Осознанность и здравоохранение: уроки COVID-19 для Казахстана

Решение об объявлении ЧП было анонсировано в стране 15 марта, спустя три дня после того, как ВОЗ признала, что распространение COVID-19 носит характер пандемии. Еще через несколько дней на карантин были закрыты два крупнейших города страны – Нур-Султан и Алматы. Позже на выезде-въезде из столиц появились блокпосты, ввели карантин в других крупных городах Казахстана.

Во многом благодаря этим мерам темпы роста заболеваний в стране коронавирусом удалось если не снизить, то хотя бы стабилизировать. Спустя два месяца, 15 мая, чрезвычайное положение было отменено, одновременно по всей стране стали смягчать карантинные меры. Начали открываться предприятия и организации, магазины у дома, торгово-развлекательные центры и др. Однако вместе со смягчением карантина начало резко расти количество зараженных. Так, к середине июня темпы роста числа заболевших коронавирусом в РК вышли на уровень апрельских, когда, как считалось в Казахстане, наблюдался пик заражений.

На утро 21 июня 2020 года в республике COVID-19 выявлен был у 17 225 человек (не считая бессимптомных пациентов). По данным открытых источников, сегодняшнее население Казахстана составляет около 18 632 169 человек. Значит, инфекцией пока заразилось 0,09% от всего населения. Вроде как мало, но число зараженных растет день ото дня. О коронавирусе в Казахстане и карантинных мерах высказался президент Казахстанской Ассоциации репродуктивной медицины, доктор медицинских наук, профессор Вячеслав Локшин.

Как началась пандемия

– Вячеслав Нотанович, если вы помните, то вирус в Казахстане привезли, по некоторым данным, на борту частного самолета, пассажир которого оказался зараженным. Имеет ли значение, каким образом у нас началась эпидемия?

– Думаю, что как началась – не имеет особого значения. Это так называемый нулевой рубеж, кто, когда и каким образом завез в страну вирус. Все и так знают, что сама пандемия началась не в нашей стране, а в Китае. Что имеем? Был ввоз в страну вируса, который стал распространяться. Причем, были прогнозы по Казахстану, когда сюда придет вирус, принимая во внимание динамику его распространения в той же России, Китае, со всеми странами, с которыми мы граничим. Понятное дело, все это отследить невозможно. Трудно закрыть страну в условиях, когда часть населения страны за рубежом.

– Есть ли страны мира, где распространение вируса происходило примерно так же, как в Казахстане?

– Это страны такого же размера и такой же плотности населения, как и у нас. В принципе, подобных стран в мире достаточно мало и не представляю, какова ситуация в той же Монголии. Но могу сказать, чем уникален Казахстан: территория огромная, люди в массе своей небогатые, и потому за границу ездят нечасто, самолетов к нам летает сравнительно мало. Нам, конечно, кажется, что много, но не сравнить с трафиком аэропортов Франкфурта, Парижа и Москвы. И потому казахстанские власти начали контролировать границы уже в феврале. Это всех удивляло, но на самом деле все было сделано правильно. Чем раньше, тем лучше. Однако первые зараженные, действительно, появились 13 марта. Власти ввели карантин, контролировали ситуацию.

– Как Вы можете охарактеризовать действия властей на первоначальном этапе распространения COVID-19?

– Думаю, изначально все было более чем нормально. А вот дальше, когда отменили Чрезвычайное положение и начали быстро смягчать карантинные меры, ситуация резко ухудшилась. Ведь перед властями стоял выбор: либо карантин, либо экономика. В принципе, за два месяца экономика была практически уничтожена. В частности, сфера обслуживания, гостиницы, рестораны, бизнес-центры практически прекратили свою деятельность. Их необходимо как-то реанимировать.

Однако многие знают, что та же Беларусь пошла по пути не введения карантина и отсутствия кардинальных ограничительных мер. Сейчас у них, согласно официальной статистике, примерно 50 тыс. заболевших, где-то 500 умерших. Если все это спроецировать на Казахстан, то у нас было бы 100 тыс. заболевших, а не 15-20 тыс.

– То есть ранний карантин – это хорошо?

– Я бы однозначно оценил первоначальный этап мер как позитивный. Замедление темпов заражения коронавирусом, во-первых, позволило нам построить дополнительные госпитали (в Нур-Султане, Алматы и Шымкенте – ред.), которые сейчас активно используются. А также, во-вторых, медикам понять, что это за вирус, что из себя представляет и как с ним бороться. Если выразиться образно, врачи получили возможность «пощупать» болезнь, получили опыт. Это уже не те врачи, которые ни одного больного не осматривали, и только слушали китайских, итальянских и российских специалистов.

– А потом, набравшись опыта, резко ослабили карантинные меры?

– К сожалению, это так. Время мы выиграли, но резко отпустили. И как раз в это самое время сказались особенности нашего восточного менталитета. Люди не могут жить без общения: начались кудалыки (национальный обряд сватовства у казахов – ред.), свадьбы, дни рождения, встречи, проводы, и в результате нас захлестнула новая волна эпидемии, которую мы ранее сдерживали.

– Каково Ваше отношение к установке блокпостов на въездах и выездах крупных городов и населенных пунктов по всему Казахстану?

– Не совсем мне понятно, зачем нужно было закрывать города. Может, нужно было закрыть те же бизнес-центры, рестораны, торгово-развлекательные центры – все то, куда люди ходят в большом количестве и дать возможность ходить на работу. По моему мнению, контакты на работе менее опасны, чем во внерабочее время. Я не политик и не экономист по профессии, могу что-то не понимать, но мне кажется, что мы лишили работы многих людей. В частности, в Алматы из-за чрезвычайного положения и карантина лишились работы по крайней мере 400 тыс. человек. Зачем это было сделано? На работе, согласитесь, есть хоть какой-то контроль за работниками. А контроль теряется именно тогда, когда люди начинают ходить в гости, многим кажется, что уже победили коронавирус…

После смягчения карантинных мер люди просто забыли про социальную дистанцию, перестали мыть руки, и все пошло, как было до карантина

Как будто и не было никакого чрезвычайного положения и строгих мер. Отсюда и быстрый рост темпов заражения коронавирусом, и возврат к показателям апреля, когда, как многие думали, Казахстан прошел пик пандемии.

Вот сейчас я проезжал на машине мимо ресторана, там играет музыка, человек 50 танцуют, поют «Happy birthday to you». Это же катастрофа. Завтра или через 3-4 дня половина из этих 50 человек заболеют коронавирусом. Только по одному ресторану в Алматы, а представьте, что будет в масштабах всей страны! То есть люди просто не верят в опасность коронавируса, а потом начинается всплеск заболеваний, медицина оказывается не готова, и начинаются серьезные проблемы.

– Вы считаете проблемой быстрое смягчение карантинных мер?

– Должно быть постепенное смягчение карантинных мер. Нужно уяснить для себя, что вирус никуда не делся, он остается в стране. Если бы Казахстан находился на острове, как, например Австралия, то, возможно, мы бы раньше победили вирус. На самом деле вирус внутри страны где-то тлеет, где-то вспыхивает. Как только начинаются активные контакты, сразу идет всплеск заражений. И тогда снова, как сами видите, вновь вводят ограничения в шести городах Казахстана на 20-21 июня. Власти уверяли, что в городах ограничат движение общественного транспорта, тогда как в акиматах на самом деле просто остановили весь общественный транспорт. Это еще одно проявление того, что ситуация не так проста, как кажется на первый взгляд. Теперь заражение будет развиваться по скачущему вектору. Учились на ходу

– Какой выход?

– В реальности есть два пути. Или должна переболеть половина населения страны, или должна появиться и запуститься в массовое производство вакцина. То есть, должен выработаться так называемый коллективный иммунитет. Кто-то ратует за то, чтобы дать возможность переболеть вирусом молодым людям – студентам, школьникам и т.д., тем самым выработать коллективный иммунитет. При этом нужно максимально беречь людей старшего возраста. Если они заболеют, то здравоохранение захлебнется – людей придется хоронить на улицах. Как раз этого нельзя допустить ни в коем случае.

– За время карантина много чего произошло. К примеру, вопиющий случай массового заражения в 12-й больнице Алматы…

– Там сразу заболело 500 медиков. Основная причина случая – неготовность больницы работать в качестве инфекционного провизорного госпиталя. Не секрет, что это была многопрофильная больница, куда стали массово поступать больные с пневмонией, из которых половина – ковидные. Не было в достаточном количестве средств индивидуальной защиты, масок. Кстати, нельзя упускать и тот момент, что к вирусу отнеслись несерьезно, и там вина не только руководителей лечебного учреждения, но и самого коллектива. И результат оказался таким плачевным.

– Потом подобных массовых заражений в Казахстане не зафиксировано. Поумнели?

– Слава богу, затем ничего подобного в других больницах не случалось. Как мне кажется, и руководители сферы здравоохранения, и сами медики практически учились на ходу.

– И вот мы вплотную подошли к смягчению карантинных мер…

– Удивительно, люди до сих пор, после всего, что уже случилось, не верят в опасность коронавируса. Понятно, они устали сидеть дома, поэтому кинулись активно общаться и в результате получили то, что получили. Ведь у нас треть населения просто не верят в опасность вируса. Так, в Фейсбуке я записал пост про коронавирус, а люди мне пишут, что это ерунда, что неправильно вы говорите.

Вот когда только увидят умирающих от коронавируса близких, тогда до них доходит. Понятно – люди разочаровались в здравоохранении, не верят в такие болезни, не верят властям. Это все вместе, вкупе. Обратите внимание, в соцсетях идет информация о чипировании людей через прививки. Обвиняли, к примеру, Билла Гейтса в этом. Я даже не понимаю, как может здравомыслящий человек подумать, что через прививку его могут чипировать?!

Почему вирус не прошел мимо элиты

– Но есть еще одна громкая история – в Казахстане сначала заболел министр здравоохранения Елжан Биртанов, а вслед за ним и другие первые лица государства вплоть до Первого президента РК Нурсултана Назарбаева. Чем это можно объяснить?

– Тот же Биртанов достаточно часто общается с людьми и не только в силу занимаемой должности. Много ездит по регионам. И то, что он заразился, в этом нет ничего удивительного. Я сам с ним две недели назад общался в Алматы. Во многих странах мира люди на аналогичной должности тоже заболели. Но министр, безусловно, общается с премьером и другими высокопоставленными лицами. Так что многие из них теперь в зоне риска.

Для меня странно, почему заболел Назарбаев. Он все-таки пожилой человек и для него болезнь опаснее, чем для других. Видимо, и он проявляет активность, хотя люди такого статуса каждую неделю проходят тестирование. Сегодня (20 июня – ред.) за сутки, например, в Казахстане заболели более 1 тыс. человек. И это не те, кто сидит дома, бабушки и дедушки, а более активные люди, вот они и общаются между собой.

– Какие выводы должно сделать система здравоохранения из текущей ситуации с коронавирусом?

– Система здравоохранения свои выводы уже сделала. В частности, поняла, что старыми стандартами не обойтись, малосимптомных в стационары уже не кладем, легких не кладем, скорую вызываем только в случае проблем с нарушением дыхания. Скоро еще начнем давать пульсометры домой. Количество больных, конечно же, будет расти. Если люди не поймут всю опасность вируса, то они будут сами себя убивать.

А что делать? Страдать в большей мере будут те, кто находятся на самоизоляции. Выехали куда-то, а там нас заразят. Мы, к примеру, ходим в рестораны и общаемся с одним человеком. Но большинство не отдает себе отчет в опасности вируса, активно общаются и разносят инфекцию. Вот как можно было пустить автобусы, где людей много и никакой дистанции между ними нет, пассажиры без перчаток?! Автобусы полностью заполнены. Вот вам и источник инфекции – это же нонсенс. В той же Германии, Швеции в автобус люди зашли, заняли места, которые обозначены красными точками и поехали. Больше людей в автобусы не пускают. Надо, пускать в автобусы 15-20 человек, если не хватает – добавить количество транспорта.

– Может, все очень просто: где-то законы работают, а у нас не работают. Но давайте вновь вернемся к системе здравоохранения. Она поменялась?

– Думаю, она получила хороший урок и многое поменялось. Во многом благодаря пандемии у нас стало больше наркозных аппаратов, другой необходимой техники, специалисты повысили квалификацию. Многое улучшилось, но далеко не все. Из-за пандемии пострадали сфера онкологии, плановые операции. Все это откладывается на другие сроки, а люди ведь кроме COVID-19 продолжают болеть и другими болезнями.

Приватизировать нельзя медлить

– Можно ли за счет вливания большего количества денег поднять качество здравоохранения?

– На мой взгляд, нужно смелее приватизировать клиники, отдать их большую часть в частные руки. Они так же, как и государственная медицина, будут выполнять государственный заказ. Согласно договору приватизации, клиники в течение 10 лет должны сохранять профиль и выполнять часть функций по госзаказу. Надо понять, что медицина – это тот же рынок, который должен быть конкурентным и саморегулирующимся. Чем меньше государственное участие в системе здравоохранения, тем лучше. И прозрачности больше, и эффективности, и качество повысится. Чем больше прав у чиновников, тем выше риски коррупции. Все должно регулироваться рынком.

– Если идти по аналогии, помните, при Марченко в Казахстане была создана банковская система, где ключевую роль играли частные банки. Мы ей гордились, ставили в пример другим странам. Прошло время, монополизация все больше усиливалась, и вот последняя по времени проверка качества активов показывает огромные проблемы в отрасли. Не получится ли также с частной медициной?

– Согласен. Вы же тоже видели, как быстро улучшился банковский сервис. Но согласен и с тем, что AQR показал большие проблемы в банковском секторе из-за снижения уровня конкуренции на рынке и появления монополистов. Все проблемы возникли только тогда, когда реальная экономика из банковской сферы стала уходить. То же относится и к сфере здравоохранения.

Надо смелее передавать лечебные учреждения в частные руки. Уверен, что этот процесс будет способствовать повышению качества сервиса. Но только в условиях адекватного ценообразования.

При нынешних тарифах частникам не выгодно работать. Зачастую коммерческие тарифы в 10 раз выше тех, которые предлагает государство. А между тем государственные тарифы должны составлять, как минимум, 60-70% коммерческих тарифов.

– Может ли частная медицина справиться с такой бедой, как COVID-19?

– Думаю, инфекционные больницы приватизировать пока не нужно, так как в борьбе с такого рода пандемией должны быть резервные фонды. Частники, нужно признать, с пандемией вряд ли справятся, с другой стороны, частник готов лечить за деньги государства любые болезни, и COVID-19 в том числе, для него нет никакой разницы.