Визит казахстанского президента Нурсултана Назарбаева в США

Визит казахстанского президента Нурсултана Назарбаева в США и переговоры с американским президентом Дональдом Трампом, без всякого сомнения, стал знаковым событием. Причем, что характерно, не только для самого Казахстана, но в том числе и для США, России, центральноазиатских государств, Афганистана и даже для Северной Кореи. Во всех этих странах и во многих других наверняка с интересом наблюдали за самим визитом и связанными с ним нюансами.

Нурсултан Назарбаев и Дональд Трамп

По крайней мере, российский министр иностранных дел Сергей Лавров на своей пресс-конференции 15 января уделил специальное внимание одному из тех моментов, которые как раз на следующий день обсуждались на встрече Назарбаева и Трампа. Это был вопрос о формате С5+1, в рамках которого в предшествующие два года встречаются министры иностранных дел пяти государств Центральной Азии и США. Президент Казахстана упомянул о данном формате, сказал при этом о России и Китае и пригласил США быть активными на этом направлении. Собственно, это вполне соответствовало логике многовекторной политики Казахстана, которая исходит из того обстоятельства, что в нашем регионе с 1990-х годов сошлись интересы минимум трех великих держав – Китая, России и США, и Казахстан весьма удачно маневрирует между всеми ними.

Лавров же в свою очередь отметил, что хотя Россия не имеет ничего против того, чтобы «наши центральноазиатские партнеры имели максимально широкий спектр внешних партнеров», она исходит из того, что они «в полной мере будут уважать те договоренности, которые между нами существуют». Далее

он заявил, что США стремятся «несколько злоупотребить» форматом С5+1

И наконец, он сказал, «что если это так и если подобные замыслы будут продвигаться нашими американскими коллегами на встречах с нашими центральнозиатскими друзьями, то все они будут видеть ущербность подобных попыток».

В переводе с дипломатического языка это был очевидный признак проявления неудовольствия официальной Москвы или, что вполне возможно, только демонстрация такого неудовольствия. Хотя на первый взгляд, это одно и то же, но здесь есть определенные различия. Если это проявление неудовольствия, тогда Москва устами Лаврова выражает беспокойство относительно того, что именно будут говорить на встрече казахстанского и американского президентов, в каком именно контексте и к каким решениям они в итоге придут.

Собственно, такое беспокойство вполне объяснимо с учетом произошедшего в последнее время весьма значительного ухудшения отношений самой России с США. Поэтому

Москва достаточно ревностно относится к любым контактам стран постсоветского пространства с Вашингтоном,

тем более таких критически важных, как Казахстан. В этом смысле слова Лаврова можно воспринять как демарш Москвы.

Однако в данном случае все скорее выглядит именно как демонстрация неудовольствия. Москве в любом случае нужно было обозначить свою позицию по визиту президента Назарбаева в Вашингтон и его встрече с президентом Трампом. В том числе потому, что Казахстан вместе с Россией входит в целый ряд организаций – ЕАЭС, ОДКБ, ШОС, и в Москве обычно склонны придерживаться мнения, что в связи с этим нужно выступать с согласованной политикой. Поэтому

высказывание министра Лаврова было предсказуемо критичным

по отношению к американцам, оно как бы напоминало о неизменности российской позиции. Но при этом оно не было критичным по отношению к Казахстану. В том числе, потому что в наших странах внешнюю политику определяют главы государств. Министры иностранных дел могут обозначить направление, поставить вопросы, но все же стратегию определяют не они.

О чем конкретно договорились лидеры Казахстана и США

В этом смысле визит президента Казахстана и его беседа с Дональдом Трампом могли иметь много аспектов. Среди прочих вполне мог возникнуть и вопрос о посредничестве Астаны в том числе и в российско-американских отношениях. В частности, президент Назарбаев отметил на брифинге по итогам встречи с американским президентом, что «нас беспокоят отношения между Россией и США, которые ушли на ноль». Соответственно, как минимум, этот вопрос обсуждался, поэтому уже возможны разные варианты.

Нурсултан Назарбаев и Дональд Трамп

Здесь стоит отметить, что в ситуации все большей неопределенности в международных отношениях, порой весьма жесткой риторики, а также обозначившейся тенденции к явной и скрытой конфронтации,

положение официальной Астаны выглядит очень выгодным

Потому что когда в орбиту противостояния втягивается все больше стран, которые вынуждены обозначать свою позицию по самым трудным вопросам, возрастает значение тех, кто в такой ситуации может быть авторитетным нейтральным посредником. При этом всегда важно, если такой посредник имеет неформальные доверительные отношения с основными участниками мировых процессов. Потому что слишком многое сегодня имеет скрытый смысл.

К примеру, когда президент Трамп объявил о том, что США признают Иерусалим столицей Израиля, это вынудило всех обозначить свою позицию к этому сложному вопросу. В результате возникла напряженность, потому что вся ближневосточная политика моментально оказалась в своеобразном тупике. Аналогичная ситуация с вопросом о ядерной программе Ирана. Президент

Трамп через 4 месяца готов выйти из соглашения с этой страной, вследствие чего возникает непредсказуемость

дальнейшего развития ситуации.

Иерусалим: яблоко раздора или путь спасения?

Между прочим, накануне визита президента Казахстана в нашем регионе у США возникла еще одна весьма сложная ситуация. 1 января этого года президент Трамп крайне жестко высказался по поводу Пакистана. «Соединенные Штаты по глупости передали Пакистану более $33 млрд финансовой помощи за последние 15 лет. В ответ они не дали нам ничего, кроме лжи и обмана, считая наших лидеров дураками. Они обеспечивают безопасность для террористов, за которыми мы охотимся в Афганистане, и почти нам не помогают. Более этого не будет».

Такая постановка вопроса резко ухудшает отношения США с Пакистаном

В связи с этим встает вопрос, каким образом теперь американцы будут снабжать свои войска в Афганистане и вообще вести свою политику на афганском направлении? Особенно с учетом того, что у них плохие отношения с Ираном, а еще и с Россией. По сути, у них остается только один возможный вариант – через Центральную Азию. В прошлом году США анонсировали отправку в Афганистан дополнительных 4 тыс. военнослужащих. НАТО также готова увеличить свой контингент в этой стране.

В этой ситуации американский интерес к Центральной Азии значительно увеличивается.

Президент Казахстана со своей стороны заявил, что «присутствие американских войск в Афганистане – это дело не только США, но и всего мира,

противостоять новому очагу терроризма – это задача всех нас, соседей Афганистана». Такая позиция еще совсем недавно разделялась практически всеми заинтересованными сторонами, включая Иран, Китай, Россию. Потому что США фактически финансировали афганские армию и правительство, без этого в стране началась бы новая война. Поэтому

заявление президента Назарбаева отражает реальное положение дел

Однако в нынешней ситуации острого конфликта США с Ираном и Россией, вплоть до того, что речь идет о новой холодной войне, для указанных стран вопрос приобретает принципиально новый оттенок. Собственно, слова российского министра Лаврова 15 января вполне отражают произошедшие изменения.

Лавров называет действия США «ущербными попытками» не только потому, что Россия в целом выступает против продвигаемого американцами проекта «Большой Центральной Азии». Данный проект подразумевает открытие региона с южного направления, строительство газопроводов и транспортных коридоров из Центральной Азии в Пакистан и Индию.

Американцы хотят таким образом создать новые транспортные артерии,

в том числе для того, чтобы они не зависели от Ирана, Китая и России. Россияне в свою очередь говорят о рисках, связанных с импортом с юга радикальных религиозных идей. У каждой стороны своя правда и свои геополитические интересы.

Почему попытки России добиться признания Запада всегда проваливаются?

В свою очередь, сами страны Центральной Азии готовы дождаться как открытия этого коридора, так и его возможного провала. Но они в любом случае они не хотели бы оказаться в связи с этим в центре борьбы между великими державами. При этом для них по-прежнему имеет значение, чтобы американцы все-таки остались в Афганистане.

Однако после жесткой критики Трампом Пакистана, а также соглашения с Ираном ситуация реально сильно изменилась. Самое главное, что

положение американцев в Афганистане реально стало крайне уязвимым

В принципе это могло бы создать новые возможности для России, в частности, для организации серьезного торга по другим важным моментам российско-американских отношений. Но для этого необходимо как-то заставить страны Центральной Азии занять более жесткую позицию по отношению к США и тем самым отказаться от их многовекторной политики.

Естественно, такое развитие событий крайне маловероятно. Продолжение многовекторной политики остается главным приоритетом не только Казахстана, но и Узбекистана, и других стран нашего региона. Более того, все три приграничные с Афганистаном центральноазиатских государства – Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан, пусть в разной степени, но все же заинтересованы в южном направлении, главным образом в экономическом плане. Кроме того, для всех них

Афганистан с его возможностями, которые во многом обеспечены американской финансовой поддержкой, является важным рынком сбыта

Для США Центральная Азия всегда имела стратегическое значение, но сегодня по объективным и субъективным причинам оно резко возросло. Тем более, что президенту

Трампу нужна какая-то своя история успеха. Казахстан в этом смысле для него очень подходящая страна

В свое время она отказалась от ядерного оружия, значит может создать позитивный пример для других. Кроме того, имеет успешную историю посредничества в разрешении сложных конфликтов, можно вспомнить Сирию. Для Трампа также немаловажно, что Казахстан в состоянии закупать у США продукцию американских компаний, что работает на его программу создания рабочих мест для американцев. И наконец, Астана не только не получает от американцев помощи, но и сама способна помогать тому же Афганистану весьма солидными суммами.

Для Казахстана это хорошая возможность укрепить свое положение влиятельного посредника

Причем вполне возможно, даже на уровне отношений между великими державами. В наше неспокойное время это никогда не помешает.