Что будет, когда США окончательно уйдут из Афганистана? Прогноз экспертов

Уход военного контингента США обязательно отразится на странах Центральной Азии, в первую очередь на Кыргызстане и Таджикистане. Значит, резонанс будет и в Казахстане… Об этом — в исследовании аналитического центра Chatham House.

Региональные угрозы и вызовы

• Религиозная радикализация и активность исламистских повстанцев
• Насилие, вооруженные конфликты
• Наркотики и их контрабанда
• Растущие потоки беженцев
• Ухудшение экономического положения

Основные выводы

• Собственно, сам по себе вывод войск НАТО из Афганистана особых и крупных рисков соседям страны по региону не несет.

Проблема заключается в отсутствии адекватных структур по обеспечению безопасности в регионе

Существует необходимость расширения двусторонних и региональных совместных действий стран по безопасности и обсуждений проблем региона. Этот процесс усложнен отсутствием организаций и структур для таких действий и обсуждений в самом Афганистане.

• Ограничена региональная экономическая взаимосвязь. Одной из преград для более глубокой внутренней интеграции являются споры о водных ресурсах. Например, два ключевых региональных проекта — Проект электропередачи и торговли Центральной и Южной Азии (CASA-1000) и трубопровод «Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия» (ТАПИ) постоянно наталкиваются на различные проволочки и прочие затруднения.
• Отношения Пакистана с афганскими талибами будут определять будущее внутренней стабильности Афганистана. Пакистан будет терпим к талибам до тех пор, пока талибы не будут покушаться на Пакистан. Но

Таджикистан и Кыргызстан считают, что Пакистан, а не Афганистан, является основным источником религиозной радикализации

• Вывод войск НАТО из Афганистана вряд ли повлияет на объемы наркотрафика, так как он обслуживает интересы правящих элит Афганистана.
• Беженцы — не главная проблема для Кыргызстана и Таджикистана. В случае продолжения ухудшения ситуации в Афганистане беженцы станут проблемой для Пакистана. Пакистан старается снизить свою привлекательность в глазах беженцев.

Кыргызстан и Таджикистан

В Кыргызстане и Таджикистане восприятие Афганистана сформировано и внедрено в массовое сознание местного населения Америкой и Европой,

а точнее, спонсируемыми ими конференциями и исследованиями. Страны Центральной Азии не считают, что 2014 год стал какой-то поворотной вехой в их истории. Проблемные отношения с соседями, коррупция и падающая обоснованность и целесообразность «многовекторного» внешнеполитического курса этих стран в связи с выводом войск международной коалиции во главе с США из региона в Кыргызстане и Таджикистане считают гораздо более важными проблемами, чем потенциальные риски от процессов в Афганистане.

Обе республики считают, что более крупные риски грозят им с севера, со стороны России

При этом власти обеих республик демонстрируют своеобразные подходы к некоторым вопросам своей национальной безопасности. Они представляют остальному миру Афганистан как угрозу своей безопасности для того, чтобы получить финансовую поддержку от США и Европы. Они также могут использовать борьбу с терроризмом для подавления внутренней оппозиции. Например, умеренной Партии исламского возрождения Таджикистана.

Отечественные аналитики в Кыргызстане и Таджикистане уверены, что большую угрозу их странам несет коррупция, нежели ежегодные урожаи опийного мака в соседнем Афганистане, а также считают, что малые вооруженные группы, периодически просачивающиеся через границу на их территории и скапливающиеся на границах, идут не из Афганистана, а из стран гораздо южнее. В Таджикистане есть некоторая напряженность в отношениях между центром и провинциями. Например, малоизвестный вооруженный конфликт в Горном Бадахшане в 2014 году местные эксперты склонны расценивать как внутреннюю проблему, которая никак не связана с Афганистаном.

Горный Бадахшан

Оценка радикального исламизма

С начала 2000-х гг., многие аналитики и комментаторы часто расценивали рост религиозности народов Центральной Азии как следствие радикализации и соседства с Афганистаном. В республиках присутствуют подпольные сети боевиков и проповедников, часто связанных с зарубежными центрами силами, например, организацией «Таблиги Джамаат». В Кыргызстане убеждены, что угроза радикализма корнями уходит в Пакистан и на Ближний Восток, но не в Афганистан. Эти регионы в Кыргызстане и Таджикистане считаются инкубаторами салафитского джихадизма.

Местные эксперты в республиках говорят, что молодые джихадисты из СНГ и Центральной Азии были запрограммированы на ненависть к Западу именно в Пакистане. Вот слова анонимного источника, бывшего сотрудника компетентных органов Кыргызстана:

«Пакистан — самый умный из всех. Его идеологи завлекли сотни молодых граждан стран Центральной Азии и научили их антизападным идеям, показали, как бороться за сердца и умы людей на их же языках».

Элиты Кыргызстана и Таджикистана понимают, что возможность радикализации общества сравнительно мала, но риск этот существует и имеет опасную тенденцию расти. Сегодня молодые кыргызы-либералы, которые обучились на Западе, выказывают опасения, что четверть всех НПО более консервативны и радикальны по своему характеру, нежели каких-то пять лет назад.

В Таджикистане превалирует мнение, что идеология салафизма привлекает много молодежи, даже при том, что общественная поддержка салафизма в стране мала. В Кыргызстане чиновники понимают, что запреты на свободу самовыражения в религиозном плане только усиливают радикализацию, в то время как

в Таджикистане этот вопрос решили радикально — ввели официальный запрет на некоторые способы выражения своих религиозных взглядов

Обе страны полагают, что молодежь попадает в сети не афганских проповедников, а глобальных террористических группировок и странствующих мулл, прошедших обучение в Пакистане.

Любопытно, что кыргызские и таджикские элиты не считают, что афганские талибы планируют вторжение в Центральную Азию и что их местные салафитские сети имеют отношение к аналогичным движениям Афганистана. Они больше опасаются ударов со стороны глобальных террористических организаций, которые могут быть совершены руками завербованных выходцев из Центральной Азии. Афганистан воспринимается как плацдарм, из которого боевики будут приходить и куда будут отходить. Кроме того, талибы будут оказывать боевикам логистическую поддержку и разрешат им содержать на севере Афганистана лагеря подготовки и базы. С учетом того, что центральноазиатские джихадисты, воевавшие против войск НАТО в Афганистане, были рассеяны, а не полностью уничтожены, в республиках имеются опасения, что эти люди могут возобновить свою деятельность в Центральной Азии.

Самым известным подрывным движением региона является

«Исламское движение Узбекистана» — сегодня это движение стало зонтичным брендом для практически всех джихадистов постсоветских республик Центральной Азии

Это не старое ИДУ образца конца 90-х гг. 20-го века, которое брало заложников и воевало против регулярных войск Узбекистана и Кыргызстана. После ухода в Афганистан и далее, в Зону племен в Пакистане, движение разбилось на многочисленные фракции, которые часто смешивались с другими группами. Сегодня эксперты по безопасности называют движение «нео-ИДУ», которое связано с многочисленными джихадистами, действующими по всему миру.

В Таджикистане и Кыргызстане существует два подхода к рассмотрению проблемы ИДУ.

Первый: все группы, действующие под эгидой ИДУ, не сильно эволюционировали за последние 10 лет и их цель по-прежнему заключается в свержении Ислама Каримова и установлении халифата.

Второй: все эти группы стали частью глобальной террористической сети. Цели и задачи у них другие.

Приверженцы второго подхода не считают, что эти группы намерены атаковать Центральную Азию из-за рубежа. Сторонники и первого, и второго подходов согласны в том, что джихадисты Центральной Азии сконцентрированы на других регионах, например, Сирии, Ливии, Кавказе, границе Индии и Пакистана, а также Синьцзяне в КНР — там, где у них более четкие цели и задачи и местное население больше восприимчиво к их идеям, нежели Ферганская долина.

Ферганская долина

ИГИЛовцы из Центральной Азии — самые грамотные среди боевиков

Ввиду большей мобильности и расширяющегося географического охвата, джихадисты Центральной Азии все меньше и меньше попадают под влияние Афганистана. Любопытно, что статистика показывает растущее количество боевиков ИГИЛ именно из Центральной Азии. Несмотря на то, что центральноазиатский контингент сравнительно малочислен в общей палитре ИГИЛ (от 500 до 4000 человек), он ценен тем, что грамотен.

Конфликт в Сирии более привлекателен для боевиков из Центральной Азии, чем Афганистан тем, что там он обрел международный и глобальный характер, то есть соответствует стандартам джихада. Особую роль сыграл глобальный охват социальных сетей и более удобный и простой способ проникновения на территории, контролируемые ИГИЛ. С подъемом этой группировки правительства Центральной Азии стали беспокоиться, что через некоторое время домой вернутся их граждане, воевавшие на стороне этой организации, и начнут подрывную деятельность. Но эти боевики сражаются за халифат на территории Сирии и Ирака. Присутствие ИГИЛ на территории Афганистана ограничено. Непонятно, имеют ли экстремисты планы удара на севере. Некоторые голоса в России настойчиво предупреждают о скапливании боевиков на границах СНГ с целью дальнейшего продвижения в Центральную Азию.

Прощай, Афган! Теперь уходят американцы