Как накажут тех, кто превратил балкон в комнату?

ГАСК в народе считают драконовским ведомством, а его работников — церберами. Туда попадешь – не выйдешь, пока не оформишь кучу документов. Руководитель ГАСК Бахытжан Мухтаров считает: это хорошо, что люди боятся ГАСКа. ГАСК должен следить за процессом строительства, а нарушители должны их бояться. Если человек строит по закону, то причин для беспокойства не должно быть. А те, кто боятся – значит, есть чего бояться.

— На днях прохожу по улице Сатпаева, там, где она пересекается с улицей Луганского, и вижу — недавно построенное здание, похожее на ресторан, разрушают. Зачем надо было строить, чтобы так быстро сносить?

— Это по решению суда делают судоисполнители. Мы, как сторона по делу, являемся наблюдателями по исполнению решения суда. Расскажу предысторию.

— Да. Потому что, если нас читают 1000 человек, то у них 1001 вопрос. Где вы были раньше, когда ресторан строился и был доведен до стадии отделки?

— Резонный вопрос. Все время мы занимались этим рестораном. С сентября месяца прошлого года — с момента выявления, с момента начала работ мы приняли меры, передали в суд по статье «нарушение водоохранной зоны». Судья приняла решение о предупреждении, но без сноса.

— А они продолжают строиться.

— Да, пока мы судимся. И после предписания.

— А что, у вас нет прав прекратить строительство?

— В законе четко прописано, что предписание обязательно для исполнения всеми субъектами строительной деятельности. К сожалению, не все чтут закон и не все его исполняют. Нам приходится применять все меры воздействия – выдали предписание, обратились в суд, мы же защищаем интересы государства.

Там были нарушены красные линии, водоохранные зоны, регламенты. Не соответствует целевое назначение этого участка, так как ранее там находился индивидуальный жилой дом. Они его снесли и построили новый объект. Не можем сказать, что этот объект — жилой…

— Сегодня, я видел, идет снос. Работают люди – крыши нет, рамы вытащены. И бог с ним! В рамках закона не выполнили – извините, будете лишены. А сейчас я хочу показать вам фотографии совсем другого уровня жизни. Это не ресторан, не кафе. Это два пенсионера жили – не тужили в Алатауском районе. Теперь соседний участок покупает другой человек и строит вот такой дом (показывает фото), затеняет их участок и давит на их дом.

— Хочу обратить внимание, что строение не новое. Почему у них вопрос возник только теперь? Почему они не обратились, когда работы только начались? Может, они преследуют какие-то интересы? Границы участка, я вижу, слишком близко расположены.

— 30 см.

— Дом самого заявителя находится близко к границе участка. Независимо — ранее он построил или позднее. Это вопрос гражданского характера.

— Я так понимаю, достаточно сложная ситуация. Сказать, что тот прав, а тот виноват – невозможно. Что делать?

— Мы — не судьи, определять, прав или виноват. Наша задача — выявить нарушения. В остальном заинтересованный человек должен доказать свою правоту.

— В таком случае, чтобы наш разговор был предметным, я передам вам заявление от этих двух пенсионеров.

— Обязательно рассмотрим.

— Еще один вопрос. Может, он не к вам. Вы говорили, что 90 % вопросов, которые вам задают, не к вам. Постройка контейнерной площадки для сбора бытового мусора во дворе жилого дома. Нужно ли брать для этого разрешение в ГАСК?

— Этот вопрос не имеет к нам отношение. Во-первых, нужно брать разрешение в санэпидемстанции.

— Это временная постройка.

— Контейнерными строениями занимается акимат и санэпидемстанция.

— Обращаюсь к нашей аудитории. Различайте – капитальное строительство или временная постройка. Беседка, лавочка — ГАСК здесь ни при чем. А если собственники нежилого помещения в жилом доме? Например, магазин на первом этаже, решили сделать пристройку. У кого они в первую очередь должны брать разрешение?

— Человек, изъявивший намерение пристроить что-то, независимо — к дому, к квартире, должен обратиться в органы архитектуры и градостроительства за архитектурно-планировочным заданием. Ему дадут перечень документов, необходимых для получения АПЗ.

— У кого из соседей, из жильцов он должен взять письменное разрешение?

— Это устанавливается на стадии проектирования. Не на стадии получения разрешения. Многие возмущаются – вот вы не спросили разрешения. Фактически я этого не должен делать. Это должно быть отображено в проекте. То есть, проектировщик устанавливает необходимость наличия согласия соседей. Ранее в 425 постановлении, которое уже отменено, было необходимо согласие смежных соседей.

— Слева, справа, сверху, снизу?

— Опять же — при проектировании, не при строительстве. Пройти процедуру проектирования, взять согласие соседей, взять проект, уведомить орган государственного контроля и только потом производить работы. В большинстве случаев это не делается.

— Нужно ли для пристройки первого этажа спросить соседей слева, справа, со второго этажа?

— Обязательно. Заинтересованные лица должны дать согласие.

— Они могут предъявить претензию – мы против пристройки, потому что… она закрывает нам вид, закрывает солнце, дождь будет барабанить по этой крыше.

— Это все устраняемые замечания. Нужны веские причины. Не должно быть питейных заведении или шумных развлекательных. Если это магазин или аптека, то может, человек просто не хочет, может, у него меркантильные интересы.

— Мой сосед сделал перепланировку квартиры. Я его спрашиваю: «Ты взял разрешение»? Он говорит: «Нет. Не надо. Я сделаю. Потом приглашу инспектора ГАСК, он выпишет штраф, я оплачу – и мне узаконят». Это правильно?

— Неправильно. Есть два момента. Не требуется уведомлять органы ГАСК, если несущие и ограждающие конструкции не затронуты. И когда функциональные значения помещения не меняются.

— А кто это определит?

— Это архитектура. Она должна вынести решение. Если без изменения несущих конструкций, без изменения функционального назначения помещения сделать перепланировку – шкафы встроенные убрать, то нужно обратиться в архитектуру или даже в ЦОН – это услуга. Они выдадут решение.

И еще один момент, который я хочу объяснить – взяли решение, сделали перепланировку, ввод в эксплуатацию осуществляется самостоятельно. Ни архитектура, ни ГАСК не участвуют в приемке объекта в эксплуатацию.

— То есть, ничьи интересы не нарушены.

— Да. Из кухни не сделали спальню, из ванны — тренажерный зал. В этом случае есть постановление правительства 1278 – собственник, осуществивший эти работы по решению местного исполнительного органа, имеет право самостоятельно ввести в эксплуатацию этот объект. Это указано в законе об архитектурной деятельности. По-моему, ст. 74.

— По звонкам и почте, которые ко мне приходят – в основном люди увеличивают площади за счет лоджий, каких-то ниш. Увеличивается же отапливаемая площадь дома. Как быть в этом случае?

— В этом случае необходимо разработать проект, согласовать с тепловыми сетями. Они должны провести теплотехнический расчет. Проверить, правильно ли смонтирована система.

— То есть, в принципе возможно?

— Я бы не рекомендовал. Потому что балкон – часть, выступающая за пределы дома. Архитектурным проектом предусмотрен только балкон. И еще есть потери тепла, невидимые обывателю. Если снизу плита – холодно, то она проводит этот холод. Есть потери – это нагрузка на тепловую сеть.

А если весь дом переделает, представляете потери? Там же нагрузки учтены при строительстве дома.

— Забор, вынесенный за пределы участка – это нарушение? У нас в Алматы, да и везде, стараются захватить территорию до проезжей части. И тротуары исчезают. Для машин есть стоянка, для тротуара места нет.

— Для тротуара должно быть место на любой улице. Улично-дорожная сеть предусматривает в первую очередь пешеходное движение, во-вторых, велосипедное движение. Акимом города уделяется этому большое внимание.

Вы можете быть свидетелем, что большие программы претворяются в жизнь. Ведутся проектные работы – город для людей, а не для машин. Этим объектом мы тоже поинтересуемся, посмотрим.

Но если идет захват госсобственности – земли госфонда, то этим занимается другой орган.

— Это нарушение благоустройства. Тротуар – это благоустройство.

— Тротуар – это госфонд.

— Южная сторона ул. Сатпаева не имеет тротуара. Кто этим займется? Кто наведет там порядок? Кто уберет эти крылечки, заборы, которые выходят за красные линии?

— Красная линия регулирует застройки. Необязательно она должна быть в собственности. Земельный участок может быть и до нее. Красная линия определяется генеральным планом, планом детальной планировки.

То, что многие заборы находятся за красной линией, может быть связано с тем, что в бывшем генплане они были нормальными, но границы градостроительства меняются – красные линии корректируются в сторону увеличения проезжей части, дорог и магистралей. Поэтому к таким вопросам нужно подходить комплексно.

Невозможно точечно указывать на объект – вот он за красной линией, и кто за этим следит. Следим и мы, и архитектура. Если это госфонд, то следит управление земельных отношений, управление по охране и защите земли.

— Я не случайно спрашивал у вас про закон. Он на всей территории действует? А то в прошлом году мы присоединили огромное количество территорий, где все за красной линией.

— Там генплан буквально отсутствовал. И план детальной планировки утвердили только недавно. Естественно, все строения, которые там находятся, выпали из градостроительной ситуации. Если там наводить порядок…

— Почему вы говорите – если? Там нужно наводить порядок.

— Мы наводим, но это же проходит планово. План утвержден акимом города. Мы по нему выявляем.

— И работы там непочатый край.

— Мы заканчиваем Алатауский район. Там было много проблемных вопросов, которые сегодня мы имеем в Наурызбайском и в других районах. Поэтому порядок наводится. Строятся новые дороги, здания, микрорайоны.

— Спасибо вам! А читателям хочу дать совет — чтобы не разваливать уже построенные здания, приходите в архитектуру и в ГАСК.

Видеоверсию смотрите здесь