Второго «Большого Брата» нам не нужно — эксперты

По какому пути должна идти дальнейшая интеграция Центральной Азии? Сейчас на этот счет звучат разные мнения. Одни предлагают в качестве основного союзника Китай, другие Турцию и так далее. Вместе с тем у каждого варианта есть подводные камни.

У участников круглого стола «Центральная Азия после 2021 года: вызовы и возможности» тоже есть собственные видения ситуации и сопутствующих вопросов. И они не всегда совпадают.

Продолжение. Читайте также первую часть.

Нужен ли новый имперский проект?

Гульмира Илеуова также высказалась о турецком присутствии в регионе. В 2005 году число казахстанцев, которые хотели бы видеть Турцию в числе союзников и друзей нашей страны, было всего 4%. Первое место занимала Россия – 57%, второе место США – 17%, третье Китай – 12%. В 2014 уже четверть населения были не против иметь Турцию в качестве союзника. Однако в 2015-2016 гг. эти показатели буквально обвалились.

— Я это связываю с тем моментом,

когда был сбит российский самолет и произошел жесткий конфликт между Россией и Турцией

Информационное поле в Казахстане было довольно насыщенным, и в нем существовало много антитурецкой информации из российских источников.

Соответственно в два раза снизилось количество тех казахстанцев, кто в качестве направления и ориентира рассматривал Турцию. Это выглядит интересно на фоне того, что турецкие товары по-прежнему востребованы на уровне почти половины населения. Их бойкота не было, нет и не предвидится. Но сама Турция как страна-ориентир перестала быть важной, — сказала Илеуова.

Часть элиты и пантюркисты Казахстана настроены против России — политолог

Эксперт считает, что интеграция может быть на основе «какого-то имперского проекта, под который мы можем объединиться, как это было при СССР». Но  конкретно имперский турецкий проект в Казахстане поддержкой не пользуется. Хотя есть доля населения (в основном зажиточные городские казахи), которые  регулярно ездят в тот же Стамбул.

Социолог считает, что они

приравнивают образ жизни мегаполиса к общетурецкому, являясь проводниками и защитниками всего пантюркистского или пантурецкого

— Хорошо видно, как влияет информационный фактор. Уровень поддержки отношений Казахстана с Турцией в возрастной группе 25-34 лет выше, чем в группах до 25 лет. Потому что в последние годы снизилась протурецкая информационная составляющая. Те группы населения, которые подвергались обработке с точки зрения политики сближения с Турцией, старше 25 лет. А в более юных группах поддержки усиления турецкого влияния я не вижу, — добавила Илеуова.

Разговоры о влиянии Турции сильно преувеличены

По этому поводу высказался и политолог Аскар Нурша. Он тоже не считает, что наши страны стремятся объединиться с Турцией в некий политический проект.

— Такого у нас просто никогда не было. За последние 30 лет были периоды осложнения отношений Турции с Туркменистаном и Узбекистаном, поскольку она давала приют различным диссидентам.

Для Центральной Азии Турция привлекательна в кемалистском варианте. А то, что происходит после прихода Эрдогана, в некотором смысле ставит в тупик,

поскольку Турция ввязывается в конфликт на Ближнем Востоке. Никто в Центральной Азии не мыслит себя вместе с Турцией в каком-то ближневосточном конфликте. Но, с другой стороны, симпатии к ней возросли в регионе после войны в Нагорном Карабахе. В Турции увидели некую силу, которая может в определенном случае составить контрбаланс, — сказал он.

Нурша считает, что «разговоры про влияние Турции сильно преувеличены». Также он заявил, что «идея регионализма в нынешнем виде должна претерпеть изменения».

— Для нас образец – это НАФТА (соглашение о свободной торговле между Канадой, США и Мексикой, основывающаяся на модели ЕС — прим.), ЕС. И мы по этим лекалам выстраивали ЕАЭС, создавали какую-то бюрократию. Но создается впечатление, что многие европейские страны уже и не рады диктату бюрократии.

В ЕАЭС нет необходимости усиливать евразийскую бюрократию, наоборот, надо отходить от этого,

— сказал он.

Политолог уточнил, что регион ему «ближе как движение неприсоединения, чем как исполнитель какой-то роли в игре геополитических лидеров».

— Надо убедить Китай, Россию, страны Запада, что они могут быть бенефициарами того, чтобы здесь не было хаоса. Но при этом интеграция Центральной Азии должна быть вне геополитического противостояния этих стран, — сказал он.

Внеблоковое мышление начинает преобладать

Экономист Айдархан Кусаинов заявил, что

за 30 лет «внешние акторы не смогли предложить региону объединительную идею»

Лидеры большинства стран Центральной Азии не ставили задачу выстраивать активную внешнюю политику. Вместо этого занимались внутренними делами.

— Уходит со сцены поколение, которое помнит, как жили вместе в одной стране. Регион превращается в некое собрание разрозненных государств.

И в этом заключается самый большой на сегодня вызов для стран Центральной Азии

Не с точки зрения выработки какой-то совместной политики. Речь идет о том, чтобы страны сформировали хоть какую-то совместную внешнеполитическую позицию, — сказал он.

Вопрос ребром: с кем идти Казахстану? — Султанов

Экономист считает, что в мире начинает «преобладать внеблоковое мышление». И сотрудничество развивается с точки зрения выгод для конкретных активных игроков.

— Получается, что каждая страна должна сама делать свой выбор в условиях, когда

старые блоки разрушились и каждый игрок теперь играет в отдельности от классических тандемов или союзов

Характерный пример – та же Турция. С одной стороны, крупный член НАТО, с другой — покупает российские зенитные ракетные комплексы. При этом поддерживает позицию Украины по вопросам принадлежности Крыма. Определенные противоречия при наличии немалого количества совместных продуктивных действий есть и у России с Китаем, — сказал Кусаинов.