Вежливость Трампа может выйти боком Казахстану

6 января в ходе исторической встречи Нурсултана Назарбаева с Дональдом Трампом президент США сделал необычное предложение: провести Минские переговоры в Астане. Казалось бы, Астана уже стала переговорной площадкой для решения некоторых международных конфликтов — так почему бы не продолжить эту традицию? Однако у предложения президента США есть обратная сторона. 

Об этом наш разговор с политологом Максимом Казначеевым.

– На мой взгляд, предложение Трампа провести новый раунд переговоров по Донбасскому конфликту в Астане – это всего лишь дань вежливости. Упрощенно — сейчас говорить о предпосылках к новому раунду мирных переговоров пока рано. Дело в том, что

участники конфликта в Донбассе пока ещё не навоевались,

а те действия сторон, которые мы наблюдаем в последние полтора-три месяца свидетельствуют о подготовке скорее к новому витку горячего противостояния, к попыткам обострить ситуацию под мартовские выборы Российской Федерации.

– То есть вы считаете, что нас ожидает новый виток горячих событий?

– Да, и в этом плане инициатива по проведению мирных переговоров пока преждевременна. Казахстану желательно выждать до середины лета, прежде чем выходить с подобного рода инициативами. Но поскольку инициатива исходила от США, можно пока принять её во внимание и начать подготовку. Это все равно займет от 3 до 5 месяцев, как раз за это время в России пройдут важные внутриполитические события. Путин подтвердит свой мандат доверия, параллельно с этим появится большая ясность в процессах, которые идут в зоне конфликта. Станет ясно, будет ли Киев стремиться к реализации Хорватского сценария или всё-таки кураторы Киева из Вашингтона примут решение отложить это на потом.

– Но всё-таки, зачем Трампу смена площадки с Минска на Астану? 

– Это первая полноценная встреча лидеров наших стран. Трампу необходимо выстроить сначала должный уровень доверия с президентом, сделать определенный жест вежливости. Жест, который на самом деле несет в себе определенные риски для казахстанской дипломатии. Дело в том, что сразу же проявилась достаточно негативная реакция белорусских властей. Ведь появление новой площадки для переговоров нивелирует усилия Минска на протяжении последних 4-х лет. Насколько необходимо жертвовать достаточно высоким уровнем и качеством отношений с Белоруссией ради участия в очень неопределенных перспективах мирного диалога в рамках конфликта Киева и Донецка с Луганском? Насколько это выгодно Казахстану — большой вопрос.

Назарбаев нужен Трампу для победы — экс-посол США в Бахрейне

– То есть для вас предложение со стороны Трампа — это скорее просто вежливость, но не политический ход?

– Пока что вежливость. Пока говорить о серьёзных политических предложениях рано. Тем более, что сам

Вашингтон прилагает достаточно большие усилия к активизации конфликта, когда передает вооружение Киеву

– Практически сразу после этой встречи в Белом доме временный поверенный в делах Украины в Казахстане Владимир Джиджора заявил: «Если Казахстан хочет помочь Украине, посоветуйтесь сначала с Украиной. Друзья не решают проблемы за спиной». Как вы считаете, почему такая эмоциональная реакция?

– Это то, о чем мы и говорили в рамках первого вопроса. Киев пока не настроен на мирные переговоры.

Киев искренне уверен, что имеет все ресурсы и возможности для силового решения конфликта

И поэтому киевская дипломатия сейчас выстраивает отношения с другими странами и партнерами как в регионе, так и в целом мире в таком контексте. Она стремится мобилизовать поддержку, но не посреднические усилия для разрешения конфликта.

Киеву нужны союзники, которые будут просто одобрительно высказываться о силовом сценарии решения конфликта

Таких союзников достаточно много в Восточной Европе, но в этом плане предложение о возобновлении каких-либо мирных переговоров идёт вразрез существующей политике Киева и потому вызывает закономерную негативную реакцию.

Дело в том, что если мы как посредник предлагаем проводить переговоры, подразумевается, что мы легитимизируем Донецк и Луганск, а это Киев категорически не устраивает. И в этом плане негативная реакция украинской дипломатии вполне объяснима.

– Каково российское отношение к переносу площадки в Астану?

– Есть один маленький нюанс. Дело в том, что в Минских соглашениях Кремль прописан как сторона-посредник, а не как участник конфликта. Это нюанс, на который всегда почему-то стараются закрывать глаза, но Кремль апеллирует к тому, что он сам является посредником. Если появляется дополнительная переговорная площадка, которая может подвигнуть стороны конфликта к взаимодействию, по крайней мере прямым контактом переговоров, Кремль это поддерживает.

Но необходимо всё-таки понимать, что геополитическое соперничество Москвы и Вашингтона – оно глобальное. И восток Украины — это всего лишь один из маленьких кейсов. Сюда же необходимо отнести и сирийский конфликт, и конфликт в Ливии, и разворачивающиеся дискуссии вокруг Северной Кореи. Не надо абсолютизировать ценность диалоговой площадки для Кремля, для него это всего один из эпизодов в длительной геополитической борьбе. И в этом плане

Кремль может использовать различного рода конфликтные зоны в качестве разменных монет,

площадок для торга. Условно говоря, уступки в Сирии могут быть обменены на послабления на востоке Украины. Либо наоборот. Также сокращение российского военного присутствия в Сирии, наоборот, может быть использовано в торге с Вашингтоном в плане того, что конфликт на востоке Украины будет активизирован. То есть необходимо учитывать позицию Кремля — соперничество с Вашингтоном системно, оно идет на всех уровнях и практически на всех континентах, и абсолютизировать значимость конфликта на востоке Украины не стоит. Кремль может преподнести сюрпризы различного рода, симметричные действия на совсем других геополитических театрах и локациях.

Визит казахстанского президента Нурсултана Назарбаева в США

– Приведите пример, как проблемы на Донбассе откликались, например, в Сирии?

– Это достаточно известный факт: резкая активизация российских поставок вооружений, экспертов и военных советников в Сирию связана исключительно с конфликтом на Донбассе. Это произошло примерно во второй половине 2015 года и было нацелено на то, чтобы вывести диалог с Вашингтоном… даже не диалог, а скорее «взаимоукалывание» по разным геополитическим конфликтам на новый уровень. В этом же контексте лежит расширение российского сотрудничества с определёнными политическими силами в Ливии, увеличение военных поставок в Ирак, хотя раннее это была сфера абсолютного влияния США. То есть мы видим, что идет игра на разных площадках. В этом плане Донбасс — всего лишь одна из таких площадок.

– Так можно заключить, что весь беспорядок, который творится в мире, всего лишь противостояние России и США?

– Сейчас в горячей фазе – да.

– Каково было российское отношение к самому факту встречи Назарбаева и Трампа?

– Достаточно позитивное. Дело в том, что в Кремле знают Нурсултана Абишевича Назарбаева как опытного переговорщика. Нужно подчеркнуть, что сразу после визита в Вашингтон Нурсултан Назарбаев провел телефонный разговор с Путиным, то есть произошла дежурная сверка часов. Я так понимаю, что всё-таки какие-то общие ходы во внешнеполитическом пространстве страны пытаются выдерживать.

– Однако США всё-таки пытаются завладеть Центрально-Азиатским регионом, например, с помощью инициативы переговоров C5+1. И не считает ли Россия, что США заберут Казахстан к себе под крыло?

– Не считает. Во-первых, достаточно взглянуть на географическую карту, чтобы понять, что ресурсов для работы в регионе у США не так много. Во-вторых, нельзя сбрасывать со счетов общую границу региона с Китаем. Китайское отношение к геополитической проекции сил США на регион тоже достаточно негативное, и если США активизируются в регионе, то рискуют встретить ответ очень серьезного геополитического союза Пекина и Москвы. А Казахстану в этой ситуации необходимо взвесить все «за» и «против». Всё-таки и Москва, и Пекин — наши основные торговые партнеры. Нужно ли портить отношения с ними ради каких-то может и мифических контактов на Западе? Большой вопрос.

– Казахстан известен своей многовекторной политикой. Однако США последнее время сворачивают свои инициативы и у нас, и в Центрально-Азиатском регионе, а Китай, наоборот, наращивает активность. Как это повлияет на нашу многовекторность?

США отказались от попыток «преобразовать» Казахстан

– К сожалению, мы слишком большое внимание придаем различного рода проектам многовекторности, всё-таки надо исходить из списка наших основных внешнеэкономических партнеров. Китай в этом списке занимает практически первое место, это почти треть нашего экспорта и импорта. Продвижение интересов Китая в регионе закономерно связано с попытками Пекина диверсифицировать поставки сырья, поставки своих экспортных товаров, и самое главное – транзитные маршруты. Китай заинтересован в сухопутных маршрутах в Европу, в том числе через территорию Казахстана и Евразийского экономического пространства в целом. Конечно же Китай будет занимать всё большую долю и всё большее количество экономических ниш в Казахстане. А если говорить о стратегии Вашингтона – я бы не согласился, что Вашингтон сворачивается, просто переносит акцент в работе со странами региона на другие страны, в частности на Узбекистан.

Ташкент представляется Вашингтону более перспективным партнером,

не связанным, во-первых, политическими обязательствами по Евразийскому экономическому союзу, менее активно задействованном в китайском маршруте «Один пояс – один путь». Таким образом, Вашингтон рассматривает именно Ташкент как более удобного регионального партнера, через которого можно транслировать свою мягкую силу на регион.

Во-первых, Узбекистан и в экономическом, и в демографическом плане является центром Центрально-Азиатского региона. То есть это 50% населения, достаточно неплохие темпы экономического роста, диверсифицированная промышленность — в отличие от других стран. Узбекистан производит широкую линейку даже высокотехнологичных товаров. И получается, что Ташкент представляется более независимым партнером, с которым можно развивать более широкий спектр регионального взаимодействия, нежели с Астаной, которая связана обязательствами в рамках ЕАЭС.

Расширенную видеоверсию смотрите здесь