Жанатас: краткая история руин

Большинство современных казахстанцев вспоминают о Жанатасе в основном по событиям, случившимся тут в конце прошлого века. Когда отчаявшееся население брошенного моногорода близко подошло к той черте, за которой начиналась территория бунта. Митинги, перекрытия дорог, голодовки и безнадёжные походы жанатасцев «за правдой» — это всё атрибуты именно того мутного времени (безвременья!), тяжёлым занавесом опустившегося на местную историю и закрывшего былую славу образцово-показательного города, каким считали Жанатас ещё не так давно.

Жанатас – Новый Камень. Камень этот – знаменитый каратаусский фосфорит, безбрежные запасы которого и дали повод для появления нового города у подножия чёрных гор Каратау.

Несмотря на то что промышленные запасы фосфоритов обнаружились в этом районе чуть ли не первыми, разрабатывать их начали гораздо позже, чем в Чулактау (нынешнем городе Каратау). Из-за отдалённости Жанатаса от железной дороги, в 40-е годы прошлого века, когда начиналось промышленное освоение этих захолустий, было не до жиру. Шла война и нужно было поскорее освоить то, что лежало ближе.

Так что в качестве города Жанатас появился на карте всего-то в 1964 году и тут же стал образцом для других подобных. А для кого-то даже мечтой, достойной того, чтобы сняться со своих насиженных мест и отправиться в далёкий Казахстан. Ведь строительство Жанатаса происходило при самом живом участии ленинского комсомола и сюда, на всесоюзную ударную стройку, с «комсомольскими путёвками» в кармане ехали со всех концов страны тысячи «лучших представителей советской молодёжи».

Про то, что сюда же, совсем с другими «путёвками» не по своей воле отправлялось «на химию» не меньшее количество строителей совсем другого свойства, тогда не говорили. И хотя «химики» были заметной прослойкой на стройках «большой химии», они в те годы ещё не были окружены ореолом блатной романтики – их время ещё не наступило и тон во всём задавали те, кому это и было положено понятиями времени.

В смутные приватизаторские времена, когда былые промышленные флагманы рухнувшего Советского Союза бойко шли с молотка за гроши, далеко не все счастливые покупатели вкладывали эти гроши, думая о развитии. Пределом мечтаний для большинства была сиюминутная перепродажа свалившегося на голову шального богатства. «На металлолом».

[gallery ids=»48240,48235,48236,48237,48238,48239,48241,48242,48243,48244,48245,48246,48247″]

То, что эта тотальная распродажа зачастую носила характер настоящих экономических преступлений перед государством и его будущим, никого особо не волновало (об этом и до сих пор предпочитают помалкивать). Доходило до того, что продаваемое «на металлолом» оборудование разбиралось по чертежам и увозилось с таким расчётом, чтобы быть собранным где-нибудь за пределами Казахстана. Этот «металлолом», говорят, и до сих пор исправно работает где-то на предприятиях того же Китая, регулярно выдавая продукцию, принося прибыль и новые предметы для глубокомысленных размышлений по поводу «китайского экономического чуда».

То, что часть былой фосфорной промышленности Казахстана оказалась у тех, кто способен был увидеть свои выгоды не только в банальном грабеже, это продолжение истории Жанатаса. И очень показательны в этом отношении предприятия, разделённые судьбой между разнонаправленными хозяевами. Одна часть, попавшая в руки владельцев «Казфосфата», работает, пыхтит, даёт стране фосфор, а людям работу. Другая доля трагически молчит, обобранная, разграбленная и разрушенная. Поэтому то, что Жанатас, несмотря ни на что, сумел сохраниться на современных картах, хотя и изрядно потрёпанный временем, это элемент везения. А потрепало его изрядно!

Притаившийся в котловине город выплывает навстречу многоэтажными руинами микрорайона с зияющими проёмами окон и сквозными ветрами, гуляющими через бесполезные стены чьей-то брошенной в сумрачные времена жилплощади. Кажется невероятным, что ещё пару десятилетий назад тут проживали многие тысячи более менее счастливых жильцов. Утром они отправляли детей в садики и школы, вечером выходили во дворы посидеть с соседями на скамейках и посмотреть на играющих отпрысков, 5 и 20 числа каждого месяца получали положенную зарплату (и устраивали по сему достойному поводу маленькие праздники), не особо задумывались над своим будущим и, вполне возможно, искренне любили свой город.

Этот апокалипсический микрорайон на въезде – главный имиджмейкер сегодняшнего Жанатаса, довлеющий над всем восприятием дальнейшего. После встречи с ним многим уже нет дела до того, что это картина лишь клинической смерти, что больной-то, несмотря на все старания «докторов», выжил и худо-бедно поправляется. Что не разделил Жанатас печальной судьбы тех сотен моногородов на территории бывшего Союза, для которых их былая перспективность в одночасье стала их же приговором.

— Что-то собираются делать с этими некрасивыми руинами?

— А что с ними делать? Только ломать. Восстановлению они не подлежат. Да и не нужны они городу – нынче в Жанатасе лишь треть былого населения…
Говорят, что один из отцов-основателей Жанатаса изначально был против этих многоэтажек и даже начал возводить коттеджный посёлок. Считал, что своя земля ещё больше привяжет людей, большая часть которых приехала откуда-то издалека, жить и работать тут, у подножия Каратау и рядом с самыми крупными в Союзе залежами фосфорита.

Памятник-символ Жанатаса, где изображён джигит, раздирающий скалу, находится в главном парке. Он весь изрисован и исписан автографами. Но автографами вовсе не той ушедшей «героической» эпохи первопроходцев. Большая часть надписей, нужно отдать должное полиглотству авторов, выполнена по-английски.

Но Америка тут (хоть где-то!) ни при чём. Перед глазами обыкновенный вандализм, с которым, увы, во многих местах вполне у нас вполне свыклись. Разрухе «на местах», как известно, всегда предшествует другая разруха – в головах. Вырастает поколение, на глазах которого почти ничего не строилось, а только разрушалось.