Феномен популярности Дональда Трампа в России попытался объяснить философ Дмитрий Ахтырский в своей статье на портале eurasianet.org.
Как показали опросы общественного мнения, проводившиеся в 45 странах мира во время американской избирательной кампании, Россия оказалась единственным государством, где большинство опрошенных желало победы на выборах Дональду Трампу. Перевес его российских сторонников над сторонниками Хиллари Клинтон оказался огромным и составил 23%.
Симпатии россиян определились уже к августу 2016 года. Согласно опросу «Левада-центра», на тот момент 35% респондентов желали победы Трампу, за Клинтон выступали 13%. Многие жители России продолжали поддерживать Трампа до апреля нынешнего года. В марте симпатии достигли апогея – 38%, после чего упали в три раза, составив к началу второй декады апреля всего 13%. Негативный же рейтинг поднялся с мартовских 7% до 39%.
Попробуем проанализировать этот феномен.
Первый напрашивающийся ответ таков: на мнение россиян повлияла пропаганда контролируемых государством российских СМИ, которые сначала заняли протрамповскую позицию и посвящали американским выборам колоссальное количество эфирного времени.
Второе объяснение популярности Трампа в России – открыто высказывавшиеся им симпатии в адрес РФ и российского руководства. Согласно очередному опросу «Левада-центра», более половины опрошенных россиян полагали, что после инаугурации Трампа российско-американские отношения ждет улучшение.
Безусловно, реалии постоянно меняющейся политической диспозиции оказывают огромное влияние на оценку ситуации, но в случае с популярностью Трампа необходимо взглянуть также на более глубокий, ценностно-этический мотивационный компонент, который в значительной степени определил отношение россиян к текущей американской внутренней политике.
Интересно, что протрамповские настроения разделяют и сторонники российского режима, и многие антипутински настроенные представители слоя «российской либеральной оппозиции», например, Юлия Латынина или Михаил Веллер. Следовательно, есть основания предположить, что позитивное отношение американского лидера к нынешней российской власти не является единственной причиной его популярности в России.
5 причин, по которым не стоит бояться Дональда Трампа
Одна из причин, определяющих протрамповские симпатии российских оппозиционеров-западников, восходит к временам развития диссидентского движения в СССР. Оно поддерживалось на Западе силами из правой части политического спектра (в случае США – республиканцами).
По «Голосу Америки» и Радио «Свобода» слушатель в СССР также часто получал политинформацию именно правого толка
Политики, занимавшие примирительную позицию в отношении Советского Союза, не пользовались успехом в диссидентских и околодиссидентских кругах. Напротив, большую популярность имели «ястребы» Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер.
Многие диссиденты в СССР полагали, что западные левые (даже и умеренно левые социал-демократические партии или американские демократы) отравлены марксистско-ленинской идеологией и управляются «рукой Москвы». Западные левые уделяли первостепенное внимание борьбе за права человека в собственных странах. Многие левые интеллектуалы, в целом отрицательно оценивая советский режим, тем не менее, занимались критикой капитализма и часто использовали марксистскую и неомарксистскую методологию, что для антисоветчиков внутри СССР было неприемлемо.
https://365info.kz/2017/03/tramp-i-ego-pobeda-dlya-ssha-i-vsego-mira/
Западное правозащитное движение и его акции (антиправительственные и антивоенные выступления) воспринимались диссидентами в СССР как правило отрицательно – от легкой иронии до резкой враждебности. Подобное отношение унаследовала и значительная часть антипутинской российской оппозиции, склонная воспринимать современный западный леволиберальный истеблишмент как пропитавшийся идеями «социализма».
И тут следует перейти к уже упоминавшимся выше глубинным причинам симпатии россиян к Трампу, которые требуют внимательного культурологического, исторического, психологического и философского анализа. К нему в статье будет сделано лишь первое приближение.
Парадоксальным образом в своем отношении к Западу «антисоциалистическая» часть российской либеральной оппозиции частично сомкнулась с путинской пропагандой, и шире — с традицией российского антизападничества, начиная с ранних славянофилов и Достоевского. Все они говорят о деградации Запада и что лучшие времена Европы позади. И если для некоторых российских традиционалистов идеалом является средневековая Европа, то российские либералы считают «золотым веком» Запада XIX век, 1950-е годы и времена Рейгана и Тэтчер.
https://365info.kz/2017/03/chto-znachit-tramp-i-ego-pobeda-dlya-ssha-i-vsego-mira-chast-2/
XIX век был в глазах многих российских либералов расцветом «классического капитализма». 1950-е годы привлекают последних своей социокультурной стороной.
Времена же неоконов воспринимаются частью российской антипутинской оппозиции как период бескомпромиссной борьбы Запада с советским режимом, попыток вывести бизнес из-под ограничений предшествующей эпохи и ликвидировать последствия частичной победы «революции 60-х».
Революция шестидесятых существенно трансформировала западную культуру, политический и социальный дискурс. Ее результаты глубоко пропитали западное общество. Феминизм, философия и культура постмодерна, идеи толерантности и мультикультурализма, отвержение различных видов ксенофобии, новая эстетика и трансформация этики в сторону неприемлемости насилия – эти темы были инициированы или радикально продвинуты философией и искусством 1960-70-х годов прошлого века.
Однако в Советском Союзе аналогичные явления хотя и были, но остались уделом маргинальных интернациональных субкультур. «Шестидесятники» в России и диссидентски настроенная интеллигенция 1970-80-х были склонны воспринимать свою культуру как часть культуры европейской, но были оторваны от передовой западной социально-политической мысли и связанных с ней общественных дискуссий и процессов. В результате темы и ценности современной либеральной культуры Запада оказались во многом чуждыми для значительной части российских либералов.
Именно это неприятие обуславливает их более или менее явно выраженное критическое отношение к «социалистическим» элементам ЕС, к западным левым и леволиберальным партиям и политикам, к западному правозащитному движению. Трамп, в своей предвыборной риторике бросивший вызов этим современным ценностям, показался многим представителям прозападной антипутинской оппозиции намного более приемлемым и близким кандидатом, чем «социалистка» Клинтон.
Так, Латынина, приветствуя победу Трампа, заявляла, что он «без промаха бил по самым больным местам господствующей левой либеральной идеологии» и что «каждое его предложение становилось предметом ожесточенной кампании левой травли». В том же духе неоднократно высказывался и Веллер, утверждая, что «то, что ведет к уничтожению твоей культуры, исчезновению твоего народа и твоей страны, никак не может называться ценностями» (имея в виду именно леволиберальные ценности, против которых выступает Трамп).
Создается впечатление, что если бы Трамп избрал в отношении России риторику, подобную рейгановской, он мог бы стать кумиром значительной части российской демократической оппозиции. В имеющейся же ситуации многие антипутинские публичные фигуры убеждают общественность, что Трамп не будет проводить пророссийскую политику и окажется для Кремля, возможно, более неудобным политиком, чем Барак Обама и даже Хиллари Клинтон.
Что же касается антизападных российских сторонников американского президента, их мотивации разнообразны и могут стать темой для отдельного внимательного рассмотрения. Некоторыми его приход к власти приветствуется как вторая после Брекзита победа «традиционалистского интернационала».
Некоторые рассчитывают на переход США к политике изоляционизма, что развяжет руки российской власти во внешней и внутренней политике. Иные же надеются на дестабилизацию ситуации внутри Соединенных Штатов, что приведет к ослаблению их внешнеполитической позиции. Объединяет же многих антизападников надежда, что Трамп станет могильщиком самой идеи либеральных ценностей, предпочтя «реальную политику» грубой силы. Даже если бы Трамп в этой ситуации стал недругом для России, правые российские антилибералы чувствовали бы себя куда уютнее.
К настоящему же моменту популярность Трампа у антизападной российской общественности падает не только по причине некоторых его «антироссийских» действий, но главным образом, потому что Трамп на данный момент не может преодолеть сопротивление леволиберальных сил — журналистских и академических сообществ. А, стало быть, надежды части антизападников на «мировую консервативную революцию» терпят ущерб.
Так или иначе, текущие политические пертурбации могут существенно менять уровень поддержки Трампа в России. Однако в его пользу будет продолжать работать общий российский культурный фон, поскольку как друзья, так и враги Запада склонны отторгать современные западные ценности постиндустриальной эпохи. Фон же этот трансформируется куда медленнее и мало зависит от сиюминутной политической конкретики.