Женщины, опера, алкоголь, Шаляпин. Часть 1

Опера – это весело: алкоголь, женщины, драки и дебоши! Жизнь Федора Шаляпина тому доказательство.

Федор Шаляпин с одной стороны – классик! Гений оперы и театра, выходец из простого народа и т. д. А с другой – дебошир и бабник, жертва антиалкогольной политики Советской власти. В общем, как ни крути, – оперный певец мирового уровня!

Искусствоведы и энциклопедии хвалят Шаляпина наперебой, при том описывая его частную жизнь очень куце. Молодость и того хуже, сводят к одному слову: «бродяжничал». Как много в этом слове: и пешком по Центральной Азии бродил, и в криминальную банду вступил, и с девицами общался неположенным образом. И этот опыт певец пронес через всю жизнь:

— Я на мелочах воспитывался…

То, чему учат нас шекспиры, толстые, гении мира, даже на разум непрочно ложится, а мелочи жизни, как пыль в бархат, проникают в сердце,

порою отравляя его, а порою облагораживая.

Эти годы – отличный сюжет для фильма какого-нибудь Гая Ричи: секс, алкоголь, криминал, приключения и счастливый финал. Все приведенные ниже факты — из автобиографии Федора Шаляпина. Круче любого вымысла.

Несостоявшийся дворник

Жизнь Шаляпина – это нечто вопреки логике. Вроде как шансов не то что сотрясать мир, а просто не спиться или не умереть от голода или эпидемии чего-нибудь (именно так умерли в детстве брат и сестра певца), у Федора не было никаких. Однако болезни мальчишку пощадили, родители за ним недоглядели и не привили своих ценностей в полной мере, отдав воспитание на откуп улице, базарам и балаганам.

А прививать было что! Иван Шаляпин, отец певца, любил выпить, а после искать приключений, придираясь к случайным прохожим:

— Здравствуйте, любезнейший! Желаю знать, отчего у вас такие свинячьи глаза? Разве вам не стыдно носить с собой такую вовсе неприятную морду?

После приходил домой и бил мать. Выйдя из запоя, жалел ее – до следующей получки и попойки.

На фоне таких развлечений интерес юного Федора к балаганным представлениям, а позже к театру и пению, у отца вызывал только раздражение:

– В дворники надо идти, в дворники! Тогда и будет у тебя кусок хлеба, скотина!

Максим Горький и Федор Шаляпин дискутируют о роли дворников в обществе

Эта формула жизненного успеха была аксиомой для Суконной слободы – района Казани, где жила семья Шаляпиных. Искусство заглядывало сюда изредка в виде базарных шутов – но даже этого хватило, чтобы юного Федора захватила безумная страсть к сцене и пению. Благо, что родители, безуспешно боровшиеся с нищетой, не могли контролировать то и дело сбегавшего в театр Федора. Жив – и то слава богу!

Все попытки отца устроить сыну карьеру дворника встречали упорное сопротивление. Мальчишка неохотно и плохо учился и дворницкому делу, и другим ремеслам, частенько бывал бит за неаккуратность, хотя воспринимал это как должное. Зато священник в церкви, заметив голос юнца, научил его основам музыкальной грамоты и пения. Юный Федор был в шоке, когда увидел, что ему платят за любимое дело – пусть и гроши.

Лет до 15-ти Шаляпина так и кидало – от сапожника к лудильщику, от токаря к скорняку. Одно только не менялось:

— Театр стал для меня необходимостью, — писал позже Федор.

Уголовный роман

Предоставленный большую часть времени сам себе, Федор все больше заболевал кочевой актерской жизнью. Хорошей репетицией будущих масштабных гастролей стали походы по окрестностям под Рождество с церковными песнями. В одном из таких Шаляпин и лишился девственности – в 13 лет. По сегодняшним меркам событие вполне тянет на уголовную статью:

«У меня была знакомая прачка, запойная пьяница. Ее дочь, очень красивая девушка, была душевно больной – бросил ее офицер, вот и сошла она с ума. Всегда молчала, только хихикала странным пугающим звуком, который казался мне злым…».

Как-то после выступления на святках прачка привела Шаляпина домой, уговорила ночевать и фактически затолкала парня в постель к дочери.

«А что если я заменю офицера? Может быть, эта красивая девица выздоровеет? Она молчала, не сопротивляясь… Когда я пришел в себя, то увидел, что глаза ее смотрят в потолок также мертво, как всегда», – описывая этот эпизод в автобиографии, Шаляпин не скрывал ни деталей события, ни своего стыда. —

Я мог бы не рассказывать эту историю, но с той поры что бы я ни делал, делал для женщин

Тайный ход

Метания между карьерой дворника и театральной жизнью закончились в 1889 году. 16-летнему дарованию дали постоянную работу – роль статиста в драматической труппе Серебрякова, и повезли на гастроли. От статиста он быстро пробился до вторых и первых ролей – двухметровый парень на сцене сразу привлекал к себе внимание. Голос Федора, даже не владевшего тогда как следует вокальной техникой, равнодушных не оставлял: либо смешил, либо потрясал. Неискушенная провинциальная публика оценивала талант певца как могла:

«В антракте ко мне подошел какой-то военный человек, толстый, с одышкой, потный, лысый, с огромными усами и говорит не без удивления:

– Здоровый голосище! Вот бы нам в полицию такого парня!

Женщины реагировали куда интереснее:

– Чем шляться зря по закулисам, Вы бы, господин актер, отнесли мне узел домой, — заявила ему одна дама, дождавшись актера у черного хода после завершения постановки. По дороге дама, работавшая горничной, интересно говорила о браке, о женщинах, о том, что

она лично никогда не выйдет замуж, особенно за вот такого актера. Но чаю с ним, так и быть, выпьет. Если актер, конечно, найдет вход в ее комнату,

минуя парадный, где могут увидеть хозяева.

Федор вход нашел. И к этой поклоннице, и к другой… Одна из певиц, спустя годы работавшая уже с Шаляпиным-звездой, особо подчеркивала в своих мемуарах:

Шаляпин – испорченный женщинами ребенок

Сам Федор, будучи уже состоявшейся звездой мировой величины, в зрелые годы

живя на две семьи, откровенно признавался: «Во всех случаях жизни лучше всего помогают дамы»

Федор Шаляпин и дама сердца

Римская оргия в казахстанском Уральске

В составе труппы Серебрякова Шаляпин поехал на настоящие гастроли. Перешел в другую труппу. Затем еще в одну. За три года он получил огромный опыт – не столько театральный, сколько жизненный. Ничего подобного с певцом не случалось ни до, ни после, но именно этот период искусствоведы обходят вниманием. А мы не будем.

«По обеим сторонам дороги в Уральск лежали бахчи арбузов и дынь. Мы пользовались этой сочной благодатью божьей… И вдруг в одну из ночей нас остановило гиканье каких-то всадников, которые, догнав нас, стали стрелять из ружей».

Арбузные поля принадлежали казакам – те решили наказать артистов за воровство. Нагнав труппу ночью, открыли огонь. В суматохе артисты стали хватать бутафорское оружие, а управляющий храбро командовал:

– Не сдавайтесь, черти, не сдавайтесь! Держитесь до последнего!

На настоящую атаку казаки не решились – видно, убивать за арбузы им не очень-то хотелось. На рассвете напуганные артисты и рассерженные казаки нашли компромисс – заплатить за краденое и съеденное. После уплаты казаки сопровождали дальнейший путь обоза, упреждая кражи арбузов.

«Казалось, что мы путешествуем по стране, готовой объявить войну нам и России», — с недоумением описывал ситуацию Шаляпин.

В Уральске артистов ждало вознаграждение. Выступив перед оказавшимся в городе цесаревичем, труппа решила прокутить гонорар:

– Братья, давайте устроим веселье! Купим водки, колбасы, хлеба и позовем в гости с базара казачек-торговок!

Базарные торговки нимало не удивились предложению. «Пир наш превратился в нечто подобное римским оргиям, — вспоминал Шаляпин. — Утром, проснувшись где-то в углу, я видел всюду распростертых товарищей и торговок».

Примерно таким увидел Уральск Федор Шаляпин

Проклятие чесночной колбасы

Занесло Шаляпина и в Среднюю Азию – эти гастроли он вспоминал даже спустя десятилетия: настолько его впечатлили «безглагольные смуглые люди с белыми зубами людоедов и странным взглядом глаз, которые как бы щекочут вам кожу… Как сладкий яркий сон помню Самарканд… Бывало, идешь по такой улице, а к тебе подбегает сарт и убедительно ломаным языком предлагает девочку, показывая на пальцах:

– Дэсит лэт – кочишь? Ую-й, карош. Как живуй, ну! Одинасыт лэт?

Шаляпина занесло даже в Самарканд и Чунджу

В этих и без того рисковых краях Федор умудрялся находить приключения сам.

«Сидя в вагоне третьего класса, я ел хлеб и колбасу с чесноком… Вошел хозяин труппы, человек чудовищно и уродливо толстый:

– Выбрось в окно чертову колбасу! Она воняет, – приказал он мне. – Как ты смеешь есть при мне это вонючее?

Я ответил, что человеку первого класса нет дела до того, чем питаются в третьем. Он одичал, вытолкал меня из вагона. Что делать? Поезд свистнул и ушел, а я остался на перроне среди людей в халате и чалмах. Эти чернобородые люди смотрели на меня вовсе не ласково…»

Шаляпин не придумал ничего лучше, как идти пешком вслед за поездом:

«Вечерело, над песками по обе стороны дороги стояла душная муть. Далеко в степи опускалось на песчаные барханы огромное красное солнце. По небу растекался расплавленный чугун…»

Бредовая погоня за поездом вдруг увенчалась успехом – Шаляпину удалось добраться до промежуточной станции, запрыгнуть зайцем в другой состав и настигнуть группу в Чарджуе, что посреди пустыни. Хозяин труппы сделал вид, что не заметил возвращения Федора.

Продолжение:

Женщины, опера, алкоголь, Шаляпин. Часть 2