Политолог Султан Акимбеков — о том, почему Дональду Трампу выгодно противостояние с исламской республикой.
Султан Акимбеков
В связи с новой стратегией Дональда Трампа в отношении Ирана важнее всего не то, чего, собственно, хочет американский президент, а то, чего он может на самом деле добиться. В случае с Трампом это заведомо сложный вопрос. Действующий президент США выдвигал уже так много самых разных и порой весьма радикальных идей. Однако у него мало что получалось. Огромная инерция американской политической машины вполне была способна остановить самые громкие его инициативы. Это надо учитывать, когда речь идет о реализации идей, обозначенных хозяином Овального кабинета.
Президент США пообещал «полностью уничтожить» Северную Корею
При этом очевидно, что самому Трампу сейчас жизненно необходим какой-нибудь громкий успех во внешней политике, который если и не примирил бы его с американским истеблишментом, а заодно и с общественным мнением, то хотя бы позволил выправить ситуацию на внутриполитическом поле.
В данном контексте лично для Трампа ссора с Ираном, в принципе, выглядит очень многообещающей. Со времен президента Джимми Картера и исламской революции 1979 года отношения Ирана с США остаются, мягко говоря, весьма напряженными. Иран с его немалыми возможностями имеет большую армию, Корпус стражей исламской революции (КСИР), ополчение «Басидж», самостоятельно производит практически весь спектр вооружений. Одним словом, Тегеран воспринимается США как сила, прямо противостоящая американским интересам.
К этому надо добавить, что к Ирану критически относятся в Израиле, где не забыли заявлений некоторых иранских радикалов по поводу его права на существование и опасаются появления у Тегерана ядерной бомбы. Ну и, наконец, после многолетней войны в Сирии сильно испорчены отношения между шиитским Ираном и суннитскими странами, в частности государствами залива.
Так что заявленная президентом Трампом более жесткая позиция США по отношению к Ирану как минимум встретит общую поддержку в Израиле и суннитских государствах Персидского залива. Саудовская Аравия уже сделала соответствующее заявление.
С другой стороны, Иран не давал повода обвинить себя в нарушении соглашения 2015 года по поводу ограничения иранской ядерной программы в обмен на снятие санкций. По данным МАГАТЭ, в соответствии с достигнутыми договоренностями часть центрифуг была демонтирована, на оставшихся снизили уровень обогащения, а имевшиеся запасы обогащенного урана были вывезены в Россию. При этом союзники США в Европе уже заявили, что соглашение с Тегераном вполне отвечает их интересам.
Стоит отметить, что в своем выступлении Трамп заявил, что намерен ввести санкции против КСИР. В таком случае речь пойдет уже не столько о ядерной программе Ирана, сколько о его текущей политике, которая в основном связана с Ираком и Сирией.
С учетом того, что война против ИГ (организация запрещена в РФ) в этих странах в основном заканчивается, возникает вопрос: что будет дальше? Борьба с ИГ объясняла необходимость активного участия в сирийских и иракских делах, в том числе военных Ирана и США.
Если США примут санкции против КСИР, то это станет вызовом для властей в Тегеране. Понятно, что это приведет к усилению в иранской политике консервативных кругов и ослабит позиции нынешнего президента Хасана Роухани, с именем которого как раз и связано достижение соглашения по иранской ядерной программе. Иран наверняка будет искать возможность какого-то ответа, его представители уже говорили о баллистической программе.
Конечно, если сорвется ядерное соглашение с Ираном, это приведет к началу гонки ядерных вооружений в регионе. Как минимум Саудовская Аравия может попытаться заполучить бомбу. Сложность нынешней ситуации еще и в том, что силы КСИР присутствуют и в Сирии, и в Ираке. При этом там же находятся американские военные. В случае ухудшения отношений они оказываются в слишком опасной близости друг от друга на территории, где идет война.
Одним словом, риск неожиданного столкновения между КСИР и американцами где-нибудь в Сирии, Ираке или водах Персидского залива в сложившейся накаленной обстановке может привести к непредсказуемым последствиям. Очевидно, что это большой риск для всех, у кого есть интересы на Ближнем Востоке, включая Россию.
Источник Известия