«А Студио» сейчас пришли к формуле, которую я предлагал с самого начала»

У бывшего участника «А-Студио» случайно украли песню — авторство хита  «Пинг-понг» приписали Байгали Серкебаеву. Но Наджиб Вильданов не в обиде — для него это повод вспомнить былые дни и истоки знаменитой ныне группы. Об этом — наше интервью. 

— Первый вопрос. Почему в интернете авторство «Пинг-Понга» приписали не Вам? И так ли это на самом деле?

— Я не знал, что в сети такая неточная информация. Я регистрировал свою музыку. Надо проверить и восстановить статус кво. Автор — я.

— А авторские гонорары вы за нее получаете? Регулярно?

— Да. Регулярно.

— Если не секрет, сколько?

— По-разному. Зависит от количества исполнений и автора, его статуса.

— Давайте ретроспективу сделаем. «Пинг-понг» — это сегодня. А все начиналось с Beatles и Led Zeppelin. Как вы эти пластинки доставали?

— В школе все увлекались этой музыкой. Были ребята, которые собирали винил и записи. И мы всеми правдами и неправдами доставали их. Это были такие гениальные песни. А еще в школе у меня были друзья Кубылан Мусин, Сагнай Абдулин. Мы все жили рядом.

— А где вы репетировали?

— Где угодно. В парке возле 25 школы. Там я учился. Мы называли его «сосновый парк».

— Адрес этого парка?

— Калинина-Дзержинского.

— Именно там, напротив парка, находился КГБ.

— Мы знали. Но ничего плохого не делали. Просто пели, кому-то это нравилось.

— И КГБ вам это спускало? А потом парка вам стало мало?

— Да. Мы стали выступать в школе. На дискотеках. А КГБ ограничивало только большие мероприятия, концерты на ТВ. И гоняли в основном за прически и внешний вид, а в песни не вникали. Английский особо никто не знал. А я английский знал уже со школы. У меня мама преподавала английский.

— Ваша первая группа была создана по госплану — это как-то странно.

— Нас после школы пригласили заниматься художественной самодеятельностью в Институт народного хозяйства. Там создали группу «Норд». В этой группе начинала свой путь Мариамгуль Тулегенова, дочь Бибигуль Тулегеновой. Она была солисткой и нас притянула. Меня, Алибека Днишева и Сагная Абдулина.

— А репертуар какой был?

— Мы пели все. У руководителя группы была жена – казашка. Ей очень нравились старинные казахские песни. И с этого все началось. А когда мы пригласили Талгата Сарыбаева, он привез старинный казахский инструмент, и мы нашу группу так и назвали «Жетиген». Это было в 1973 году. Тогда уже существовал «Досмукасан» и другие группы.

— Скажите, интерес к казахской музыке тогда и сейчас имеет разницу? «Жетиген» вчера и сегодня?

— Мы тогда чувствовали, что именно народная музыка несет в себе культуру. Поэтому нам это нравилось. Сейчас молодежь на такую музыку смотрит по-другому. Это нормально. Ничего не повторяется.

— Как вы относитесь к тому, что сейчас такой музыки мало на радиостанциях, на эстраде?

— Отрицательно. Сейчас много «базарной» музыки. Та, которая раньше звучала на базарах.

— Но базар — это тоже народ?

— Да. Но культуру надо прививать. Здесь есть и хорошее и не очень. В свое время «Ласковый май» тоже звучал, как музыка ПТУ-шника. Но что-то хорошее от этой музыки осталось. Просто имеет значение как эта «базарная» музыка звучит и как преподносится.

— Как вы относитесь к современным аранжировкам казахской музыки?

— Положительно. Просто нужно аккуратно и этично относиться к этой музыке, чтобы не потерять саму ее суть.

— Как вы относитесь к фонограмме? Я, как рядовой слушатель, потребитель, часто слышу негативное отношение к фонограмме. А что тут плохого?

— Суть концерта в обмене энергетикой между исполнителем и слушателем. У фонограммы энергетика художника. Это копия того, что ты чувствовал в тот момент. А на концерте важна энергетика, идущая от народа, который пришел тебя послушать.

— А кто первым начал использовать фонограмму?

— Первые начали использовать на Западе.

— А у нас?

— Ну, я не хочу имен называть. Все использовали.

— Тогда скажите — кто поет вживую? Я слышал, что Киркоров, Басков, не любят давать большие концерты вживую.

— Это может быть оправдано техническими причинами. Или зависит от вокальной формы. Музыкант, как спортсмен, не может всегда быть в форме. Хотя у мастеров оперной и классической сцены, например, Паваротти, никогда не возникает таких вопросов. Они всегда поют вживую.

— Фонограмма расхолаживает артиста. Это то, как мы относимся к своим доходам, работе, обязанностям. В том числе и я. Вы над этим задумывались?

— Потребность в фонограмме появилась недавно. Собрать большое количество людей, оркестр – это очень дорого. Тем более, если репетиции, выступления. А фонограмма это удешевляет. И еще запись дает возможность увидеть свои ошибки, провести работу. Это, когда вживую работаешь. А если на студии пишешь, то там все зализываешь, все слишком хорошо.

— Вы очень много играли в кабаках. Почему считается это делом неблагодарным и не достойным артиста?

— Я просто не пил. Считается, что все музыканты алкоголики.

— А выступать перед жующей публикой ведь неприятно?

— Отчасти да. Но когда хорошо работаешь, на тебя ходят. Когда я работал в «Самале», записывались за неделю, чтобы попасть на наше выступление.

— А той-бизнес, корпоративы?

— Мы этим не гнушаемся. Это тот же народ. Причем попадаешь на ту публику, которая тебя ждет и хочет слышать.

— Город он имеет свое какое-то звучание. Вы можете сравнить, как Алматы звучал в вашу молодость и как сегодня?

— Сейчас есть хорошие музыканты. Но больше тех, кто хочет заработать больше денег. И этим ущемляют свое творчество. Раньше были другие приоритеты. И музыка ставилась во главу угла.

— Какая музыка присуща Алматы?

— Алматы присуща душевность, открытость, непосредственность. Я сразу могу отличить музыку из регионов страны от алматинской. Может, сказывается влияние гор. Здесь у человека душа поет. Это было и в советское время и сейчас.

— Традиционные вопросы. Что вы думаете об Украине?

— Жаль, что страдает простой народ по вине политиканов.

— Сейчас появился такой раскол в обществе, как свой-чужой. В том числе и среди музыкантов.

— Нужно просто проследить связь музыкантов с кланами, которые все это устраивают. А большинство музыкантов этого не поддерживает. И не приветствует борьбу против собственного народа. Думаю, у нас такого никогда не будет.

— Вы еще что-нибудь для «А-Студио» будете готовить?

— У них сейчас сильно изменился стиль. Это то, что я им предлагал раньше. А в то время мы перешли на популярный джаз. И я говорил, эта не совсем наша музыка. А сейчас они вернулись к тому, что я когда-то предлагал. Я всегда был любителем рока, арт-рока, музыки Beatles.

— Какие из современных групп вам нравятся? В том числе и зарубежных?

— Очень нравится Джон Ньюман, особенно последняя вещь.

— Fat Boy Slim, Black Eyed Peas?

— Да, нравятся, с удовольствием слушаю. Beyonce нравится, но не все.

Видеоверсию можно посмотреть здесь.