Почему девушки уезжают к исламистам — Тимур Бекмамбетов

На Берлинале показали новый фильм Тимура Бекмамбетова «Профиль» — десктоп-триллер о романе лондонской журналистки и вербовщика исламистов. 

В 1994 году вышел первый фильм Тимура Бекмамбетова «Пешаварский вальс» — история восстания советских военнопленных в Афганистане. Спустя почти четверть века на Берлинском международном кинофестивале представлен необычный триллер «Профиль». Речь в фильме идет о том, как исламисты, воюющие в Сирии, вербуют в свои ряды женщин из Европы.

Главная героиня — лондонская журналистка создает в соцсети фейковый профиль, выдавая себя за юную мусульманку. Ей удается выйти на связь с молодым и улыбчивым вербовщиком террористической группировки. Ее изначальная цель — сделать репортаж, но ситуация быстро выходит из-под контроля… Действие целиком происходит на мониторе компьютера.

Тимур Бекмамбетов встретился с корреспондентом DW в Берлине

В разговоре с корреспондентом DW режиссер Тимур Бекмамбетов в Берлине говорит о проблемах современной журналистики и о том, почему обитателей западного мира так тянет в гибельные места.

DW: Снятый 24 года назад «Пешаварский вальс» и нынешний «Профиль» словно замыкают некий исторический цикл. Это намеренно?

Тимур Бекмамбетов: Я никаких параллелей не проводил, но там и там главные герои — журналисты. Да, в каком-то смысле оба фильма вдруг оказались залинкованы.

— Исламисты — кто эти люди тогда и сейчас?

— Честно говоря, про исламизм я не думал. Религии я старался вообще не касаться. Герой-антагонист в «Профиле» — это просто молодой человек из Лондона, который оказался на той территории. Я мало верю в то, что они там реально религиозные люди. Думаю, скорее, европейские протестные настроения переместились туда. Это внутренние разборки нашей цивилизации, то же самое могло случиться в любом городе Европы. Есть такая вещь: ненависть — это отвергнутая любовь. И от очень большой любви к европейской цивилизации, будучи отвергнутыми, эти люди становятся активными радикалами. Посмотрите видео, которые они снимают, это выглядит так, словно создатели учились в киношколе в Роттердаме или Берлине.

— Немецкий журнал Cicero опубликовал в 2017 году примерные данные: не менее 200 женщин из европейских государств уехали на территории исламистов. Когда вы готовили фильм, вы интересовались такой статистикой?

— Цифр точных нет. Процесс нелегальный, никто точно не знает, как и куда они уезжают. Но сотни женщин, девушек порвали со своей жизнью здесь, уехав искать другую жизнь там. На момент нашей работы их было, по-моему, около 700. Но даже не статистика важна, а внутренний мир человека. Мы не знаем, какое количество людей физически не уехали, но внутренне изменились в результате столкновения с миром экстремизма.

— Кажется, многие зрители испытают облегчение, посмотрев фильм, уф, пронесло, мы не уехали в Сирию, мы остались на этой стороне. Но уже почти согласились поехать?

— Да. И поэтому чувство вины внутри живет. И для части людей неожиданно это ощущение, ужас, неужели я там был, неужели это был я? Тут мы зашли на территорию самых острых идеологических трещин и разломов. И наша попытка вырвать героиню из системы привычных ценностей… Мы, собственно, делали фильм о том, почему девушки уезжают. А они же уезжают, причем это не девушки, выросшие в мусульманских семьях. Понятно, что это аномалия, но нас это всех интересует, как же так? Я не могу думать за всех, кто смотрит фильм, но мне очень хотелось, чтобы эта история была многогранной, и каждый находил в ней свой ответ.