Что на самом деле скрывается за законом об игорной деятельности?

Издание констатирует, что никто не хочет брать на себя ответственность за закон, который по сути убил офлайновые букмекерские конторы, заставив их перебираться в спецзоны — Боровое и Капшагай. Во всяком случае депутаты мажилиса и уполномоченные органы или не комментируют свое решение, или отвечают так, что вопросов становится еще больше.

В качестве примера редакция привела ответы министерства финансов. В частности, интересовал вопрос, какова роль министерства в принятии закона? Ведь именно в функции минфина входит контроль денежных потоков и пополнение казны государства. А новый закон об игорной деятельности практически обрубил одну из статей дохода — следствием его принятия стало резкое сокращение клиентов букмекерских контор, а соответственно и снижение финансовых поступлений.

За семью печатями

Большинство экспертов полагают, что перенос букмекерских касс в игровые зоны – это бессмыслица.

Во-первых, в эти зоны люди едут потрепать нервы и кошелек за картами и рулеткой. То есть ни один здравомыслящий человек не поедет за тридевять земель, чтобы сделать ставку на исход матча. Проще это сделать в интернете.

«Братская могила преподавателей» — как выглядит система высшего образования изнутри

Во-вторых, сокращение «наземных» букмекерских касс приведет к сокращению штата сотрудников – от менеджеров до технического персонала.

В-третьих, это снизит базу налогообложения.

В-четвертых, большинство клиентов просто уйдут на зарубежные площадки. Вместе с налогами от выигрышей.

В минфине признали, что собственно первоначально идея родилась у них. Но предпочли не уточнять ни в каком году, ни что было в первоначальной редакции. А главное, на каком этапе контроль финансов вдруг стал прерогативой министерства культуры и спорта.

Что касается негативных последствий для бюджета, минфин пишет следующее:

«В первое время это может привести к уменьшению «наземных» касс. Соответственно, мы ожидаем снижение поступлений на игорный бизнес (заметьте, букмекеров опять смешивают с казино – авт.) и зарплатных налогов в связи с сокращением части наемных работников».

А дальше минфин просто расписывается в непонимании современных технологий.

«Полагаем, что эти потери будут перекрыты за счет следующих источников.
За счет увеличения количества электронных касс, ставки в которых выше, чем в «наземных», частично будут перекрываться потери… Территориальные ограничения будут способствовать созданию новых рабочих мест в связи с необходимостью развития электронных сервисов. Что, соответственно, приведет к дополнительным поступлениям».

То есть чиновники искренне считают, что один электронный сервис, по сути заменяющий десятки «наземных» букмекерских касс, потребует как минимум столько же персонала? Иначе как объяснить уверенность минфина в создании кучи рабочих мест?

Если не минфин, то кто же?

На главный вопрос по этой теме – как быть с клиентами наших букмекерских контор, которые перейдут на зарубежные платформы, ответа нет. Зато эксперты подсказали, что налоговики могут отследить все платежи, в том числе и за границу. Даже если человек выиграл всего 5–10 тысяч тенге и не заплатил налог, его можно привлечь к ответственности. Но станет ли комитет госдоходов минфина париться из-за этой мелочи и судиться с любителями делать ставки?

Курс тенге в 431 прогнозирует АФК в 2021 году. Если не будет шоков

– Станет! – утверждают консультанты.

Потому что есть закон о борьбе с отмыванием денег и противодействию терроризму. Хотя есть много способов уйти от наказания. При этом министерство финансов в ответе изданию признало, что предоставить все данные по объему букмекерского рынка «не представляется возможным», поскольку их указывает налогоплательщик, то есть сами букмекерские конторы. Это во-первых. А во-вторых, минфин опирается только на «оценочные данные», предоставленные заинтересованными лицами – букмекерами.

То есть у министерства и его комитета госдоходов в этом секторе экономики нет реальной картины и реальных цифр? Кто же тогда его контролирует?

Всегда считалось, что в игорном бизнесе крутятся сумасшедшие деньги. Если следовать логике, тогда к разработке закона о его регулировании надо было привлекать армию экспертов. В том числе и зарубежных. Вопрос, почему не привлекли, риторический. И остается без ответа.

Кстати, в ответе минфина «Каравану» есть волшебная фраза:

«Прозрачность денежных потоков неизбежно приведет к росту доходов и, соответственно, росту поступлений в бюджет».

Тогда возникает еще один вопрос: откуда такая уверенность, если министерство финансов фактически призналось, что не может контролировать игорный бизнес, не обладает инструментарием для регулирования фактически легально созданного в стране теневого рынка и всеми силами пытается отказаться от полномочий как-то влиять на него.