Археолог рассказал об особенностях древних поселений, расположенных в Алматы и датируемых примерно 13-14 вв. до н.э.
Мы продолжаем цикл публикаций об археологических памятниках, расположенных на территории города. В этой статье за авторством археолога Александра Горячева речь пойдет о поселении Бутакты-1.
«Как я уже раньше сообщал, самые древние слои комплекса Бутакты-1 относились к эпохе бронзы. Это поселение расположено на правом высоком берегу реки Казачка, возле небольшого озерка, питавшегося грунтовыми водами. Один из входов в поселение находится со стороны реки. Он представлял собой дорожку шириной 1-1,5 м, которая серпантином поднималась от берега реки по крутому склону холма. На самом входе, вероятнее всего, были установлены небольшие ворота — от них сохранились два невысоких бугорка и выровненная площадка 3х2 м в месте выхода дорожки на вершину холма.
Входы в домах-усадьбах были обращены к озеру. Расстояние между домами около 30 м. На территории каждой усадьбы были наземные хозяйственные постройки для занятий ремеслом и содержания скота. Улочки шириной 3-4 м шли с внешней стороны жилищ.
Чтобы попасть внутрь, нужно было пройти между хозяйственными дворами и свернуть в небольшой проулок, обойдя его с южной стороны. Вероятно, параллельно озеру существовала и улочка, которая связывала расположенные вдоль берега усадьбы.
Нами было разведано три таких жилища, но раскопать успели только одно. Оно представляло собой землянку в 12-15 м от края глубокого лога каркасно-столбовой конструкции размером 11х11 м. Котлован глубиной 0,8-1,2 м был частично врезан в восточный склон увала, обращенного к логу с подветренной стороны. Выбранный при этом грунт никуда не выбрасывали, используя для обмазки стен и заливки полов.
Прежде чем начать возведение жилища, площадка котлована забутовывалась мелким щебнем с песком и заливалась раствором жидкой глины с добавлением известковых пород. Это давало возможность защитить пол от грунтовых вод и препятствовало деформации жилища.
Под опорные столбы в ямки укладывали крупные валуны, а на них уже ставились столбы. Это было необходимо во избежание постепенного оседания жилища в материковый грунт.
Интересно, что именно
таким способом архитектором Зенковым был построен Вознесенский собор в Алматы (с учетом времени и строительных традиций)
Только укрепив опоры фундамента храма каменной забутовкой, он добился того, чтобы храм в очередной раз не развалился при землетрясении.
Вдоль стенок котлована на расстоянии 2-2,5 м друг от друга были установлены ряды столбов высотой до 2,5 м (судя по длине сгоревших столбовых конструкций, зафиксированных на полу жилища). Сами стены изготавливались из бревен тянь-шаньской ели. Их предварительно морили, затем подтесывали и подгоняли друг к другу, щели конопатили глинистым раствором с добавлением органики (солома или кизяк) и, вероятно, известняка. После этого стены штукатурились внутри и снаружи глиной с добавлением растительного красящего вещества, которое давало кирпичный цвет.
По центру жилища располагался очаг овальной формы 1,2 х 2,2 м с подковообразным глинобитным бортом.
Мощность прокала внутри очага составляет около 0,5 м, что говорит о его очень длительном использовании (рубеж 14/13 вв. до н. э.). В жилищах андроновской культурно-исторической общности он играл важнейшую роль: служил одновременно для освещения и отопления.
Интересно, что конструкция жилища соответствует традициям андроновцев степной зоны Центрального Казахстана. А вот такие очаги в эпоху бронзы устраивали в своих домах жители Средней Азии в долине Сырдарьи и Приаралья.
Рядом с очагом находятся две ямы. Большая — забитая камнями и золой — предположительно поддерживала тепло в ночное время. А с другой стороны небольшая ямка, служившая, вероятно, для хранения «живого» огня в виде головешек, чтобы утром без труда можно было разжечь его снова.
Вокруг очага было организовано центральное помещение 6х5 м. По центру располагались массивные деревянные бревна диаметром 30-35 см. Скорей всего, они служили опорными конструкциями крыши (предположительно высотой до 2,8-3 м).
Кровля была двухуровневая. Первый, четырехскатный, опирался на квадратную раму. Высота опорных столбов под ней — около 3 м. Опорные столбы располагались по периметру очага. Второй уровень перекрывал квадратную раму и предположительно был двухскатным.
Внутренние стены, разделявшие помещение на комнаты и отсеки, сооружались из горбылей. Горбыли укладывались между столбами и плотно подгонялись друг к другу. Перегородки внутренних жилых помещений и хозяйственных отсеков, судя по размеру небольших ямок между опорными столбами, изготавливали из крупных веток или жердей. В жилой зоне, возможно, они обтягивались шкурами.
При входе был тамбур. Именно он дает основную функциональную ориентацию жилища. Из тамбура можно попасть как в центральную, жилую, так и в хозяйственную части здания.
Вдоль юго-восточной и юго-западной стенок располагались четыре одно — и двухкомнатные жилые секции. Это указывает на совместное проживание аналогичного количества малых семей. Размеры однокомнатных помещений – 3х3,5 м, двухкомнатных – 5х3 м. Двухкомнатные помещения примерно посередине разделялись перегородками. Эксперимент показал, что в центральной секции вокруг очага могли разместиться до 20-25 человек. Вероятно, в этом жилище проживало именно такое количество членов большой патриархальной семьи.
Хозяйственная часть находится вдоль северо-западной стены и в восточном углу дома на площади около 22-24 кв. м. Возможно, внутреннее пространство хозяйственного отсека делилось на функциональные зоны с помощью перегородок. Там же располагались хозяйственные ямы и ямы-холодильники.
В западном углу отмечено однокомнатное помещение 3х3,5 м. Судя по планировке, кладовая. Здесь же обнаружено много археологически целых керамических сосудов и изделий из глины и костей. В частности, в восточном углу мы нашли сгоревшую деревянную полочку, а под ней фрагменты археологически целых сосудов горшковидной и баночной форм. Вероятно, здесь находилась кладовая для посуды и, возможно, продуктов питания.
Среди вещей в жилище мы нашли сохранившиеся каменные орудия труда и изделия, а также керамическую посуду, инструменты из кости, набор бытовых бронзовых предметов и украшений. Все это было просто брошено. А потому есть версия, что жители покинули поселение в спешке перед лицом какой-то неведомой опасности. Мы также предполагаем, что перед бегством они подожгли свои дома. Иначе бы «враги», скорей всего, не оставили вещи в разоренных домах. А уходить было куда — можно было затеряться в Бутаковке или пересидеть напасть на Кок-Жайляу.
Все это нам удалось реконструировать графически. Первоначальный вариант в качестве своей дипломной работы подготовила моя ученица Маша Мутагирова (Гурулева). Существенные правки в ее проект реконструкции внес наш известный архитектор А. Н. Проскурин. По его макету графические реконструкции отдельных деталей и общего вида жилища выполнил художник-дизайнер Кирилл Потапов.