот огромный космодром, который работал на Россию и весь мир, а попытаться поставить его на службу нашей космической отрасли

И сделать это в одиночку у нас не получится.

«Байконур» может быть и не самый лучший космопорт по расположению, но при всех плюсах новых полигонов, которые возникают в мире, это космодром состоявшийся. У него есть своеобразная аура, свои ресурсы, площадки и неиспользуемые объекты. У него есть свои поля падения, сертифицированные трассы. То есть для каких-то новых начинаний с новыми партнерами эта сложившаяся система представит определенный интерес. Особенно если мы пойдем навстречу.

Ничего личного, только бизнес

— А налаживание новых связей не грозит Казахстану тем, что международные партнеры поставят условие прекратить космическое сотрудничество с Россией? Эдакий сценарий возможных космических санкций.

— В нынешних временах возможны любые сценарии. Возможно и проявление каких-то конфронтационных настроений. Мы небольшая страна, находящаяся в центре Евразии между большими державами, влияние на которые имеет и коллективный Запад.

Приведу пример. Сейчас активно обсуждается приход в Казахстан китайских компаний в сфере изготовления спутников. У них есть очень интересные предложения. Они могут встроить наш сборочно-испытательный комплекс в свою цепочку производств и, возможно, предложат свои средства выведения. И вот здесь возникнет вопрос, насколько присутствие Китая будет технически выверенным, политически правильным и

не закончится ли тем, что Казахстан окажется в роли страны, которая пересдала «Байконур» новому хозяину

Такая ситуация может возникнуть.

— Но поскольку у России и Китая дружественные союзные отношения, этого кризиса может и не наступить. А если новым партнером станет условная недружественная сейчас России страна и предложит какой-то вкусный для Казахстана проект, который и по деньгам, и по технологиям двинет нас далеко вперед, но главным условием будет прекращение сотрудничества с Россией? Как мы поступим в этом случае? 

— Во-первых, никогда нельзя идти на односторонние уступки. Я полагаю, что если мы пойдем по порочному пути «одно вместо другого», завтра все другие партнеры будут требовать от нас такой же безответной любви, только наоборот.

Во-вторых, если Россия сочтет нужным работать на «Байконуре» и дальше, ее отсюда никто не гонит. Казахстан соблюдает все условия договоренностей. Если Россия вынуждена будет уйти не под давлением Запада, а в связи с тем, что

ей будет обременительно содержать космодром, который не будет работать на ее потребности, в таком случае проблема отпадает, и мы можем работать с кем хотим

Более того, предположим гипотетически, что в каком-то виде Россия осталась на «Байконуре» и не очень хочет видеть вокруг себя каких-то других партнеров, свет клином не сошелся. Обсуждался даже вариант, что можно организовать какие-то площадки в пяти километрах от территории полигона на суверенной казахстанской земле — в Кызылординской или Туркестанской областях, и, полностью соблюдая режим неконтакта с российским партнером, технически организовать работу «и нашим, и вашим». Проблемы здесь нет. Если кто-то не захочет входить на сам «Байконур», он может находиться рядом с ним. Особенно если это будет «вкусный» проект.

Скандальные пуски

— Насколько падкие на «вкусные» проекты и готовые политически поссориться с Россией наши чиновники, если им предложат огромную выгоду?

— Политически ссориться ни с кем не надо. Это неправильный путь. Но

вероятность, что нам скажут о готовности прийти и работать с нами, но при условии отсутствия России, есть. Сомневаюсь, что казахстанские чиновники на это пойдут

Потому что это противоречит нашим узловым политическим принципам.

«Байконур» представляет собой конгломерат бывших площадок, а работают сегодня из них всего две. И если кто-то на правом фланге будет заниматься какой-то деятельностью, его сосед с левого фланга никак не будет зацеплен или привязан. С самого начала «Байконур» строился советскими специалистами по принципам гарантирования, дублирования и автономии площадок.

Проблема в другом — привлекательность «Байконура» сильно преувеличена. Просто так туда никто не придет. Последние события на этом космодроме показали, что ситуация может дойти и до скандала

4 марта 2022 года, как мы помним, было принято решение об отмене очередного коммерческого запуска 36 аппаратов по программе OneWeb. До этого их запускали с «Байконура» и «Восточного», и все шло хорошо на основе контракта, заключенного в 2015 году. Но из 672 спутников для большой низкоорбитальной системы успели вывести 428.

На этот год планировалось шесть пусков с «Байконура», но в связи с военной операцией России «Роскосмос» потребовал от своих коммерческих партнеров гарантий, что эти спутники не будут использоваться в военном назначении.

Но мы-то прекрасно знаем, что все они работают по двойному назначению. Кроме того, российская сторона потребовала, чтобы Великобритания, один из акционеров проекта, вышла из него. На мой взгляд, эти требования абсурдны. Тем не менее

все закончилось тем, что ракету попросту сняли со старта, спутники отправили в ангар, и все замерло — никаких пусков больше не будет

А сами спутники до сих пор находятся на «Байконуре», хозяевам их не отдают.
Из этого понятно, что сейчас ни один западный аппарат на «Байконур» не придет, пока не разрешится эта ситуация и не будет гарантий ее неповторения в будущем.

Космический интересы России

— Поэтому и возникают вопросы — раз космодром и город в аренде у России, у Казахстана могут быть большие проблемы с привлечением каких-то внешних партнеров на космодром, потому что здесь вопрос большой политики.

— Чтобы этой проблемы не возникало, надо вывести необходимые нам объекты из аренды Россией, как это было сделано с комплексом «Зенит» в мае 2018 года. В 2021 году подписали протокол о выведении еще 16 объектов, которые не используются.

Поэтому арендуемая площадь России уменьшается и открываются возможности для применения. Де-факто активны сейчас на «Байконуре» только два комплекса — «Протон-М» и «Союз-2»

Поскольку Россия фактически закрыла для себя весь международный коммерческий рынок, вероятнее всего она выйдет в ближайшее время из проекта МКС. Не будет пилотируемых пусков, объявлено об отмене научных программ с европейцами, и в этом смысле «Байконур» для России становится просто ненужным. Как становится избыточной для российской экономики и вся космонавтика.

Поэтому Казахстан заинтересован в том, чтобы Россия или урегулировала свои вопросы, или прекратила аренду космодрома, или сохранила сосредоточенность на каких-то конкретных объектах

А нашим чиновникам надо иметь более тонкий нюх на «вкусные» проекты не только с точки зрения привлекательных гонораров и бенефиций, но и на проекты, которые позволят заниматься профильным делом, не теряя компетенций.

Если Россия полностью выйдет из «Байконура», я бы все равно поискал варианты коммерческого сотрудничества с ней. Казахстан не закрывает двери перед российским бизнесом. Мы уже предлагали вариант продажи Казахстану российских ракет «Союз-2» для собственных пусков. Но в данный момент возникает масса вопросов, ведь ракеты выпускаются на предприятии в Самаре, которое под санкциями. И раз уж ракета российская, значит существуют какие-то технологические ограничения и секреты. Но я все-таки считаю, что это решаемо, и сотрудничать с Россией вполне можно и дальше, без аренды.

В случае же ее полного ухода

Казахстану все равно потребуется развивать свою космическую отрасль, внимательно проанализировав пользу, которую она может принести

для обороны, связи, интернетизации сел, точных данных о землеустройстве, аграрного сектора. А такой масштабный «Байконур», какой он есть, нам не по зубам. Далеко не факт, что мы справимся даже с компактным комплексом из одной-двух площадок.

Большие деньги «Байтерека»

— То есть сейчас уже точно можно сказать, что совместный казахстанско-российский проект «Байтерек», съевший много денег и времени, так и умрет нереализованным?

— Пока такого окончательного прогноза я делать не буду, но то, что у «Байтерека» далеко еще не финал, это факт. Думаю, в ближайшее время мы узнаем о каких-то событиях, но боюсь, что российская сторона заинтересована прежде всего в том, чтобы реализовать первую фазу проекта — демонтировать стартовый комплекс «Зенит» под строительство нового.

Все это делается за наши деньги. Но если комплекс сровняют с землей, мы совершенно точно лишимся имеющегося старта и, возможно, начнем строить старт для еще более малореалистичной будущей ракеты

Не вдаваясь в детали анализа этого проекта, скажу, что в этих непонятных кризисных условиях Казахстану не стоит спешить с демонтажем, который планируется уже в апреле.

Во второй половине апреля будет встреча руководителей космических отраслей России и Казахстана. Там все эти вопросы обсудят. У меня нет больших ожиданий от этой встречи. Скорее всего, стороны подтвердят заинтересованность, постараются отложить какие-то горящие проблемы. Но в этом плане чутье наших чиновников должно работать и в отрицательном смысле, то есть в сторону сокращения опасностей для страны.

Я уверен, что позиция «Роскосмоса» будет заключаться в том, чтобы продолжить работы по «Байтереку» и активизировать, скажем так, земляные работы. Теперь Казахстану решать, а надо ли ему это, есть ли за этим демонтажем перспектива и будет ли проект реализован до конца. Если ответов нет, а их нет, разумнее взять тайм-аут.

— Юридически договоренности позволяют Казахстану пойти на такой шаг?

— Любой договор ценен настолько, насколько из него можно выйти. В любом прописаны механизмы прекращения действий. И по «Байтереку» в том числе. Каких-то положений и пунктов, запрещающих это сделать, нет. Наоборот, есть регламентирующие заморозку договоры. Все зависит от политической воли и желания.

У нас же проблема связана не с тем, чтобы убедить «Роскосмос» в этом, а в том, что у такого рода проектов есть свои бенефициары.

В демонтаже комплекса, например, заинтересованы подрядчики — в частности, казахстанская компания «Базис-А», которой предстоит освоить солидный бюджет

Поэтому повторяю, все заключается в политической воле.

Ошибались, ошибаемся и продолжим?

— Учитывая, как обычно у нас происходит освоение бюджетов, сейчас наверняка идут горячие споры по поводу этих работ. И даже есть предположение, чем в итоге они закончатся. Напрашивается вопрос, что Казахстан за 30 лет независимости совершил в принципе немало политических ошибок в принятии значимых решений. Мы на пороге новых?

— Есть такой риск. И сейчас я хочу порассуждать, насколько фатальными были уже допущенные ошибки.

Создавать новую отрасль всегда непросто. Были и будут пробы и ошибки. Космическая отрасль лелеется любым государством и является частью государственных тайн. Просто так, обучившись в Московском авиационном институте или где-то еще, создать что-то суперинновационное тяжело.

И Советский Союз, и США, как известно, пользовались теми наработками, которые создал немецкий ученый Вернер фон Браун и его группа в конце войны

Многие технологии просто копировались. По этому пути шли Франция, Китай, Индия. Невозможно создавать космонавтику в белых перчатках.

У Казахстана же было важное преимущество — космодром, который для страны персонально был слишком велик, но на нем были возможности, и их использовала Россия.

Нашей фатальной ошибкой стало упущение множества возможностей — мы забыли о целом поколении специалистов-байконурцев, которые жили на космодроме. Имея все возможности, мы не создали интересных проектов, чтобы подключить этих специалистов к работе.

Вторая наша фатальная ошибка — мы слишком увлекались такими вещами, как пилотируемые полеты космонавтов.

Я понимаю, что казахстанец должен был слетать в космос, но зачем нужен был второй полет Талгата Мусабаева?

Его объявили бесплатным, а по факту мы реально заплатили двигателями, оставшимися от комплекса «Энергия-Буран». Возникает вопрос: что было важнее — сам полет или упущенные возможности оставить себе, исследовать и применить для своих нужд эти дорогущие двигатели? Мы всячески натягиваем ценность этих полетов, которые имели почти исключительно имиджевые цели.

Вперед, в прошлое?

— Без практического выхлопа?

— Да. У нас же нет отряда космонавтов с долгосрочными задачами. Это отдельно взятые люди, летчики, хорошие профессионалы, мужественные люди, которые благодаря договоренностям Казахстана с «Роскосмосом» слетали в космос и стали на какой-то период лицами отрасли. Но и все.

Так что форсирование в дальнейшем пилотируемой программы считаю Казахстану совершенно не нужным. Стране нужны прикладные вещи — например, свои спутниковые данные

Недавно, когда мы видели хаос в аэропорту Кабула, связь с посольством в столице обеспечивалась через наш спутник KazSat. И сейчас возник вопрос гарантий интернета, где кабельные маршруты проходят через сопредельные страны. Выходом может быть прежде всего собственная система спутниковой связи. И пусть она не закроет всех потребностей, но какой-то критический объем данных обеспечит.

Поработав хорошо с программой KazSat, мы получив реальный результат,

сейчас увлеклись низкоорбитальными системами западного производства — OneWeb и StarLink. То есть фактически возвращаемся к состоянию, когда у нас не было спутников

Да, купим услуги, поставим наземные станции, но сигнал будет от чужих спутников, и мы будем постоянно платить за этот трафик. При том, что у нас уже есть два собственных и нам надо было продолжать эту линию, не отказываясь от новых услуг, а работая параллельно.

Еще нашей ошибкой было изначальное отстранение от космодрома. Мы просто получали арендную плату и дожили до времен, что он у нас практически инороден. Совсем недавно появился объект, который завязан на российскую программу.

А на «Байконур» нужно было заходить от буфетчицы до специалиста. Надо было брать на работу байконурцев, предлагать им хорошие социальные пакеты и реализовывать какие-то программы, невзирая на паспорт

Стартовые возможности у казахстанской космонавтики были, но мы их не использовали. Решив финансовые вопросы и вопрос функционирования «Байконура» 28 лет назад, мы кроме денег ничего не получили. И получается так, что нас отгородили от технологий, своего казахстанского содержания и производства на своих объектах. Это мы смогли получить, причем частично, только у европейского партнера.

Развиваться самим

— Какой урок из этого следует извлечь? Мы должны развивать и продвигать свое. Казахстанская космонавтика не должна быть огромной и затратной, мы не потянем «Байконур» целиком. А вот скромную, востребованную и реалистичную отрасль — вполне. Мы даже в этих масштабах можем сотрудничать в рамках центральноазиатских стран, мирового окружения.

Следует обратить внимание на китайские стартапы. И вот здесь наш кадровый состав отрасли технически неплохой, но руководство привыкло во всем полагаться на главного стратегического партнера — Россию

А у нее сейчас крайне непростые времена. Мы хотим, конечно же, чтобы эти времена скорее закончились. Не желаем никому ничего плохого, но понимаем, что монополия, некая зацикленность на стране, у которой проблемам не видно ни конца, ни края, рано или поздно приведет в тупик и нас.

Очень многие считали, что Казахстан успешно стартует в космонавтике. Действительно, правильно прицепившись к россиянам и «Байконуру», мы могли сделать много.

И сделано немало — отрасль есть, мы не пустое место на мировой космической карте. Но мы могли сделать еще лучше, заложив основы своего присутствия на космодроме более серьезно

Сейчас, когда произошли скандалы со спутниками, разрыв отношений в космосе, возможен уход России с МКС, наша отрасль деморализована.

Я желаю ей скорее преодолеть это оцепенение. Космонавтика — одна из великих сфер человечества. Как мореплавание, она не может быть отменена, ликвидирована, потому что это основа для решения традиционных земных задач другими, более совершенными техническими способами.

Космонавтика делает все земные отрасли более эффективными. Поэтому Казахстану нужно определиться с тем, как осваивать космос дальше — опираться на уже сделанное и быть готовым к новым непростым вызовам.