Неонационализм Казахстана и Кыргызстана: сходства и отличия глазами России

В последние годы появились «новые националисты». В Кыргызстане сохранена имитация Запада, которая приводит к росту этнонационализма. В Казахстане, напротив, реализуется вариант «государственного» национализма. В чем истоки таких трендов? Анализирует Сергей Масаулов, координатор экспертной платформы «Большая Евразия».

Казахстан и Кыргызстан по-разному участвуют в процессах модернизации.

Казахстан преобразует экономику и затем втягивает в этот процесс другие сферы: политику и идеологию

Кыргызстан пошел другим путем, постоянно реформируя политическую сферу. Между тем, модернизируя что-либо, нужно достаточно ясно представлять границы, за пределами которых теряется идентичность страны, а

всякая модернизация может привести в итоге к размыванию государственности

Ориентир на Юго-Восточную Азию

В Казахстане и Кыргызстане есть политики, предполагающие, что опыт, который может быть воспринят правящими классами страны, это опыт (не во всем удачный) тех же стран Юго-Восточной Азии и Японии, осуществивших догоняющее развитие за последние десятилетия.

В настоящее время по степени участия в информационной революции, процессах интернационализации производства и капитала Казахстан приблизился, а Кыргызстан находится далеко от лидеров так называемой «буферной» группы, осуществляющей догоняющее развитие.

Однако в отличие от многих стран, где за последние 60 лет осуществлялась модернизация и менялись правящие элиты, в Кыргызстане не просматривается «мобилизационного настроя» ни у тех, кто правил, ни у тех, кто выступал под знаменем оппозиции и управляет страной сегодня.

Между тем опыт стран Юго-Восточной Азии вроде бы показывает, что

успех в развитии заключается в том, что элиты не ставят цели смены своей идентичности, радикальной смены

своих социокультурных основ. Большинство стран региона отказались от необходимости изменения своих традиций как предпосылки развития. А такое требование соответствовало прежде всем модернизационным процессам.

До 50-х годов прошлого века модернизация воспринималась как имитация Запада, это была одна из аксиом развития

Например, развитие Японии истолковывалось именно в этом смысле. Однако имитации политструктур не приводили к успешным преобразованиям в странах слепого копирования западных структур.

Они воспроизводили только худшие черты массовых обществ Запада

Община как основа эффективности

Выход был найден как японцами, так и «восточными тиграми», которые поняли, что через общину можно успешно провести новые цели эффективного государства. Община могла соответствовать такой задаче лучше, чем еще не сформировавшийся «современный» индивид и еще не сложившееся гражданское общество.

Новые технологии управления, участие общественности требовали основы, на которую они могли бы быть «посажены». Такой основой стала община.

Другое дело Кыргызстан. Сохранение общины и родовых отношений как задача принята правящим классом и реализуется, но одновременно сохраняется отсталая по современным меркам и бездумная имитация Запада.

Это проявляется в типе реформ, которые с очередным неуспехом навязываются стране теоретическими «экономистами» со степенями, полученными на Западе. И управленческим кадрам никак не удается  преодолеть в мышлении разрыв должного (подразумевается западный стандарт) и сущего (того, что получаем в результате реформ и имеем в действительности).

И уже не в первый раз прямая реализация чужих идей приводит к большой крови и росту этнонационализма

Фото: vlast.kz

Неонационалисты — неудачники

В Казахстане, наоборот, реализуется вариант «государственного» национализма, который является продуктом рефлексии нацинтересов в процессе строительства национального государства.

Для этого нужна идеология, исторические основания государственности и отличающиеся от других перспективы страны.

Этим путем идут новые государства евразийского пространства

В 2010 году, когда Астана инициировала обсуждение доктрины национального единства Казахстана, в стране начали складываться группы так называемых «новых националистов». Это было относительно молодое поколение национально-ориентированных политиков, общественных деятелей, экономистов и публицистов, которые

стали агрессивно отодвигать на задний план традиционный правонационалистический истеблишмент

в виде Доса Кошима и Мухтара Шаханова. Новое поколение – это не всегда молодежь в обычном биологически-возрастном смысле слова. В группах «новых националистов» выделяются не только 30-ти, но и 50-тилетние.

Многие из них — выходцы из неудавшихся проектов как в политике, так и в СМИ в последние годы

Этот аспект весьма важно учитывать: они чувствуют себя неудачниками на пути традиционной политической карьеры, поэтому идут искать другие пути.

Как самостоятельные игроки, для режима они могут представлять некоторое неудобство

Известные личности

Среди наиболее знакомых фигур: экс-журналист газеты «Жас-Алаш» Жанболат Мамай, политолог Айдос Сарым, недолго возглавлявший партию «Руханият» Серикжан Мамбеталин, экс-дипломат и экс-главный редактор журнала «Эксклюзив» Расул Жумалы, экономист и руководитель фонда имени своего отца Мухтар Тайжан.

Под них открываются новые издания, например, ставшая известной в свое время газета «Трибуна – Ашык Алан»

— двуязычное внешне оппозиционное издание. Под эти группы стали переориентироваться старые издания, например, тот же «Жас Алаш», формально оппозиционный еженедельник, однако даже в самые «горячие годы» государство проводило на него обязательную подписную кампанию.

Весьма активно используются ресурсы остальных СМИ: «Время», «ДАТ», «Свобода слова» и так далее.

Еще более активны все перечисленные общественные деятели в интернете и соцсетях. Наиболее удобен для них в этом отношении Facebook, где есть группа «Казахская орда», неформальный центр «деколониализма».

Казахские элиты боятся потерять свои позиции

Взаимоотношения между всеми перечисленными лицами и группами крайне запутанные и сложные. В основном это бывшие молодежные крылья «старых» националистических организаций «Улт Тагдыры», «Мемлекет Тiл», «Ар.Рух.Хак».

Общая идеологическая доктрина, нацеленная на оппонирование установкам и действиям в целях интеграции с Россией, сближает их таким образом, что считалось возможным обретение ими партийной формы.

В Астане уделяют пристальное внимание продолжающемуся экономическому кризису, выход из которого власть искала в реализации крупных проектов: нефтедобывающих, инфраструктурных, либо масштабных, имеющих общественную значимость — например, ЭКСПО-2017.

Одновременно все более важными становятся проекты евразийской интеграции. И вот здесь руководство страны оказывается в противоречивом положении. Казахстанский лидер является инициатором интеграционных процессов на евразийском пространстве, и на этом пути сохраняется казахстанская государственность в сложившемся виде.

Одновременно

он вынужден сдерживать слишком быстрый политический процесс, ибо он ведет к созданию наднациональных органов

управления в Евразийском союзе. Последнее встречает противодействие националистически настроенной интеллигенции, хотя большинство понимает, что само существование государства Казахстан существенно определяется весьма тесными отношениями с Россией.

В казахских элитах есть опасение потерять достигнутые политические и международные позиции. Поэтому, поддерживая в целом интеграционные тренды, эти

элиты обеспокоены высокими, по их мнению, темпами слияния экономик в единое пространство

Волнует потеря привилегий, необходимость усиления обязательных коммуникаций с партнерами, а также требование уменьшения капризности и несговорчивости в деловых контактах и изменение привычного образа жизни национальной бюрократии.

Рупор «партии»

Острием «недовольства» избраны молодые националистически мыслящие политологи,

которые должны сплотить людей вокруг своих лозунгов в новую партию и привлечь молодежь. Ак-Орда

свои возражения против «слишком быстрого» продвижения в Евразийский экономический союз

могла бы тогда аргументировать наличием националистической позиции, включая парламентскую.

Схема поддержки молодых националистов, подчеркнем, в большей мере «государственных», нежели этнических, выглядит как взаимодействие вполне респектабельных политологов и экспертов с активными спикерами.

Это, например, Айдос Сарым и Расул Жумалы (бывший пресс-секретарь премьера).

Одновременно им предоставлен эфир республиканских каналов

Далее расположен слой политологов и экспертов, которые должны постоянно присутствовать в публичном пространстве с акциями разной степени талантливости и направленности на разную аудиторию (например, Марат Тайжан, Алмагуль Олжас, Толганай Умбеталиева).

Другое дело Кыргызстан.

Продолжение следует