Как в Казахстане работают с «заблудшими душами» — жертвами деструктивных идеологий?

Человеку, устремившемуся в сторону деструктивных религиозных течений, помочь можно. И делать это необходимо, так как его взгляды могут стать основой для проявления экстремистских действий. Важно вовремя объяснить человеку, что он заблуждается, и обосновать почему. Этим должны заниматься специально обученные люди.

Центр переубеждения

С этой целью Управление по делам религий города Алматы, работающее при акимате, создало центр реабилитации и консультации. По словам руководителя управления Айдара Есенбекова, центр был открыт в сентябре 2016 года, сейчас здесь 10 сотрудников (теологи, психологи) и внештатные привлеченные специалисты.

Подобные центры функционируют и в других областных центрах Казахстана

— Работники центра проводят профилактические беседы с теми, кто стал жертвой деструктивной религиозной идеологии. Эти люди не нарушали закон, они свободно живут, работают или учатся.

Поначалу мы думали, что люди сами будут к нам приходить, но те, кто заблуждается, вряд ли способны осознать свои ошибки

Поэтому их в основном к нам приводили родственники и друзья. В итоге до конца 2016 года нам удалось охватить 50 человек.

Ищем сами

В 2017 году мы поменяли дислокацию, переехав в район мечети на Тастаке, а также изменили методы работы: наши специалисты стали сами выезжать на рынки, в торговые центры и по адресам, где проживают потенциальные приверженцы деструктивных течений.

Айдар Есенбеков

Таких по внешним признакам определить несложно. В 2017 году мы уже охватили 570 человек, а в текущем это число перевалило за 1000, отмечает Есенбеков.

Центр реабилитации плотно сотрудничает с имамами, которые работают в мечетях

— У нас насчитывается 179 религиозных объединений, 17 конфессий. Мы работаем со всеми и уже выстроили доверительные отношения. Когда в наш центр приходят нуждающиеся в помощи, с ними беседуют теологи и имамы, переубеждают, объясняют, в чем они ошибаются, где неверно истолкован тот или иной хадис.

В чем заблуждения?

К примеру, из лекций в интернете люди услышали, что

читать молитвы по умершим большой грех. Но по ханафитскому мазхабу, который в Казахстане является традиционным, это считается нормой

Из-за таких разночтений в семьях очень часто происходят разлады и даже разводы. После наших бесед, признав, что ошибались, многие возвращаются в традиционный ислам, — рассказывает руководитель управления.

Есенбеков замечает, что,

в основном люди, ушедшие в сторону нетрадиционного ислама, выходцы из сельской местности

Портрет радикала

— Если нарисовать типичный портрет «заблудшего», это, как правило, молодой человек до 35 лет, со средним образованием, сельчанин, работающий в сфере торговли.

Зачастую люди уходят в деструктивные религиозные течения из-за религиозной безграмотности

Они хотят верить в бога, но попадают в чуждые секты, а деструктивную информацию получают из интернета. Наш центр тоже создает религиозные ролики и короткие фильмы, разъясняющие различные вопросы, и переубеждают людей, — отмечает эксперт.

Однако отследить, удалось ли специалистам все-таки переубедить человека, дело непростое.

Контроль эффективности

—  До обращения в наш центр, к примеру, такие люди не уважали традиционных имамов, а после изменили свое отношение и стали прислушиваться. Это уже хороший симптом, значит работа была проведена не зря. Кроме того, наши сотрудники ходят по адресам проживания тех, с кем проводили беседы, и опрашивают соседей.

Как правило, ушедшие в деструктивное течение ни с кем «из другого мира» не общаются, живут обособленно

И если после бесед с нашими сотрудниками они изменили свое поведение, стали отмечать традиционные праздники — это уже признак того, что человек встал на путь исправления, — рассказывает Есенбеков .

Не только религиозный компонент

Анна Гусарова, директор Центральноазиатского института стратегических исследований, убеждена, что оценить эффективность бесед с радикализированными сложно.

— Быть радикализованным или приверженцем деструктивных течений не равняется быть террористом. Помимо бесед с теологами важны также и другие компоненты — психологический, эмоциональный, ведь за выбором радикальных мер всегда стоит травма. И

исключительно религиозным компонентом эту проблему не решить

Нужно решать вопросы с трудоустройством, возможностью самореализации, повышать уровень жизни и зарплаты. Это сложный процесс, требующий комплексного подхода и мер, — считает Гусарова.

Анна Гусарова

Очень важным моментом, по ее мнению, является то, что

радикализацию нужно не сокращать, а предупреждать

— Если мы ставим такую задачу и принимаем меры по сокращению, мы уже проигрываем, потому что это не долгосрочные решения. Важны превентивные меры. И в таком вопросе все способы хороши, — убеждена Гусарова.

И такое бывает

Амиру Н. (имя изменено — прим. авт.) пришлось столкнуться с ситуацией, когда его супруга стала приверженцем деструктивного течения.

Пытаясь переубедить жену, он водил ее на беседы с имамом, но это оказалось бесполезно

Ее новые друзья были для нее большим авторитетом. Женщина даже предпринимала попытки втянуть в религиозную секту мужа, но не удалось.

В результате она сбежала на свою родину в Азербайджан и незаконно увезла двух несовершеннолетних дочек. Амиру, к счастью, удалось выпутаться из столь непростой ситуации и с трудом вернуть детей. Сейчас он воспитывает их один.

— Жена сейчас в Алматы, на нее заведено уголовное дело, ее лишили вида на жительство. При этом она не изменила своих религиозных взглядов. Я думаю,

если бы она в свое время попала в центр реабилитации, такого бы в нашей семье не случилось

Добровольно никто из сектантов в центр не пойдет, побоятся. Потому что если люди, сбившие человека с пути, узнают, что кто-то посещает такой центр или ходит к имаму в мечеть, они быстро промоют ему мозги.

Так было в случае и с моей женой — ей начали «пудрить» мозги своими доводами, высылали всякие ролики, порочащие имамов. Поэтому человека нужно изолировать от группы.

Думаю, что теологи центра способны переубедить, если человек только в начале своего ошибочного пути. Если же он лет 20 в этой теме, беседы будут бесполезны, — говорит Амир.

Выявлять не по бороде

По мнению социолога Серика Бейсембаева, при профилактике насильственного экстремизма

ключевой проблемой остается вопрос выявления представителей деструктивных течений

— Сейчас специалисты, занимающиеся профилактикой, ориентируются на внешние признаки. На мой взгляд, это неправильно как с методологической, так и с этической точки зрения, не говоря уже о юридической стороне вопроса.

Серик Бейсембаев

В любой профилактической работе самое главное – это доверие между двумя сторонами. Но если человек, с которым проводится беседа, только из-за своего вида рассматривается как потенциальный экстремист, диалога не получится.

Разъяснение канонов веры должно происходить без навязывания и давления, по желанию самого человека

Не стоит гнаться за цифрами

Второе, что меня смущает – это чрезмерное увлечение количественными показателями в профилактической работе.

Отчеты регионов о численности представителей деструктивных течений напоминают «соцсоревнование трудящихся»

Гнаться за цифрами, которые зачастую ни о чем не говорят, это пустая трата времени, — убежден Бейсембаев.

Чего не хватает центру?

Социолог считает, что необходимо уйти от разъяснительно-пропагандистского направления и сосредоточиться на социальной и психологической работе.

— Задача центров — не исправление инаковерующих, а помощь тем, кто нуждается в консультации и поддержке. Я считаю, что нужно пересмотреть, что группой риска считаются только представители определенного религиозного меньшинства. Как показывают последние теракты в мире и России,

радикализируются разные категории людей и под влиянием разных идеологий

Также было бы крайне полезно развивать образовательно-просветительскую работу с помощью современных медиаинструментов, вовлекать в нее активную молодежь и сотрудничать с международными организациями.