Китай — Центральная Азия: коридоры сотрудничества и вызовы суверенитету

В Астане на прошлой неделе завершился второй саммит в формате «Центральная Азия — Китай». Сегодня можно подвести итоги мероприятия, которое подтвердило растущее значение региона в евразийской логистике и экономике. Известные политологи Талгат Исмагамбетов и Айдар Амребаев делятся мнением по этому вопросу.

Казахстан, как крупнейшая страна Центральной Азии, становится ключевым узлом в реализации китайской инициативы «Один пояс — один путь».

Президент Касым-Жомарт Токаев в своём выступлении особое внимание уделил роли коридора Китай — Центральная Азия — Европа, подчеркнув важность инфраструктурных связей и индустриального взаимодействия. Однако за фасадом взаимных похвал стоит сложный и многослойный контекст: от проблем экономического суверенитета до внутриполитических вызовов реализации инвестпроектов.

Срединный коридор: от геополитики к экономике

Политолог Айдар Амребаев отмечает, что Срединный коридор — это не просто логистическая магистраль, а, в определенном смысле, геополитическая стратегия. Этот маршрут, проходящий от Китая через Казахстан, Каспийское море, Южный Кавказ и далее в Европу, нацелен на снижение зависимости от нестабильных или санкционных территорий. Он позволяет обойти такие зоны риска сегодня, как Россия и Иран, и отвечает  трем ключевым критериям бизнес целесообразности: скорость, безопасность и рентабельность. Этот стратегический проект был принят в работу на Первом саммите «Центральная Азия + Китай» в Сиане еще в мае 2023 года и сегодня становится еще более актуальным для сохранения устойчивости торговой взаимосвязанности на континентальном треке взаимодействия крупных рынков ЕС и Китая.

«Сейчас в условиях турбулентной ситуации в России и на Ближнем Востоке мы ищем оптимальные траектории сохранения стабильных транспортных коридоров для движения наших товаров. Это, прежде всего, маршруты, способные связать нас с крупными и платёжеспособными рынками — Европейским союзом и Китаем», — говорит эксперт.

Отдельное внимание Казахстан и его партнеры по формату уделяют взаимодействию с Южным Кавказом. Прошедший недавно визит президента Казахстана и, готовящийся на днях, визит руководителя Узбекистана в Азербайджан — часть стратегии обеспечения стабильности и интеграции транспортной инфраструктуры на всём протяжении Срединного коридора. Как считает Амребаев, только консолидированная позиция государств Центральной Азии и стран на всем протяжении этого маршрута может создать устойчивую логистическую архитектуру и принести должный эффект для состоятельности проекта.

Инвестиции: потенциал и ограничения

Китай остаётся одним из крупнейших инвесторов в казахстанскую экономику. По словам политолога Талгата Исмагамбетова, вложения Пекина в Казахстан следует рассматривать через призму долгосрочной стратегии. Да, китайские компании инвестируют в АПК, обрабатывающую промышленность и энергетику, но конечный бенефициар таких проектов — зачастую сам Китай.

«Животноводство и растениеводство, по большей части, ориентированы на китайский рынок. То же самое и с промышленностью: вместо полноценной переработки мы чаще всего выступаем в роли сырьевого придатка. Полный цикл создания продукции с высокой добавленной стоимостью у нас пока не сформирован», — утверждает эксперт.

Тем не менее, по словам А. Амребаева, есть и положительные примеры. Стоит отметить совместное индустриальное сотрудничество двух стран. В частности, В Актау построен Актауский битумный завод (ТОО “СП “Caspi Bitum”  — совместное предприятие «КазМунайГаз» и китайской CITIC Kazakhstan), производящий битум для автодорог и, фактически, покрывающий все потребности в этом продукте для всей Центральной Азии и позволивший уйти от зависимости от российских поставщиков. В Шымкенте модернизирован нефтеперерабатывающий завод (ТОО “ПетроКазахстан Ойл Продактс” — управляется на паритетной основе между КазМунайГаз и Китайской национальной нефтяной корпорацией (CNPC), выпускающий высококачественные нефтепродукты: авиакеросин, бензин стандарта Евро-5, Евро-6. Эту продукцию с высокой добавленной стоимостью мы поставляем на емкий рынок КНР. На севере Казахстана запущен проект по выращиванию рапса и производству рапсового масла с высокой степенью передела продукции, которая пользуется спросом на китайском рынке. При этом, показательно, что инвесторы, помимо строительства завода, профинансировали казахстанских фермеров. В Туркестане введен в строй завод «Golden Camel», занимающийся переработкой верблюжьего молока в сухой порошок. Данное предприятие «потянуло за собой» целый ряд смежных верблюдоводческих хозяйств во всем регионе. Эта продукция пользуется большим спросом как в Китае, так и в развитых странах Запада…

Это соответствует тезису Токаева о необходимости трансформации экономики — от сырьевой к индустриальной. Однако, как подчёркивает Исмагамбетов, важно, чтобы эти проекты не просто улучшали показатели ВВП, а способствовали технологическому развитию, создавали рабочие места и формировали квалифицированный трудовой ресурс.

ВИЭ и атомное будущее

Возобновляемая энергетика — ещё один приоритет взаимодействия. Казахстан располагает значительным потенциалом в сфере ветро- и солнечной энергетики, и китайские компании проявляют активный интерес к этим проектам. Также обсуждается возможность строительства АЭС. Как известно, первая будет построена международным консорциумом под руководством «Росатома», а следующие, возможно, будут построены при участии китайской атомной корпорации.

Скептики указывают на риски инвестиционной и технологической зависимости от Китая, но сторонники подчеркивают прагматизм в выборе партнеров. «Китай не выставляет политических условий, в отличие от западных партнеров или стран. Это делает его инвестором, с которым проще вести дела. Но в то же время важно сохранить отечественный контроль и прозрачность процедур на всех этапах реализации проектов», — отмечает один Айдар Амребаев.

Особое внимание в последние годы уделяется и человеческому капиталу. Китай развивает в нашем регионе программу «мастерских Лу Баня» — современных центров подготовки кадров для работы на индустриальных объектах. Для Казахстана это особенно актуально на фоне дефицита профессионально-технических кадров, считает эксперт.

Суверенитет: как не стать экономической периферией

С усилением экономического присутствия Китая в Казахстане усиливаются и риски односторонней зависимости. Талгат Исмагамбетов подчёркивает: «Чем глубже кооперация, тем тише голос Казахстана в острых вопросах, например, по трансграничным рекам. Китай не подписал международные соглашения по этим вопросам и может без ограничений забирать воду из Иртыша и Или. Это вопрос не экономики, а выживания». Вместе с тем, как отмечает Айдар Амребаев, «есть примеры взаимовыгодного сотрудничества в этой сфере, например, гидроузел «Дружба», построенный двумя странами на трансграничной реке Хоргос».

И все же, настаивает Талгат Исмагамбетов, Пекин может использовать региональную фрагментацию стран Центральной Азии. Например, Узбекистан и Таджикистан занимают противоположные позиции по Афганистану, что Китай может использовать для продвижения собственных интересов. Казахстан должен не только укреплять связи с Пекином, но и выстраивать коалиционную региональную политику — в том числе по вопросам безопасности, энергетики и транспорта.

“Сотрудничая с Китаем в экономической плоскости, следует не забывать об общесистемном подходе, где учитывается и экономика, и общество, и природа, и стремиться наладить именно наилучший баланс. Нужно не забывать о многовекторности, о которой говорит наш президент. Не забывать о политике мягкой силы Китая”, — считает эксперт.

Он также напоминает, что Китай стремится диверсифицировать потоки и готов ради снижения рисков идти на расходы.

“Китай диверсифицирует свои транспортные потоки, направляя их через Кыргызстан, Пакистан, даже через Таджикистан, хотя приходится преодолеть горные ущелья и хребты, применяя современные технологии” – напоминает Талгат Исмагамбетов. По его мнению Срединный коридор наиболее уязвим, так как необходимо договариваться сразу с несколькими государствами, интересы которых не совпадают. Китай может спокойно использовать разницу интересов стран Центральной Азии для достижения своих целей, предостерегает ученый. Казахстану необходимо налаживать связи с Китаем, четко понимая особенности ведения дел этой страны и не забывая о многовекторности.

Кто предложит лучшие условия?

Прагматизм — ключевое слово, которым сегодня руководствуются казахстанские власти. Айдар Амребаев подчёркивает: «Кто может предложить нам наилучшие условия — тот и будет нашим партнёром. Франция, Южная Корея, Россия, Китай — все заинтересованы. Но у всех разные условия. Китай, в отличие от стран Запада, не требует политической лояльности. А Россия в условиях санкций имеет ограниченные возможности. Поэтому выбор делается не по геополитической симпатии, а по реальным возможностям и стратегической целесообразности».

Такой подход, по мнению экспертов, и является сутью внешнеэкономической доктрины Казахстан. Если в 1990–2000-е годы государство шло на уступки международным финансовым институтам и зарубежным инвесторам ради большей узнаваемости, обретения международной субъектности и осуществления либеральных реформ, то сегодня подход меняется: суверенитет, устойчивость, создание национального капитала, модернизация и диверсификация экономики — вот приоритеты.

Вывод: между Востоком и Западом — без иллюзий

Казахстан продолжает балансировать между Востоком и Западом. Саммит в Астане стал символом всё более активной институционализации роли Китая в регионе. Но наряду с новыми возможностями он обнажил и старые противоречия: разобщённость Центральной Азии, неготовность к полноценному индустриальному рывку, дефицит профессиональных кадров,  нестабильную налоговую систему и технологическую отсталость.

Развитие Срединного коридора, вложения в обрабатывающую промышленность и ВИЭ, модернизация портов и подготовка кадров — всё это должно стать частью единой комплексной стратегии развития, а не только реакцией на внешнюю конъюнктуру. Только в этом случае Казахстан сможет превратить своё географическое положение из уязвимости в стратегическое преимущество.