За видимой частью протестов прослеживаются крупные тенденции общемирового развития — Калетаев

Посол Казахстана в Украине Дархан Калетаев в своем выступлении отметил, что мы стали свидетелями событий, имеющих значение для всего нашего обширного ареала. Далее приводим полный текст выступления.

Сейчас многие пытаются понять причины того, что произошло в Казахстане. Мне видится, что за поверхностной, видимой частью протестов, прослеживаются крупные тенденции общемирового развития.

Во-первых, это наступление новой энергетической эры, в которой происходит смена углеродов в качестве доминирующего топливного сырья на «чистую» энергию. Это создает вызов для развивающихся рынков и стресс в международных отношениях.

Государства поступательно отказываются от угля и нефти. Происходит переход на газ, активизировались водородные разработки. Часто поднимается вопрос развития мирного атома. Уже не далее, как на следующий год Европейский Союз выставит ограничения на импорт в зависимости от «углеродного следа» товаров. То есть,

сырьевые страны все дальше будут маргинализироваться, выходить за рамки мирового мейнстрима.

Соответственно, от энергетики по цепочке меняется и потребление, и профессиональная сетка, и компетенции, и технологии. То есть, основным трендом становится переход к низкоуглеродной экономике и «зеленым» технологиям. На трассах все чаще встречаются электромобили, появились первые космические туристы, живые роботы и т.д.

Все это в стратегических целях звучит красиво, а в реальности это сопряжено с колоссальными вызовами для развивающихся рынков.

Ведь такой «зеленый переход» требует масштабных инвестиций. При этом международные финансовые институты не будут выдавать кредиты, если страна не заявляет об амбициозных климатических целях и не следует их исполнению.

Мы живем на общей планете и если на одном конце будут продолжать потреблять твердое топливо, не сокращая выбросов углекислого газа, то это будет отражаться и на другой стороне планеты. Сейчас ученые говорят о рекордных показателях нагревания воды в океанах. Антарктика продолжает таять. Поэтому мы в этом отношении уже в новой реальности.

В этой связи на закате углеродной эры конкуренция за тающие ресурсы будет все более и более ожесточенной. Мы будем сталкиваться с нарастающими конфликтами, этимологию и причины которых мало кто будет понимать.

Эти кризисы будут носить блуждающий характер и с ними все сложнее будет бороться традиционными, линейными методами.

Нужны будут несимметричные «гибридные» методы противодействия, кто этим технологическим аппаратом владеет, тот и будет в выигрыше.

Но самое главное находить общие решения. Казахстан в свое время выдвинул инициативу «Зеленый мост». Ее главным предназначением является то, чтобы развитые страны проводили трансферт технологий и инвестиций в развивающиеся страны, чтобы выровнять экологические дисбалансы.

Во-вторых, превращение глобального информационного пространства в симулякр, в котором перемешиваются ложные и истинные потоки ради политического подчинения.

Существует набор различных интерпретаций и версий в зависимости от доминирующих политических групп. То есть, идет глобальная информационная война, это постоянные вбросы, фейковые и антифейковые, кибер-атаки. Попытка различных крупных игроков перехватить инициативу и смоделировать удобное для себя информационное поле.

Данный симулякр есть часть системы неоколониализма, в которой действуют «цифровые империи» и те, кто подчиняется им или пользуется их продуктом и информационным контентом. Империи тренируются на новых колониях, как на тренажерах, симулирующих реальный процесс.

Виртуальное пространство все больше сливается с реальным и наоборот.

И это действительно очень близко к «реальности» в условиях наступления эпохи 5G-технологий.

Сейчас люди, даже те, кто имеют дело с конкретными производственными процессами, я имею ввиду формирование политик, зачастую находятся в заблуждении о реальном положении дел. Потому что они получают информацию через социальные сети, интернет, где все условно и возможно сконструировано. Одним словом, доверять никому нельзя. Чтобы составить представление о реальном процессе – это подобно собиранию пазлов. Из разных категорий в зависимости от подходящего сегмента. Это становится трудоемким и сложным процессом.

Посмотрите, в чем сложность была пандемии Covid-19.

Поначалу она была воспринята как виртуальная угроза. Только когда начали набирать процессы, связанные с реальной жизнью – например, объявление локдаунов или вакцинация – только тогда началась реакция людей. Антиваксеры возникли именно из тех, кто не верит в слияние виртуальности и реальности.

Частью глобального симулякра являются разные технологии противодействия коррупции. Обратите внимание, как регулярно идут вбросы касательно списков владельцев счетов и компаний в оффшорах. По сути, это выступает ни как борьба с коррупцией, а как метод политического моделирования

В-третьих, смена геополитических ролей, выход новых лидеров и поиск новых балансов на политической карте мира.

Мир сегодня продолжает жить в устаревшей сетке международных отношений, сконструированных в середине ХХ века. Это вопросы капитала, контроля за средствами производства, раздел сфер влияния.

Сейчас мир пережил такие технологические трансформации, при которых кардинально меняются средства контроля.

От насилия и принуждения мировая система перешла к моделированию на основе сетевых, информационных и кибертехнологий. То есть, геополитическое реформирование – это не просто перегруппировка альянсов, а системные изменения, пронизывающие сознание и структуру обществ. Это нейропрограммирование и насаждение ценностей, окно Овертона и т.д. Технологии сегодня определяют выбор людей.

Главным мерилом жизнеспособности государств становится внутренняя сопротивляемость общества, иммунитет к внешним воздействиям.

То есть, независимость реальную сохраняют только те народы, которые имеют антистрессовое мышление и способны добиваться добавленной стоимости, прогресса даже в невероятно сложных условиях. Это называется национальной мощью, «мягкой силой» или «национальной мудростью». Их признаки мы можем увидеть по списку нематериального культурного наследия ЮНЕСКО.

Еще одним крупным показателем состоятельности общества является способность выполнять определенную миссию, ценную и важную для международного сообщества.

Транзитная миссия, продовольственный или пшеничный хаб, борьба за нераспространение ядерного оружия. Каждое общество определяет и находит свою миссию.

Протесты не приводят к народовластию

Казахстанские протесты, которые произошли в первых числах января этого года ничто иное как проявление национал-романтизма. Попытка запустить национальную революцию относит нас еще ко временам Че Гевары и социалистических революций. Это сейчас не работает. Уже события Арабской весны 2011 года, потом опыт постсоветских стран показали, что они не приводят к народовластию, а скорее ставят на грань демонтажа государственности.

Беспорядки приводят к хаосу и утрате контроля за своей территорией и в определенный момент даже их отторжению, возникновению серых или неконтролируемых зон.

Алматы оказалась именно в этой ситуации. То есть, опасность превращения Алматы и с этим всего юго-востока Казахстана в такую неконтролируемую серую зону.

Президент Касым-Жомарт Токаев, наделенный всей полнотой власти, как Верховный Главнокомандующий и как Глава Совета Безопасности сыграл центральную роль в стабилизации ситуации в Казахстане.

Он смог привлечь на помощь ОДКБ, впервые апробировав этот институт на практике, но при этом не вызвав жесткой отповеди со стороны западных партнеров.

Международный авторитет Токаева в конечном итоге позволил сохранить в целом нейтральную тональность западных оценок в отношении событий в Казахстане и в целом сочувствующий характер настроений в мировом дипломатическом сообществе.

Именно личность президента Токаева в эти драматические дни способствовала преодолению испытания на прочность на изломе нового исторического этапа развития Независимого Казахстана.

Протестные движения являются маркером

Попытки запустить национальную революцию в нынешнем веке не приводят к реализации ее первоначальных целей. В то же время протестные движения, которые имели место, являются маркером того, что казахская политическая нация состоялась и это важный момент.

На протяжении 30-ти лет с обретения Независимости шел непрерывный процесс этнической консолидации.

Происходило возрождение казахского духа, культура, языка. Это был важный исторический момент. Общеизвестно, что казахи пережили несколько исторических вех, ставивших этнос на грань гибели.

100-летняя война с джунгарами;

Колонизация царским режимом, попытки реквизиции казахов в рамках Первой мировой войны, что привело к национально-освободительной войне 1916 года;

Насильственная коллективизация, голод в степях, репрессии;

Вторая мировая война.

Итогом всего этого стало то, что казахи на собственной исторической территории были сведены к этническому меньшинству. Этому способствовали человеческие потери и депортации.

В то же время казахи никогда не использовали историю в политических целях, чтобы кому-то что-то предъявить сегодня.

Это история, какая бы она ни была. Надо идти дальше.

Независимость позволила не просто восстановить права казахов как аутентичного и государствообразующего этноса, но и придать новый уровень его развитию. Не затрагивая глубинных исконных корней, началась модернизация социальных структур и поведения казахов.

Следуя принципам исторической справедливости, в Казахстане были созданы условия для репатриации соотечественников. Всего за период с 1991 по 2021 год в страну вернулось почти 2 миллиона этнических казахов.

На это наложился естественный прирост в Казахстане, который суммарно с 1991 по июнь 2021 года составил порядка 5,5 млн. чел.

Таким образом, баланс населения был не просто восстановлен, а был достигнут устойчивый демографический рост.

После некоторого спада рождаемости в 1990-х годов, мы вновь стали наблюдать рост. Фактически каждый год в Казахстане рождается 300-400 тыс. детей. Это меняет демографическую базу, делает нацию более молодой и мобильной. На сегодня численность населения Казахстана превышает

19 миллионов человек, что на 1/5 больше значения 1991 года. При этом уже активно на рынок труда выходят не только ровесники Независимости – так сказать дети переходного периода, но и поколение миллениалов, то есть родившихся после 2000-го года. У них Независимость – это базовая ценность.

Ожидаемая продолжительность жизни за годы независимости возросла с 67 до 75 лет. При этом Казахстан один из первых, кто достиг Целей тысячелетия ООН по снижению детской и материнской смертности. Также перешел на европейские стандарты по живорождениям.

На этом фоне доля титульной нации в структуре общества выросла с 40% в 1989 году до почти 71% в 2021 году. Практически удвоилась.

Молодежь получила возможность обучаться на родном языке. В казахских школах в 1991 году училось всего 38% школьников (около 700 тыс.чел.). Сегодня это 75% (2,2 млн. чел.). При этом сохранены возможности для обучения на национальных языках в местах компактного проживания этнических групп.

Доля владеющих казахским языком составляет порядка 74%, что почти вдвое больше конца 1980-х годов.

Популяризации казахского языка способствует его фонетическая и синтаксическая модернизация.

К 2025 году предполагается переход казахского языка на латинскую графику.

То есть, в общественной структуре произошли серьезные изменения. Пришли качественно новые ценности, в которых совмещаются национально-культурные и рыночные. Но самое главное, что казахи остались единым народом. У нас отсутствует деление по региональному принципу. У нас есть родовое деление, но эта часть нашего культурного наследия.

То есть, базово казахи основываются на единых ценностях. В казахском языке отсутствуют диалекты.

Если посмотреть по митингам, то на них использовалась государственная символика. Флаг и гимн, как, впрочем, вся государственная символика являются народными. Поэтому протесты не продуцируют своей символики.

Казахи стали ядром нового казахстанского общества. С периода обретения Независимости казахстанское общество стало больше восточным, поскольку увеличилась доля азиатских, тюрских этносов в структуре общества и одновременно уменьшилось еврославянских.

Социальный лифт

Казахи за годы Независимости совершили рывок из аграрного этноса в высокоурбанизированный.

В советское время казахи были оттеснены в сельскую местность. Индустриализация осуществлялась за счет кадрового и демографического донорства из европейской зоны. Казахи в городскую среду прорывались за счет родственников и связей.

Определенную роль, конечно, играли призывы со стороны партийных органов, принимаемые в реализацию решений центра. Но все-таки ключевым «социальным лифтом» для казахов оставалась крупные стройки. Тем не менее, примерно 60-70% казахов до эпохи Независимости проживала в сельской местности.

Периодически недовольство населения прорывалось. Это можно было наблюдать на событиях в 1986 году в Алма-Ате и 1989 году на Мангышлаке.

После обретения Независимости началась активная сельско-городская миграция. Это примерно ежегодно 100 тыс. чел. переезжают в город на постоянное место жительство.

Но при этом численность жителей сельской местности практически не сокращается из-за того, что на селе показателирождаемости выше, чем в городах. В сельской местности рождаемость среди казахов достигает 30 промилле, в городах – 23-24 промилле.

Ежегодно идет прирост сельского населения. Плюс региональные диспропорции. Разница в оплате труда очень чувствительная. Там, где начались митинги в Мангистауской области за счет нефтяного сектора самые высокие зарплаты. Однако по паритету цен они проигрывают из-за дороговизны продовольствия. Оно практически все завозное, за исключением может быть мяса. Поэтому даже при высоких зарплатах они экономят.

Топливо – одна из опций, чтобы сэкономить. Поэтому так болезненно был воспринят рост цены на газ, даже при относительно не высокой цене относительно европейских рынков.

Потоки политического сознания

В ходе посткоммунистической эволюции в Казахстане образовалось несколько потоков политического сознания.

Первое – это консервативное сознание, отстаивающее восстановление традиционных ценностей вплоть до возможных архаичных институтов. Отчасти оно сливалось с группами религиозного сознания. Следует сказать, что за прошедшие 30 лет религиозность в Казахстане стала мейнстримом. Центральную роль занял конечно же Ислам. Доля его последователей примерно равна доле казахов и азиатских этносов в структуре населения.

Второе– либерал-демократическое сознание. Это преимущественно западные ценности, высокоурбанизированная городская среда. Высокотехнологический сектор, образовательный сектор, инновации. Также это молодежь, которая получила образование за рубежом.

Следует сказать, что у казахов есть хорошая историческая основа для либерализма – это Правительство Алаш Орда периода революции 1917 года.

Оно сформировало первую политическую доктрину казахской государственности. Поэтому не следует всех казахов загонять в ложу консерватизма. Казахи по своей природе тянутся к свободе. В истории в казахских степях правителей не назначали, а избирал народ. Поднимали хана на белой кошме.

Наконец, третий поток –социал-демократическое сознание. В основном это несколько модернизированное левое сознание, пытающееся отстоять большую роль государства в защите граждан.

При разных потоках сознания всех их объединяло одно – это противоречивое восприятие роли государства.

С одной стороны, чтобы государство меньше вмешивалось в политическую жизнь и давало больше свобод гражданам, а с другой – чтобы сохраняло весомую роль в экономике.

На этом противоречии и строятся все протестные настроения в постсоветских обществах.

От государства большие ожидания в экономике, но при этом должно быть больше свобод. Но нельзя делать больше социальных гарантий без более сильного государства, большего объема налогов и социального контроля. В особенности, это в условиях казахстанского общества с патерналистским кодом поведения.

Укрепились правые силы в ряде стран

Президент Касым-Жомарт Токаев олицетворяет собой новый общественный консенсус. Мы строим справедливое и технократическое общество, при котором ответственность государства и общества должна быть солидарной. Не может быть игры в одни ворота.

Основой предвыборной программы президента в 2019 году и последующие его действия были продиктованы последовательной модернизацией, в том числе политической на основе широкого политического диалога с ключевыми общественными лидерами и экспертами, включая Парламент, политические партии, госорганы.

За этот период было сделано не мало, включая факт присоединения Казахстана ко Второму факультативному протоколу к Международному пакту о гражданских и политических правах. Результатом стала отмена смертной казни. Были проведены в отдельных местностях выборы сельских акимов. Сформирован новый кадровый резерв из числа молодежи для назначения на важные государственные должности. Принят пакет политических и экономических реформ.

Все это лежало в едином контексте реализации концепции Слышащего государства.

Важным проявлением этого стало то, что президент активен в социальных сетях и практически мгновенно реагирует, причем публично на происходящие инциденты или запросы.

Это стало новым явлением в нашей общественно-политической жизни.

Между тем, все, что делалось в рамках реформ в период с 2019 по 2021 годы, это делалось в рамках доминирующих центристских настроений в обществе. Проблема в том, что как мы видим это в пандемический период очень укрепились правые силы в ряде стран. В Европе политические спектры сильно поправели, что стало следствием усиления национал-патриотических партий и лидеров.

Здесь еще глубинная проблема. Ведь национал-патриотизм – это не только лозунги или политические доктрины. Это же некоторые глубинные процессы.

Пандемия сильно ударила по международным институтам. Практически поставила под вопрос их эффективность и целесообразность. Ключевую роль в спасении своих наций сыграли все-таки государства, которые делали все вплоть до разработок вакцин, мобилизации медицинского оборудования и больничных коек, обеспечения оплаты врачей, выделения чрезвычайных средств, усиление методов контроля за перемещениями граждан и т.п.

Между тем, жизнеспособность государств определяет этническая консолидация. То есть, как доминирующие, государствообразующие этнические группы сумели перегруппироваться так, чтобы защитить свое историческое пространство от новых гибридных угроз. Мы это видим на примере того, как пандемическая тема далее перетекает в миграционную проблему, политические протесты, пограничные вопросы, оборону, безопасность.

Казахстан, естественно, не стоит в стороне от мировых тенденций, тем более, что страна сильно интегрировалась уже в международное поле. То есть, эта волна протестностей и роста правых настроений в конце концов докатилась и до нас.

Наступил момент системного перехода

Все произошедшее в Казахстане в начале января этого года – это индикатор того, что наступил момент системного перехода. Государство к нему длительное время готовилось. Переход пролонгировался, но теперь мы живем в новой реальности. Соответственно, поставлены на пересмотр все основные политики.

11 января глава государства в своем выступлении перед Парламентом на представлении кандидатуры Премьер-Министра обозначил то, как будет трансформироваться Казахстан, прежде всего, госаппарат, чтобы соответствовать запросам и вызовам этого нового этапа в жизни нашего государства.

Президентом выдвинута очень смелая политическая повестка, которая потребует качественной перестройки всего государственного аппарата.

Во-первых, это модернизация системы национальной безопасности. Глава государства обозначил практически весь спектр составляющих вплоть до того, как будет осуществляться разведывательная деятельность.

Мы сейчас должны извлечь уроки из того, что происходило. Конечно, основной вопрос – это обеспечение межэлитного баланса. В Казахстане за годы Независимости сформирован мощный пул крупного бизнеса. Президент сейчас предложил этому бизнесу принять участие в финансировании социальных программ и инвестировании в развитие страны.

Будет осуществляться перезагрузка силовых, правоохранительных и специальных органов. Основная проблема заключается в том, что Казахстан получил всю эту систему в наследство. Были попытки ее реформирования, но в целом она работает по старой парадигме, когда враг четко известен.

В нынешний век гибридных войн бороться с проявлениями того же терроризма, это идти вслед событиям.

Легче предотвратить, чем бороться с последствиями. Терроризм стал изощренным, многосоставляющим, трансграничным. Поэтому в условиях прозрачности границ должно быть мощное информационное взаимодействие с разными странами и организациями.

Ключевые решения здесь – это укрепление боевой подготовки прежде всего полиции, усиление Национальной гвардии, повышение материально-технической базы.

Но главное – это исходить из принципа защиты самих полицейских. Это повышение их социальной и правовой защищенности. Ведь нам приходится неоднократно слышать укор, что мы даем квартиры полицейским посмертно. Хотя это далеко не так.

Серьезным вызовом для системы безопасности является экстремизм политического или религиозного свойства. Объективно, в рамках постсоветской модели развития государству сложно было сформировать иммунитеты против экстремизма. Дело в том, что зачастую социальное недовольство и внешние симпатии или антипатии граждан наслаивались на поток восстановления религиозных ценностей и традиций. Поэтому здесь было сложно расчленить религиозность и экстремизм.

При этом зачастую на международном поле происходило искусственное навязывание той или иной религии ярлыков.

Таким образом, общий контекст реформ, которые намечаются в Казахстане – это упор на превентивные меры и переход от карательной модели правоохранительных органов к сервисной.

Во-вторых, это перестройка экономической модели развития.

Президент практически прямо говорит о нынешней модели как олигополии. Ее возникновение связано с проблемой выживания экономики, которая происходила на первых этапах Независимости. Раздел собственности и экономических ниш происходил в период приватизации в 90-х годах. Важную роль еще сыграли личная активность и предприимчивость. Но в дальнейшем естественно новая элита закрепляла свои позиции не только в экономическом, но и в политическом смысле. Такая логика развития была практически у всех переходных стран.

Главная проблема, о которой говорит президент – это неэффективные инструменты государственной поддержки.

За прошедшие годы их достаточно много наработано, но они не выполняют главной функции – это развитие новых ниш и бизнесов. Поэтому ждет перестройки система институтов развития, прежде всего, Банка развития Казахстана.

Но центральным элементом реформирования должен стать Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына». Он объединяет ключевые компании страны и контролирует практически 60% ВВП. Основные вопросы здесь к непрофильным активам и чрезмерным расходам на содержание. Помимо претензий к операционной деятельности, совершенствования системы госзакупок, Фонд должен думать о перспективных разработках, о том, как делать развитие Казахстана более устойчивым в стратегической перспективе. Должно быть четкое понимание собственной миссии. Ведь это, по сути, фонд будущих поколений. Потом фонд не первый раз сталкивается с социальными конфликтами в своей группе компаний, но не выстраивает эффективной модели социального партнерства.

Таким образом, мы должны перейти от олигархического капитализма к системе Well-beingState, то есть государству, стремящемуся к обеспечению высоких стандартов жизни для несущих слоев населения. То есть, это развитие и расширение среднего класса.

Одновременно это и сужение бедности, организация работы и удовлетворительной жизни для тех, кто ограничен в возможностях.

Создается качественно новый институт – это социальный фонд, который будет аккумулировать средства от крупного бизнеса для социальных целей, в том числе для детей, для поддержки семей с неизлечимо больными людьми. Это новая веха, которая обозначает, что Казахстан выходит на новый уровень в развитии системы благотворительности и меценатства. Плюс к тому, какие шаги были сделаны в части развития волонтерского движения.

В-третьих, переход с сырьевой ориентации на технологии и более высокие переделы, диверсификация доходов государства.

Основная цель на ближайшие годы это диверсификация экономики. Это уже не блажь формировать инновации.

Сырьевые преимущества должны работать на развитие индустрий и технологий. Это должно развиваться как за счет вклада в НИОКР, так и в том, чтобы вкладывать в предпринимательство, стартапы.

Мейнстримом становится цифровизация.

Это не только перевод госуслуг в электронный вид, но в принципе дебюрократизация всех процессов. Здесь общеизвестным вопросом является то, что электронные документы зачастую дублируются в бумажном виде. Теперь речь идет о полном переходе в виртуальное пространство. Но это по цепочке создает множество вопросов для управления документацией, для развития архивов. Необходимо будет обеспечивать оцифровку документов и безопасность сохранности материалов, имеющих историческую ценность.

Еще президент сказал о ряде сложных проблемах, которые в конечном итоге также работают на диверсификацию. Это повышение эффективности системы утильсбора, а также достройка гигантского проекта легкорельсовойдороги в столице.

Одной из системообразующих инициатив главы государства является поручение по привлечению до 2025 года не менее 5 иностранных ВУЗов для создания их филиалов в нашей стране.

Это важный момент, поскольку повышает доступ к образованию высокого класса для казахстанской молодежи.

Еще одна опция для молодежи, как наиболее релевантной группы в контексте целей инноваций и диверсификации – это молодежные рабочие места. Президент ставит задачу об усилении технического образования именно в западных регионах. Это сигнал к тому, что достаточно молодым людям занимать низкоквалифицированные должности и зависеть от того, какой заработок им назначат. Именно надо осваивать технические специальности, работать над своей конкурентоспособностью на рынке труда.

Вот здесь главные посылы президента по преодолению иждивенчества среди молодежи.

В-четвертых, региональная и аграрная политика.

Здесь несколько ключевых вопросов. Это повышение эффективности субсидирования сельского хозяйства. Будут усиливаться программы «Ауыл – Ел бесігі», «Дорожная карта бизнеса», «Дорожная карта занятости».

Президент сказал о сдерживании инфляции в коридоре 3-4%, а это основной вопрос для аграрного сектора.

Известно, что сейчас главным фактором роста цен является продовольственная инфляция. Это стало частью процесса постпандемического восстановления экономики.

Одновременно это развитие приграничных регионов. Глава государства уже затронул тему обеспечения порядка на таможне, в частности на пограничном переходе из Китая. Это важный сигнал, указывающий на стремление Казахстана дальше развивать свой транзитный потенциал, чтобы было доверие к нам, четкие и прозрачные механизмы для торговли.

Президент затронул вопрос межбюджетных отношений. Это означает, что

Казахстан дальше будет думать по вопросу децентрализации, внедрения системы местного самоуправления.

Все эти вопросы будут в едином комплексе с политическими реформами, в частности, что касается перехода на выборность акимов.

В-пятых, повышение эффективности государственного аппарата.

Глава государства обозначил несколько параметров. Госслужба будет стабильной. Уровень оплаты труда будет привязан к росту экономики. Топ-менеджеры, то есть акимы, министры в течение пяти лет будут получать зарплату нынешнего уровня. Наложен мораторий на повышение их зарплат.

Продолжается мотивационная модель госслужбы через проект «Президентский молодежный кадровый резерв». Его смысл в том, что происходит привлечение на важные государственные должности молодых людей, которые прошли несколько ступеней отбора. То есть, мы получаем в итоге «лучших из лучших».

Важно, что предстоит сделать – это устранить изъяны в реформировании госслужбы.

Устраняется такой вид дискриминации – как возрастной. Президент отметил важность продолжения работы на госслужбе и людей пенсионного возраста. То есть, должна быть институциональная память, следует передавать опыт из поколения в поколение. Нельзя просто приводить молодых людей и направлять их на большие должности. Это становится одним из политических рисков.

Поддержка

В завершении надо сказать, что президент Касым-Жомарт Токаев проявил мудрость и мужество, взяв на себя ответственность для стабилизации ситуации в стране. Он предложил четкий пакет дальнейших мер, который раскрывает казахстанский путь на среднесрочную перспективу. Это повышает доверие к власти, к Казахстану, к тому, что наша страна остается надежным международным партнером и верной своим обязательствам как внутри, так и за пределами.

Хотел отметить украинцев, представителей казахской диаспоры, проживающих в Украине, которые сопереживают нам и которые высказывают свои слова поддержки.

Мы понимаем, что с учетом особенностей гражданской культуры в Украине, здесь это может делаться в разных формах, в том числе в форме мирных собраний. Однако мы видим искренность отношения к Казахстану и даже некоторую любовь к нашей стране. Это не может не вдохновлять и придавать уверенность в том, что в конечном итоге Казахстан достигнет национальной гармонии и своих целей.