«Разрушительная» оккупация Российской империей и «национально-освободительное» басмачество: историк Алишер Сабиров рассказал о мифах в исторической науке Узбекистана.

Для широких масс

— Историческая наука все больше становится либо пропагандистским инструментом, либо предметом «пересказывания» идей в узкоспециализированном кругу людей. Это, в принципе, наша общая постсоветская тенденция. А как вы думаете, есть ли какие-то предпосылки для того, чтобы история как наука и история, как сборник выводов стала интересна и доступна широкому кругу лиц? Именно не публицистика, а издания научного характера?

— Историческое образование надо начинать со школьной скамьи, и естественно, необходимо серьезно пересмотреть отношение к преподаванию истории в вузах. Сейчас, после перехода к 11-летнему образованию, стали появляться новые учебники по истории. Но опять же, здесь тоже проблема. Например,

учебники пишутся на узбекском языке, а потом переводятся на русский – и появляются ляпы

Многие недовольны. Сейчас становится лучше, но тем не менее все-таки еще осталось.

Выпускают очень много монографий, но от узких специалистов и непонятной для большинства людей терминологией и стилистикой. При этом работы выходят на узбекском, а надо чтобы они выходили и на других языках, чтобы был более широкий интерес. Без знания истории невозможно говорить об исторической памяти.

Не будем этого делать, опять будут появляться мифы: у нас это сделали, то сделали, нас обидели, забрали наши земли, города и т. д. Вот такие вот мифы, которые надо разъяснять людям.

Кто, если не Россия?

— Вы затронули интересную тему — незнание истории создает мифы. Какой самый распространенный миф, с которым сталкивается историческая наука Узбекистана, но который не имеет под собой никаких оснований?

— У нас всегда существовала историческая школа, поэтому с мифами более-менее благополучно. Плюс ментальность узбекская также влияет — чем многочисленнее народ, тем он шире душой, наверное. И чем малочисленнее, тем больше обижен чем-то, чего-то ему не хватает, он агрессивный, что-то у него забрали и не хотят отдавать и т. д.

Раньше у нас был один миф, что период существования в составе Российской империи принес только одни несчастья. Был, но продержался недолго.

— А почему пропал?

— Во-первых, потому что многие начали сами интересоваться, серьезно поработали историки, мы начали исправлять свои учебники, представители образовательной системы стали более серьезно относиться к тем вещам, которые у нас выходят, публикуются.

Еще один миф, он еще сохранился в малой доле, это так называемый миф национального освободительного движения. Движение действительно было, но иногда, особенно в 20-х годах прошлого столетия,

к этому движению стали примазывать всех, в том числе и откровенных представителей криминала

Вот возьмите басмачество, хотя этот термин для меня неприемлем, он политический. Я всегда называл его вооруженным антисоветским выступлением. Такие выступления были и в самой России. К примеру, Сибирь, Урал, Дон, там подобные выступления всегда были. То же самое здесь в Средней Азии. Но в составе движущих сил этого антисоветского движения была масса людей. Были и те, кто действительно стоял за освобождение от конкретного политического режима, и наоборот, которые хотели погромить, что-нибудь отобрать и т. д. Это везде.

Мы с одним историком сели за стол и прошлись по списку «героев» — одни действительно стояли за новое государство, другие же – открытые грабители и мародеры, отсидевшие за уголовные преступления на каторге.

К этим мифам часть историков у нас всегда относилась как минимум с иронией, а как максимум не воспринимала. Других мифов, честно говоря, в узбекской исторической науке я не знаю. Все-таки, видимо, благодаря тому, что мы сохранили старую школу профессиональных историков и сумели сохранить свои научные позиции в интерпретации. Государство прислушивалось и прислушивается. Я не знаю в политике нашего первого президента, и тем более второго, чтобы они руководствовались какими-то историческими мифами. Мы стараемся находить золотую середину.

Никто не отрицает, что Российская империя сюда не с оливковой ветвью пришла. Но каковы были последствия, это тоже надо изучать.

Не надо никогда историю превращать в некое подобие политологии или сведение счетов

Есть исторический факт, есть исторический период. Все. Конец. Точка. По-другому уже нельзя.

Не пришли бы они, пришли бы другие — геополитическая ситуация была именно такая

С одной стороны была одна империя, с другой стороны — вторая, которая тоже стремилась сюда войти. Я не видел ни одной работы в Узбекистане, чтобы этот период преследовал какие-то политические цели – это считается дурным тоном.

— Кто, на ваш взгляд, может называться профессиональным историком?

— Это человек, который не просто знает историю, а знает ее досконально как науку, а не просто факты. Есть те, кто хорошо знают исторические факты, но этого мало – нужно уметь их сравнивать и анализировать, уметь связать исторический факт и исторический период, проанализировать и сделать какой-то вывод. Вот это и есть профессиональный историк. Плюс профессиональный историк — это тот, у которого есть историческое сознание.

Источник