Проблема Балхаша: нужен ли Казахстану второй Арал?

Освоение новых сельскохозяйственных территорий и рост водопотребления в Китае может привести к обмелению крупнейшего озера в Казахстане — Балхаша. Об этом говорят, как отечественные, так и зарубежные ученые. Насколько быстро это произойдет, будет зависеть от масштабов потребления воды из реки Или сельхозпрозводителями Китая. Конечно и Казахстан потребляет воду из Или для орошения своих земель. Но масштабы потребления китайской стороной значительно опережают и продолжают расти.

С 1995 по 2015 годы площадь орошаемых сельскохозяйственных земель в Китае возросла почти на 30%

В Казахстане же существенного увеличения обнаружено не было. Китайская сторона отказывается идти на сотрудничество. Напротив, она намеревается увеличивать водопотребление для производства риса на уже пастбищных землях.

Планы Поднебесной

О сложившейся ситуации мы решили побеседовать с профессором и академиком Академии водохозяйственных наук Российской Федерации (РАВН), Маликом Бурлибаевым. В 2017 году ему была присуждена премия «ECO AWARD» за выдающийся вклад в развитие науки для сохранения водных ресурсов.

— Малик Жолдасович, как вы считаете, действительно ли угроза для Балхаша столь серьезна? 

— Да, проблема есть, и уже давно. Начнем с ситуации с рекой Или. В ее бассейне на территории Китая имеется более 500 тысяч гектаров орошаемых земель.

Проще говоря, для этого бассейна орошаемые земли уже исчерпаны по резервам.

Есть другая угроза — планы по переброски части стока реки Или в сторону бассейна китайской реки Тарим,

(а также в сторону Урумчи, где тоже не хватает водных ресурсов). Она соседствует с Или, в ней водных ресурсов не хватает, зато земельных — хоть отбавляй! Сегодня на территории Китая, в бассейне Или, построено уже семь крупнейших глубоководных горных водохранилищ.

И горы — не помеха

— То есть, китайцы могут искусственно перенаправить часть стока реки Или, в необходимом им направлении?

— Уже есть пример вмешательства китайских технологий в природный объект  — ситуация с рекой Иртыш и Карамайским нефтегазовым месторождением. Сами китайцы называют его колыбелью нефтяной промышленности Западного Китая. Так как это месторождение старое, то как это обычно бывает, по истечении времени количество нефти в нем сократилось. Чтобы добыть то, что осталось, они закачивают туда воду из реки Иртыш. Вода намного тяжелее нефти, поэтому она выталкивает нефть наверх. Вода с Иртыша попадет в Карамайское и Урумчийское водохранилища. Начиная с 90-х годов по настоящее время объемы безвозвратного потребления воды из реки Иртыш достигли 4 кубокилометра. Такой же объем потреблен и из реки Или. Если раньше на нашем трансграничном посту Добын, расположенном в 35 км от границы с КНР, перетекало 16 кубокилометров воды в год в Казхстан, то сейчас только 12 кубокилометров.

Обмеление Капчагая — ничто по сравнению с грядущим…

— Почему эти вопросы пущены на самотек?

— Между Казахстаном и Китаем еще нет межправительственного соглашения по вододелению. За Капчагай я меньше всего переживаю, потому что это — искусственный водоем, который может увеличиваться и уменьшаться.

Судьба Балхаша — вот что стоит на кону!

Это уже природный водный объект, который мы должны сохранить и передать потомкам. К тому же,

крупнейший город Балхаш потребляет воду только с озера, других источников водоснабжения у него нет

Не стоит забывать того, что мы натворили, создавая Капчагайское водохранилище в 70-х годах. Это привело к деградации дельты реки Или и значительному сокращению уровня воды в Балхаше. Уровень восстановился, но с каким трудом!

Безрезультатные переговоры

Межправительственные переговоры по водному вопросу сегодня затягиваются, потому что китайцы так хотят. Лично я принимал участие в переговорах в течении 20 лет. Но

больше участвовать в них я не хочу — устал. И не столько от китайской стороны, столько — от наших чиновников, которые абсолютно не хотят понимать сути проблемы

А китайцы цепляются за каждое слово и намеренно затягивают решение этого вопроса. А наши руководители, вместо того, чтобы по столу рукой стукнуть и настоять на своем, продолжают подписывать ничего не значащие протоколы.

Из министерства — в министерство

—  Кто несет непосредственную ответственность за эти переговоры?

— Здесь кроется еще одна проблема. Комитет по водным ресурсам, который отвечает за этот момент, то переходит в Министерство окружающей среды, то входит в состав Минсельхоза. Потом опять уходит — в управление Министерства экологии.

ученый Малик Бурлибаев

Впоследствии еще был создан Департамент трансграничных рек, дублирующий, по сути, функции Комитета по водным ресурсам. Мы многократно направляли предложения в Акорду, чтобы Комитет по водным ресурсам стал независимым и не подчиняющимся никому органом. Тогда бы он мог реализовать собственную стратегию развития. Но, к сожалению, к ученым не прислушиваются.

Не хотят ссориться с «соседями»

Сейчас переговорами занимаются упомянутые министерства и отсутствие результатов — это вина его руководства.

Еще ни разу не было, чтобы переговорные процессы курировал вице-министр, который бы был по образованию «водник». То «лесник», то «экономист», то «агроном» — кто только не руководил

Разумные пути решения должны идти от руководителя. Но когда тот не понимает суть проблемы, что можно от него ожидать?

— Может правительство попросту не хочет портить отношения с «соседом», отрицая проблему, мелькающую на горизонте?

— Дело в том, что мы и в ситуации с рекой Сырдарьей поступаем, основываясь на принципе «как бы не обидеть». Еще с 80-х годов прошлого столетия эту реку превратили в сточную канаву «друзья-соседи». Сырдарья — это слияние рек Нарына и Карадарьи. Так вот, Карадарья приходит из Таджикистана уже грязной, а Нарын — из Кыргызстана, и оттуда вода идет чистой. Этой чистой водой пользуются узбеки, сбрасывая нам уже грязную воду, с хлопковых и рисовых полей. И уже этой водой мы поливаем свои поля.

Сырдарья: сточная канава или река?

— По этой причине я не употребляю в пищу наш рис ак-маржан. Выращенный на загрязненной от химических и минеральных удобрений воде, он вбирает в себя тяжелые металлы, пестициды и гербициды.

Река Сырдарья на карте

Когда я однажды высказался об этом, в 2008 году на международном научном симпозиуме, посвященном 70-летию института географии МОН РК, у меня был неприятный разговор с чиновниками из Министерства по чрезвычайным ситуациям. Меня тогда спросили, зачем я будоражу общественность и грозились подать на меня в суд, но так и не решились. Хотя именно это министерство и занимается вопросами безопасности продуктов питания. Почему мы не публикуем химический состав продуктов питания, выращенных с использованием вод «сточных канав», таких, как Сырдарья?

По крайней мере, это бы давало населению право выбора — употреблять или не употреблять продукт в пищу.

Действуют по своему усмотрению

— Еще одна проблема — изменение климата, которое может привести к исчезновению последних ледников, питающих Или и Балхаш. Насколько острао стоит этот вопрос?

— Все наши реки, связанные с Китаем, по классификации профессора Виктора Шульца, относятся к Центрально-азиатскому типу питания. То есть 80% годового стока принадлежит весеннему снеготаянию, 10% — ледникам и 10% — подземным водам. Отсюда вывод: ледники не определяют годовой сток. Проблема скорее в том, что в 2020-2021 годах было мало снега, что приводит к маловодью.

— Насколько реальна угроза катастрофы на Балхаше?

— Если Китай безвозвратно возьмет еще 4 кубокилометра воды, то мы получим второй Арал. По времени точно сказать не могу — китайское правительство не согласовывает свои решения. Мы различными путями пытаемся добыть такую информацию. И только постфактум, по космосъемкам, мы определяем, что на их территории появилась новая хозяйственная деятельность — или водохранилище построили, или межбассейновую переброску воды сделали.

Они абсолютно это с Казахстаном не согласовывают. Их принцип: если вода у нас протекает, значит, имеем полное право на «рациональное использование природных ресурсов», как они выражаются

А у нашей власти еще не созрело понимание остроты проблемы, связанной с водными ресурсами.