Новый конфликт России и Украины: огонь по штабам?

Киев утверждает, что катера шли в Азовское море с портом назначения в украинский город Бердянск.

Правовым основанием для перехода служило соглашение от 2003 года между Украиной и Россией о совместном использовании Азовского моря

Это соглашение до сих пор действует. По крайней мере, в этом году в Азовское море однажды уже прошли два таких же небольших судна ВМС. Москва по этому поводу не имела возражений.

В этом смысле новый переход группы военных судов из Украины не был чем-то таким уж необычным

Если, конечно, данные суда выполнили все формальные процедуры, то есть отправили уведомление российской стороне о планах перехода. Возможно, они должны были запросить лоцмана, потому что речь шла о построенном в этом году Керченском мосту. Еще одно важное обстоятельство — каким именно маршрутом они шли к проливу.

Где именно возникло недопонимание?

Украинская сторона заявляла о том, что все уведомления она отправила заранее и маршрут был обычным для такого перехода. Правда, здесь есть тонкий момент в связи с тем, что в Украине, естественно, не признают присоединения Крыма к России.

Поэтому украинцы могут не признавать российскими и территориальные воды в районе Крыма

Отсюда возникает вопрос, где именно возникло недопонимание между военными моряками двух стран. То есть соблюдали ли военные катера Украины правило морской границы, двенадцатимильной зоны территориальных вод у берегов Крыма или они его нарушили.

Очевидно, что во втором случае они могли сделать это только вполне сознательно. Теоретически это и могло вызвать столь резкую ответную реакцию у российских военных. Хотя

обстрел военных кораблей Украины и последующий их захват даже в данной ситуации выглядит как явно чрезмерная реакция

В таком случае возникает другой вопрос. Если украинские корабли шли к Керченскому проливу и их целью был проход в Азовское море, зачем им вообще было приближаться к берегам Крыма? Их предшественники прошли же как-то мимо Крыма в Азов. Наверное, они шли мористее, то есть в море, подальше от берега.

Если же они подошли к Керченскому проливу по международным водам, как утверждают в Киеве, тогда остается вопрос, был ли запрос на проход или не было.

Ключ к пониманию конфликта

Собственно, ответы на эти вопросы и позволяют понять причину начала этого конфликта. Теперь

стороны должны продемонстрировать карты, снимки со спутников, где и кто из них оказался в момент начала конфликта

Причем в данном случае открывать дискуссию о правовой принадлежности Крыма бессмысленно. И так понятно, что у России и Украины разное отношение к этому событию и, соответственно, к пониманию того, где проходит граница.

Определение позиции кораблей в море необходимо для того, чтобы выяснить главный вопрос –

нарушили ли украинские корабли ту линию границы, которую Россия сегодня считает своей?

Потому что тогда можно понять, испытывали ли украинские моряки на прочность нервы своих российских коллег.

Теоретически это можно было бы расценить как провокацию, как это сделали российские власти. Тогда получается, что первый ход в данной истории сделали украинцы.

Если же украинские корабли шли по маршруту своих предшественников, которые ранее благополучно прошли Керченский пролив, тогда первый ход сделали россияне.

В обеих возможных ситуациях следует понять мотивацию сторон

Зачем это, собственно, могло быть необходимо Киеву или Москве?

Поднять рейтинги Порошенко?

В России сделали акцент на том, что это была именно провокация. И связана она была с предстоящими президентскими выборами в Украине. Об этом 28 ноября говорил российский президент Владимир Путин. Определенная логика в этом есть.

Сам украинский президент Петр Порошенко дал повод так думать, когда настоял на введении военного положения.

В первоначальном варианте планировалось ввести это положение на 60 дней, что автоматически поставило бы под сомнение возможность организации предвыборной кампании. Затем в ситуации недовольства в Верховной Раде срок военного положения был сокращен до 30 дней и его распространили только на ряд областей, в основном приграничных с Россией.

При этом по предложению Порошенко законодательно была закреплена дата проведения выборов – 31 марта 2019 года.

Теоретически обострение отношений с Россией могло поднять некоторую патриотическую волну

Так обычно происходит в случае маленьких победоносных войн. Достаточно вспомнить рейтинги самого президента Путина, которые взлетели после присоединения Крыма к России. Правда,

маловероятно, что президенту Порошенко с учетом его низких рейтингов в Украине это бы помогло. Но все же

в данном контексте стоит обратить внимание на то, что украинские военные моряки не отвечали на обстрел своих судов. Очевидно, что у них не было на это приказа, хотя были четыре 30-миллиметровые автоматических пушки, пулеметы и противотанковые комплексы.

Обычно все-таки военные моряки должны отвечать на огонь по своим кораблям

Но они не ответили, корабли оказались захваченными, моряки попали в плен, среди них оказались раненые и в России против них возбудили уголовные дела за незаконное пересечение границы. Причем российская сторона не упустила случая унизить украинскую еще больше: уголовное дело было заведено в Киевском суде города Симферополя.

Чрезмерно жесткая реакция

Очевидно, что отсутствие приказа на открытие огня было связано со стремлением Киева избежать повода к излишнему обострению ситуации. Тем более, что исход такого противостояния был очевиден — с учетом подавляющего превосходства российских военно-морских сил. Они просто потопили бы украинские корабли, были бы жертвы.

Но что более было бы опасно, могла возникнуть угроза эскалации этого конфликта

В итоге украинские военные стали выглядеть потерпевшей стороной. В то время как Россия, напротив, воспринимается внешним миром как явно проявившая избыточную агрессивность.

В конце концов, украинские корабли можно было бы вытеснить за пределы тех вод, которые Россия считает своими. Ведь был же таран маленького украинского буксира российским военным кораблем.

Но стрелять по кораблям и захватывать их — это очень жесткая мера

Здесь, возможно, у тех, кто принимал решение с обеих сторон, было разное понимание аудитории этого инцидента. Российские силовики ориентировались прежде всего на внутреннюю аудиторию. Это из серии маленькой победоносной войны.

Им надо было показать решительность и жесткость перед лицом принципиального противника,

а также готовность идти до конца в применении силы. Таким образом, они могли хотеть поднять патриотическую волну. Кроме того, с российской армией, вернее с ее главным разведывательным управлением, последнее время происходят всякие истории, вроде дела об отравлении Скрипалей, в котором обвинили офицеров ГРУ.

К этим историям можно относиться по-разному. Россия отрицает причастность ГРУ, но все же они формируют не очень серьезный образ самой секретной российской спецслужбы, связанной с армией.

А ирония — это гораздо хуже для армии, которая во время истории с Крымом и после нее воспринималась как весьма эффективный и в то же время опасный инструмент политики России.

Возможно, поэтому априори, имея подавляющее преимущество над маленькой группой украинских катеров, которым никто не мог помочь у Керченского пролива,

ответственные за операцию силовики и решили проявить максимальную жесткость, понятно, чтобы боялись

Расчет официального Киева

В то время как украинская сторона — если допустить, что катера действительно имели целью испытать на прочность российских военных — ориентировалась не столько на внутреннюю, а скорее на внешнюю аудиторию. В этом смысле эта история представляет российскую сторону весьма в неблагоприятном свете.

Проявленная российскими военными агрессивность при не слишком очевидной в плане возможной угрозы ситуации должна была только подтвердить худшие опасения на Западе по поводу России. Возможно, на это и был расчет официального Киева.

Но реакция Запада была достаточно выдержанной, за исключением ряда стран

В конце концов, для них ситуация не выглядит слишком уж очевидной. Например, почему Украина не стала перевозить свои катера по суше? Это вполне возможно, ведь украинские катера аналогичного класса уже доставлялись в Азовское море сухопутным путем. Если вы знаете, что есть риск при проводке кораблей по морю, зачем вы вообще это делаете?

На Западе явно не хотят лишний раз обострять отношения с Россией из-за ее конфликта с Украиной

Тем более, что введение новых санкций теряет какой-нибудь смысл в ситуации, когда Запад не готов применить самые жесткие санкции, направленные, например, на торговлю нефтью.

Серьезное последствие для России

Однако все же для России из-за произошедших событий возникло одно, возможно очень серьезное последствие. Американская сторона дала понять, что анонсированная ранее

встреча президентов Трампа и Путина на саммите двадцатки в Буэнос-Айресе может не состояться

Для Москвы это очень нежелательное развитие событий. Встреча с Трампом, пусть даже она не приведет к конкретному результату, но все же имеет значение в контексте попытки восстановить отношения с США.

Безусловно, в Москве хотели бы получить большую сделку с Вашингтоном, которая на каких-то условиях закрыла бы историю с Крымом. Сейчас это маловероятно, но с учетом склонности бизнесмена Трампа к сделкам вообще, это может быть определено в качестве перспективного развития событий.

В конце концов,

Трамп все время говорит о сделках с Китаем, с Северной Кореей, почему бы не заключить ее и с Россией?

Но для этого необходимо общаться. Поэтому Путин заинтересован во встрече с Трампом. По крайней мере, больше, чем Трамп во встрече с Путиным. Если согласиться с этим предположением, тогда конфликт у Керченского пролива был совсем не нужен российской дипломатии.

Возможно, поэтому российский МИД долго молчал и не делал официальных заявлений. Очень показательно, что

президент Путин 28 ноября был весьма сдержан в оценке произошедшего

Характерно, что он назвал это небольшим пограничным инцидентом. На фоне активности президента Порошенко, который ввел военное положение и говорил о концентрации российских войск на границе, со стороны России это было довольно умеренное заявление.

Спасти встречу с Трампом

Похоже, Москва все же пытается спасти встречу с Трампом в Аргентине. Кроме того, российские власти не могли не оценить относительной умеренности европейской реакции на Керченский инцидент.

Свою роль сыграли также посреднические усилия со стороны канцлера Германии Ангелы Меркель, которая провела телефонные переговоры с Путиным и Порошенко.

Но если суммировать и паузу в реакции российского МИДа, и весьма умеренные высказывания президента Путина, получается, что

степень жесткости действий российских военных моряков могла быть не санкционирована

Тогда жесткость — это инициатива силовиков, которая в итоге поставила Москву в непростое положение на дипломатическом фронте. Например, что теперь делать с захваченными украинскими моряками, которых явно заставили на камеру говорить об их участии в провокации.

Если бы их просто оттеснили в море или отбуксировали туда, чтобы их потом подобрали украинские корабли, ситуация была бы проще.

Но что сделано, то сделано. Теперь вопрос не только в том, чтобы спасти переговорный процесс с Западом, но и попытаться снизить накал страстей относительно конфликта с Украиной.

Потому что такие истории могут повторяться. И если это будет происходить, решение стрелять или нет может принять какой-нибудь командир на местном уровне. Это справедливо как для российской, так и для украинской стороны.

В конце концов, если бы украинские моряки начали отстреливаться из всего своего немаленького арсенала, скорее всего, погибли бы в бою. Что бы тогда было в международных отношениях?