Кем считают себя казахстанцы: особенности самоопределения

Недавно принимала участие в мероприятии историков, точнее слушала их, когда они говорили, что для описания новейшей истории Казахстана им нужна социология. Слово мне так и не дали, хотя хотела задать вопрос: а как вы это себе представляете?

По-моему, историки, несмотря на субъективную предвзятость некоторых, если не большинства из них, все-таки имеют дело с фактами, документами, архивами, различными объектами материальной культуры и т. п. и могут на их основе реконструировать хотя бы хронологию событий. А вот взять такую тему, как идентичность и идентификационные процессы, как она будет выглядеть с исторической точки зрения? Могу сказать про социологический взгляд.

Во-первых, исследований для качественного и систематического обобщения недостаточно. Может быть что-то выпускал Институт философии и политологии, но не всегда их данные есть в открытом доступе. Предположу, что если исследования где-то и проводились, на них до сих пор печать ДСП. И лежат они где-то, покрытые толстым слоем пыли.

Во-вторых, для потребления социологических данных нужна хорошая интерпретация, понимание, как с этими результатами работать и как их объяснять. Многие годы наблюдаю, как слабо берутся в оборот результаты социологических исследований, в том числе и в редких междисциплинарных проектах. А приводить разобщенные отрывочные данные, пытаясь выдать их за единую систему поступательного движения вперед к «Новому Казахстану», не думаю, что это правильно с научной точки зрения.

Вернусь к теме идентификации населения. В ОФ «ЦСПИ «Стратегия» накоплены соответствующие результаты исследований. Начиная с 2009 года, респондентам (выборка = 1 600) раз в четыре-пять лет задается вопрос «Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей?» И далее дается перечень групп для самоидентификации.

До сих пор с социологической точки трудно написать какой-то определенный образ современного казахстанца. На его «портретные» характеристики оказывают заметное влияние самые разнообразные факторы – локальный, этнический, возрастной, в меньшей степени религиозный, доход, род занятий и другие.

В 2022 году чаще всего казахстанцы относят себя к жителям своего города или села (51%), к гражданам страны (50%), к людям своего поколения, возраста (45%) и к людям своей национальности, этноса (42%). При этом вариант «никогда» при самоопределении почти каждый пятый выбрал в отношении таких групп, как «люди такого же достатка» (20%), «люди моей профессии, того же рода занятий» (18%), «представители моей веры» (17%).

Диаграмма 1. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (ответ по каждой группе)

Интересен при рассмотрении вопросов идентификации возрастной разрез: его влияние наиболее заметно в двух главных направлениях для идентификации. С возрастом повышается доля тех, кто соотносит себя с локальной идентичностью, своим городом/селом (с 50% — в группе 18-24 лет; до 59% — в группе старше 65 лет). Аналогичная ситуация и при идентификации себя с гражданами Казахстана: рост показателя до 56% в группе старше 65 лет.

Однако из общей картины «вываливается» возрастная когорта казахстанцев в возрасте 35-44 лет (родившиеся в период с 1978 по 1987 гг.), которой по итогам опроса присущи самые низкие показатели идентичности по всем анализируемым группам: они реже других соотносят себя с кем-то по принципу веры (32%), проживания на территории области (28%) или населенного пункта (45%).

В целом ни по одному из направлений идентификации в этой группе не было получено показателя 50% и выше. Вот кого можно назвать «потерянным поколением».

В то же время молодые, о которых мы беспокоимся больше всего, вполне соответствуют сложившейся общеказахстанской картине с идентичностями. Почти все их показатели равны средним по стране с некоторым повышением по идентификации с людьми своей веры (42%) и с жителями своей области (40%). Довольно красноречивые и требующие особого внимания аспекты.

Диаграмма 2. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (в возрастном разрезе)

Если проанализировать полученные ответы с точки зрения места жительства участников опроса, увидим, что сельчане чаще всего ощущают свою принадлежность к месту своего жительства (село и область). У горожан более выражена идентичность по принципу отнесения себя к людям одного поколения, одного рода занятости и уровня достатка. Примечательно, что равное число горожан и сельчан соотносят себя с людьми своей веры, национальности и с гражданами Казахстана.

Диаграмма 3. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (в разрезе по месту жительства)

Ниже приведены данные в разрезе по образованию. Заметно, что образовательный фактор влияет на ответы респондентов. У участников опроса с неполным средним образованием кроме наиболее распространенных идентичностей по месту жительства и гражданству сравнительно высок показатель отнесения себя к людям своей национальности (51%, 3-е место).

У опрошенных со средним специальным образованием результаты по всем направлениям идентичности находятся на одном уровне со средними по стране, при заниженном показателе общегражданской идентичности (48%).

У респондентов с высшим образованием на третьем месте находится идентичность по принципу отнесения себя к людям своего поколения/возраста (50%), другие показатели на уровне страновых.

Диаграмма 4. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (в разрезе по образованию)

При сравнении данных за весь период наблюдений (с 2009 по 2022 годы) обнаруживаем, что несмотря на существенные колебания процентной наполняемости показателей, одни и те же четыре группы для идентификации остаются на первых местах, то есть важность с исследовательской точки зрения представляет ранг группы для идентификации, а не сам процентный показатель.

Итак, чаще всего участники опросов соотносили и соотносят себя с гражданами Казахстана, с жителями своего города/села, с людьми своего поколения/возраста и представителями своей этнической группы.

Еще одно наблюдение, выявленное на основе сравнительных данных, также обращает внимание. В исследовании 2009 года общегражданская идентичность была первой с показателем 67%, но уже в последующих замерах она стала второй, так и не вернув себе лидирующих позиций. Ее оттеснила локальная идентичность на основе проживания респондентов в определенном городе или селе. Три замера – 2014, 2017 и 2022 гг. – подтвердили приоритет этого направления идентификации.

Таблица 1. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (сравнительные данные по ответу «часто»).

В то же время интересно, что с течением времени произошло закрепление тех направлений идентификации, которыми казахстанцы никогда не пользуются. Это отнесение себя к людям одной веры, профессии/рода занятий и определенного достатка. Последнее может говорить о том, что социально-классовая структура в казахстанском обществе, несмотря на переход к рыночной экономике, так и не сформировалась.

То есть мы по-прежнему имеем дело с разрозненными, слабо связанными между собой по экономическим основаниям группами населения.

Таблица 2. Если говорить о вас, как часто вы ощущаете свою принадлежность к перечисленным ниже группам людей? (сравнительные данные по ответу «никогда»)

Таким образом, можно констатировать, что идентификационные процессы в Казахстане все еще находятся в стадии развития при отсутствии одного доминирующего направления. Однако можно отметить устойчивый тренд на снижение показателя отнесения себя к жителям одной области и представителям одной веры (за исключением молодежи 18-24 лет).

Идентификация себя со своей этнической группой, оставаясь пока одной из самых востребованных (четвертое место в 2022 году), тем не менее с течением времени снижает свою привлекательность.

Что касается идентификации на основе отнесения себя к роду (ру), с годами она снижается: в 2022 году почти пятая часть населения никогда не ощущала свою принадлежность к родовой структуре, при этом к родовой идентификации прибегал только каждый третий опрошенный.

Заметно, что основными носителями этой идентичности являются люди старшего (от 55 лет) возраста, где доля подобной идентификации на уровне 40% и выше. В более молодых возрастных группах на родовую принадлежность обращают меньше внимания.

Теперь вернемся к вопросу, заданному в начале статьи: что такая социология может дать историкам для понимания современных процессов и соотнесения их с прошлыми периодами? Вопрос к историкам.

Илеуова Гульмира, ОФ «ЦСПИ «Стратегия»