Деньги ЕНПФ надо вкладывать в инфраструктуру, а не в бизнес — Своик

На днях заместитель председателя правления Нацпалаты предпринимателей Рустам Журсунов выступил с идеей вкладывать пенсионные активы в кредитование предпринимательства.

«Мы убеждены, что финансовые резервы в нотах Нацбанка и средства ЕНПФ могут стать источником длинных денег. Они должны способствовать структурным преобразованиям в экономике, в том числе для финансирования реального сектора через механизмы ГЧП», – сказал Журсунов.

По его словам, эффективность нынешней модели инвестирования активов ЕНПФ вызывает вопросы. Так, за 2013-18 годы накопленная ЕНПФ инвестиционная доходность составила 56,1% и оказалась ниже уровня накопленной за это же время инфляции – 56,5%. Тогда как в случае кредитования за счет активов ЕНПФ инфраструктурных и промышленных проектов будет гарантия доходности выше уровня инфляции.

Так ли это на самом деле?

Член общественного совета при ЕНПФ, экономист Петр Своик неоднократно на заседаниях говорил о необходимости пересмотреть подходы Нацбанка к инвестированию денег вкладчиков. Он убежден, что в триллионах активов ЕНПФ нуждается реальная экономика. В принципе, похоже на то, о чем сказал Рустам Журсунов. Но не совсем. И вот почему.

Петр Своик. Источник — total.kz

Экономика в кризисе

— Петр Владимирович, вы ранее предлагали деньгами ЕНПФ кредитовать экономику. То есть вы поддерживаете «Атамекен»?

— Начну издалека, иначе мы не докопаемся до истины. Плавающий курс национальной валюты гарантированно загоняет в кризис как кредитную, так и накопительную пенсионную системы. Чтобы определиться, насколько полезна или не полезна идея «Атамекена», нужно отдельно разобраться с ситуацией с кредитованием экономики вообще. Ну и конечно, с хранением накоплений ЕНПФ. А в середине затронем еще ситуацию с бюджетом. Тогда выстроится реальная картина, понятная любому читателю.

Пора уже сказать прямым текстом, что национального кредита в Казахстане нет не случайно, а по четкому и заранее установленному правилу. Оно было сформулировано и до сих пор соблюдается еще со времен макростабилизации.

Это конец 90-х — начало нулевых, когда тенге превратился в местный доллар. Тогда же была выстроена двухуровневая банковская система

Ее правильно назвать внутренними сетями внешнего финансирования. Какой смысл в моих словах?

— В том, что наши банки привлекают деньги из-за рубежа.

— Реально нормальный кредит в Казахстане могут получить только субъекты внешнеэкономической деятельности. И получить они его могут там же, где и осуществляют свою деятельность. То есть на внешних рынках, причем по нормальным ценам. А иногда и почти бесплатно.

Если же речь идет о субъекте, работающим в тенге, кредит можно взять только по удушающей стоимости. И она всегда заведомо выше любой возможной рентабельности заемщика.

Если спросить банкиров, почему они так делают, они скажут что-нибудь про инфляцию, с которой надо бороться через высокую базовую ставку

На самом деле инфляция есть производная базовой ставки. Поддержка заведомо высокой стоимости денег в Казахстане вполне решает четкую политическую, а уж потом экономическую задачу — не допустить никакого продуктивного кредитования в тенге внутри Казахстана. Такие кредиты — отрава.

Кто главный заемщик?

— Но если эти субъекты внешнеэкономической деятельности кредитуются за рубежом дешево, почему здесь продают с большой маржой? 

— Почему «БТА Банк» в тучные годы стал ведущим банком Казахстана? Потому что Мухтар Аблязов много и агрессивно занимал деньги за рубежом. И если мы посмотрим расклад внешних заимствований, а на них держалась банковская система Казахстана, то перед дефолтом 2009 года две трети всего внешнего долга создавали коммерческие банки во главе с «БТА Банком». На втором месте шли казахстанские «дочки» зарубежных материнских компаний.

Это были дешевые деньги, а заодно и способ ухода от налогов. В конце этого списка было правительство, которое занимало 2-3% от всего внешнего долга

Последний расклад другой. Больше двух третей долга завозят «дочки». Правительство свою часть в виде госдолга тоже сильно подтянуло. Где же коммерческие банки? А они занимают всего несколько процентов и находятся в хвосте списка. То есть банки после известного дефолта потеряли возможность кредитоваться за границей. Они сейчас сами задыхаются. Нацбанк отключил их от кислородной подушки под названием «ноты».

Нацбанк у нас самый главный заемщик. Больше денег занимают даже не потребители и ипотечники,

больше всего денег в экономике занимает именно Нацбанк. Он выпускает свои ноты, тем самым создавая искусственную доходность за счет той же инфляции

А экономику коммерческие банки не кредитуют. Поэтому «Атамекен» совершенно справедливо озаботился этой проблемой. С банками разобрались.

Тенге не годится для накоплений

— Ну так вот же реальная возможность кредитовать длинными пенсионными деньгами сферы, которые обеспечат доходность! 

— Вообще,

идея перехода от солидарной к накопительной пенсионной системе — внешняя. Это Всемирный банк протащил

И эта идея имела тоже больше политический, а уже потом экономический смысл. Политический смысл был в полном уничтожении солидарной системы. Чтобы

государство перешло от ответственности за всех своих граждан к индивидуальным отношениям

Принцип: кто платит, тот и будет получать пенсию. Медицинское страхование из этой же оперы, кстати. А то, что все эти люди — граждане Казахстана, никого уже не волнует. Право на пенсию и медицинскую помощь будут иметь только плательщики. Это идеология, последствием которой является то, что вкладчиками ЕНПФ является меньшая часть будущих пенсионеров. И даже эта меньшая часть имеет маленькие накопления.

Так вот,

долгосрочные накопления в теряющей свою стоимость национальной валюте, это авантюра. И заведомая убыточность

Сколько-нибудь устойчивые накопительные системы могут существовать только при сколько-нибудь устойчивых валютах. А валюта, которая постоянно теряет стоимость, в принципе не годится для накоплений.

Давайте попробуем пересчитать в долларах, а доллар более серьезная единица. Тот массив накоплений, который был перед девальвацией в августе 2015 года, можно сравнить с тем, что сейчас. Мы с ужасом обнаружим, что четыре года назад в долларах было больше. Хотя в тенге вроде накопления растут.

Накопительная пенсионная система тоже в глубоком кризисе. И его показателем является фактическая убыточность.

Всякий вкладчик ЕНПФ, выходящий на пенсию, получает через «Правительство для граждан» компенсацию за инфляцию. Причем только за официальную

А у нас она, я уверен, не совпадает с реальной. В отчетности ЕНПФ и Нацбанка учета накапливаемой доходности и накопленной инфляции нет. Я этот вопрос регулярно поднимаю на заседаниях общественного совета.

Теперь перейдем к бюджету. Оттолкнемся от того, что он, к сожалению, несет основную нагрузку по выплате так называемого инвестиционного дохода.

Бюджет финансирует экономику

— Ну да, поскольку большая часть инструментов — государственные ценные бумаги.

— На самом деле ЕНПФ копит свои деньги и доход на них, паразитируя на экономике. Доход изымается из денег налогоплательщиков. Которые, по идее, должны идти на учителей, врачей и так далее. А что делать бюджету в условиях, когда банки экономику не кредитуют, и ЕНПФ тоже в этом не участвует? Деньги ЕНПФ болтаются в бумажках, отправляются даже в Азербайджан, Чили, Перу, лишь бы не вкладываться в собственную экономику. Что тоже, в принципе, правильная постановка вопроса.

— Есть же ведь в портфеле облигации и акции казахстанских предприятий?

— Мы к этому подойдем. Бюджету приходится тащить на себе ту нагрузку, которую не исполняет ни коммерческая банковская система, ни пенсионная накопительная. В бюджете для поддержания экономики каждый год закладывается весьма высокая сумма — до четверти, а иногда и больше. Это видно, если внимательно изучить бюджет. Там есть статьи расходов на «сельское хозяйство», «электроэнергетику и ЖКХ» и так далее.

— Ну да, по каждому сектору приняты правительственные и госпрограммы.

— И деньги идут из бюджета. В общей сложности, это ежегодно дотягивает до 1,5 трлн тенге. Так чем же помогут деньги ЕНПФ бизнесу? Они его точно также будут душить, как и банковские деньги. Потому что ЕНПФ должен показывать доход. Значит, бизнесу придется возвращать под 9-10%, что тоже для него смертельно.

Клич Журсунова понятен, но

для бизнеса деньги ЕНПФ — дополнительная петля на шею

Что делать? Во-первых, признать, что вся эта модель в виде экспортно-сырьевой экономики, финансируемой внешним образом, выдыхается.

Все попытки хоть как-то использовать активы ЕНПФ не получаются. У банков и бизнеса проблемы. Ситуация тупиковая, в которую нас завела плавающая курсовая политика.

10 лет помогали сырьевикам

— И это значит, что деньги пенсионеров нужно отдать бизнесу?

— На 2020 год в бюджете заложена цена нефти в 55 долларов за баррель и курс 380 тенге за доллар. Есть еще макроэкономические параметры в виде экспорта и импорта. Нам это что-то напоминает? Конечно, 2010 год. Только тогда средний курс был 147 тенге за доллар, а теперь в бюджете заложен 380. Экспорт и импорт, кстати, в 2010 году тоже были побольше.

То есть эти

10 лет мы потратили на то, чтобы помогать сырьевикам. А обязанность тащить сырьевую экономику возложили на внутреннего производителя

В тупике в итоге оказались и пенсионная, и банковская системы. А бизнес постоянно просит денег хоть откуда-нибудь. Это же системный кризис. Как будем из него вылазить? Для начала надо все это признать.

Далее сложить проблемы ЕНПФ и проблемы бюджета вместе. Если бюджет ежегодно вынужден вытаскивать из себя почти 1,5 трлн тенге для финансирования экономики вместо банков, а ЕНПФ ежегодно собирает взносов с работающих почти под 1 трлн тенге, надо две проблемы соединить в одно решение.

То есть

вкладывать эти поступления не в Азербайджан или Перу, а в дело. И пройтись по строчкам из бюджета, где срочно нужны длинные деньги

Они нужны много где — в сельском хозяйстве, ЖКХ, электроэнергетике, транспорте, связи и так далее. ЕНПФ остается лишь делать нормальный учет этих денег, что он делает блестяще.

— А теперь давайте вспомним, какие бюджетные госпрограммы имели положительный результат?

— А это следующее. Это финансисты любят такие вопросы задавать, сетуя, что все разворуют и так далее. Давайте тогда вкладывать в финансистов и позволять им стричь свои бонусы. В этой аргументации есть логика, но эта аргументация не против того, что я сказал. А в пользу того, чтобы решать вопросы по-крупному — за что государство должно отвечать и как вести надлежащий контроль.

Чем меньше будет разумных вложений и дурацких игр по инвестированию пенсионных денег в бумажки, тем меньше шансов, что мы начнем вкладываться в реально правильные объекты.

Разворуют — не разворуют

— Так был же опыт. До сих пор ЕНПФ судится с банкротами и расследуются уголовные дела по хищениям пенсионных денег. «Имсталькон», «Казахстан Кагазы» получали деньги ЕНПФ. И каков результат?

— Так проблему, что бюджет ежегодно 1,5 трлн тенге выделяет на финансирование экономики, это не разрешает. Только бюджет делает это безвозвратно. Если «Имсталькон» и «Казахстан кагазы» должны были вернуть, но не вернули, это одна песня. Но то, что ежегодно бюджетники недополучают 1,5 трлн тенге, это нормально? И такие суммы будут выделяться и дальше. Потому что нельзя жить без ремонта автодорог и поддержки ЖКХ.

Да, не все эти 1,5 трлн тенге используются эффективно. На это есть Счетный комитет и другие структуры.

Разве это основание игнорировать развитие собственной экономики, чтобы пенсионные деньги стали работать на страну?

Любой человек, который беспокоится о будущем страны, разложит ситуацию по полочкам.

Во-первых, экспортно-сырьевая модель с внешним финансированием приплыла. Это большая проблема, это драматично, но нужно это признать.

Во-вторых, сама система государственных вложений требует дополнительного контроля.

Самое правильное и надежное вложение пенсионных денег — это инфраструктурные объекты, которые находятся под государственным тарифным регулированием

Здесь вся коммуналка, железные дороги и так далее.

Как это может работать? Государство ответственно за тарифы в этих отраслях. И оно же направит в них остро необходимые инвестиции под видом пенсионных денег. И обзаведется реальным контролирующим монополистов органом. Сейчас такого нет. Зато такая схема обеспечит гарантированный возврат пенсионных денег.

Если «Казахстан кагазы» может сбежать в Лондон с деньгами пенсионеров, то канализация никуда не сбежит

Она всегда будет, ею всегда будут пользоваться, и у нее всегда будет установленный тариф. Так что из канализации всегда можно будет достать чистые, свежие и хорошо пахнущие пенсии.