Забастовки в Казахстане: кто виноват и кто дирижёр? О «синдроме Жанаозена» и не только

Как отметил на брифинге в СЦК председатель Комитета труда Министерства труда и социальной защиты населения, главный государственный инспектор труда Толеген Оспанкулов, в текущем году на 126 предприятиях Казахстана была выявлена задолженность по заработной плате на общую сумму порядка 1,5 миллиарда тенге. В результате принятых ведомством мер государство защитило права более 8,1 тысячи работников. Им выплачено 890 миллионов тенге задолженности по зарплате.

«На сегодняшний день остаточная задолженность по зарплате составляет 682,6 миллиона тенге», – отметил Оспанкулов.

«Основные требования работников – это повышение заработной платы, перевод в штат дочерних организаций АО «КазМунайГаз», выплата премиальных, улучшение условий труда, проведение индексации заработной платы», – добавил он.

Выделим особо требование о переводе в штат КМГ. Мы помним, кто именно этого добивался, каким долгим и нудным было то стояние «нефтяников» на площади, продолжавшееся месяцами. Слово «нефтяники», которым их называли СМИ, мы не зря берём в кавычки, потому что на самом деле это были никакие не нефтяники, а рабочие частных сервисных компаний, всего лишь обслуживающих «нефтянку». Требования этих людей – сотрудников частных фирм, выполняющих для КМГ различные подрядные работы по отдельным контрактам –  состояли в том, чтобы без вариантов трудоустроить их в штат самой КМГ. Мало того – рабочие частных ТОО ультимативно требовали не просто перевести их в штат госкомпании, но сделать это в обход существующей очереди, что неизбежно вызвало бы взрыв возмущения среди жителей региона.

Эти требования стали настоящей головной болью не только для менеджмента национальной компании «КазМунайГаз», но и для переговорщиков от правительства.

Примечательно, что пресловутые «забастовки сервисников» раз за разом начинались именно в Жанаозене – городе в Мангистау, который уже неоднократно становился катализатором волнений и беспорядков. Показательна здесь не только «точка сбора» – Жанаозен, но и то, что требования протестующих совершенно не вязались с логикой и здравым смыслом. То есть они были заведомо невыполнимыми для государства и КМГ в его лице.

При этом важно понимать, что действия забастовщиков координировались извне. То есть за ними стояли силы, прямо заинтересованные в дестабилизации ситуации в стране. И это уже выводит событие на другой уровень. Это не какие-то трудовые экономические требования, стоящие вне политики, а это уже – чистая политика. Не зря политологи и эксперты, следившие за многомесячными жанаозенскими «стояниями на морозе» работников сервисных компаний, окрестили этот феномен «синдромом Жанаозена».

«Последние несколько забастовок нефтяников в Мангистауской области объединяет два важных факта: во-первых, это не забастовки, а во-вторых, это не нефтяники», – отметил в своём Telegram-канале известный казахстанский политолог Данияр Ашимбаев.

«Попытка государственного переворота в январе 2022 года также была замаскирована под так называемые газовые митинги, социальный протест и так далее. Хотя изначально была достаточно очевидна сценарность этих событий. В последующие годы мы столкнулись с рядом так называемых протестов нефтяников, которые, заметьте, упорно продолжают называть законными забастовками, защитой трудовых прав. Их участников все называют нефтяниками, хотя, в принципе, речь идёт о сервисных компаниях – не добывающих, а обслуживающих эту сферу. Причем все эти «забастовки» построены по одной и той же модели. Все хотят попасть в штат, все хотят выиграть тендеры. Прошлогодняя так называемая забастовка рабочих «БерАли Мангистау Company» очень хорошо показала сценарность такого рода акций. Тогда стереотип о нарушении трудовых прав нефтяников Мангистау был использован с целью изменения тендера и получения незаконных преференций. Точно так же с конца прошлого года ситуация развивалась и вокруг компании West Oil Software», – указывает эксперт.

Подчеркнём: не какие-то другие, а именно эти забастовки остаются для властей Казахстана главной головной болью на рынке труда. Если другие протесты удавалось разрешить выплатой зарплат, индексацией и другими мерами, то развязать жанаозенские узлы, которые изначально идут из сферы сугубо частного бизнеса и никак не связаны с государством, на практике оказалось крайне сложно. Забастовщики месяцами стояли на своём, не соглашаясь ни на какие предлагаемые вакансии вне КМГ – даже с такими же зарплатами, как в нацкомпании. Очевидной целью такого поведения было не только решить свои проблемы, но и отработать провокационную повестку, навязанную кем-то извне. То есть – демонстративно «прогнуть» государство, заставить его выполнить юридически несуразные требования, что неизбежно спровоцировало бы цепную реакцию: ведь тогда «гнуть» власти тем же способом начали бы все кому не лень.

Несговорчивыми инициаторами протестов явно управляли режиссёры, имеющие далеко идущие политические интересы. Зная это, государству, безусловно, следует быть внимательнее к разного рода забастовочным акциям (и не только в Жанаозене, конечно). Потому что именно через них, как показала практика, делаются попытки кардинально раскачать обстановку, посеять в обществе хаос и в конечном итоге повторить печальные сценарии трагического января 2022-го.