Какой будет Центральная Азия к середине XXI века — продолжение

21 июня 2016, 0:17

4981

К 50-м годам XXI века в Казахстан и страны Средней (Центральной) Азии придут новые религии, неизбежной станет быстрая индустриализация экономик.

К такому выводу пришел доцент кафедры мировой политики Томского государственного университета, кандидат исторических наук Артем Данков (начало — «Какой будет Центральная Азия через 30 лет — прогноз»).

Новое время — новые верования

Артем Данков

XXI век будет насыщен с точки зрения процессов формирования новых идентичностей, — считает аналитик. — Масштабная миграция населения внутри региона и за его пределы, урбанизация и индустриализация, новые процессы в религиозной сфере будут способствовать распаду традиционных общественных связей, формированию новых общностей и идентичностей, а также, возможно, появлению новых наций.

Постепенно все более серьезное влияние на общественную жизнь будут оказывать женщины. Уже сейчас можно говорить о тенденции к изменению роли женщин в обществе, связанной как с распространением в Центральной Азии современного «городского» образа жизни, так и с трудовой миграцией.

Миллионы мужчин, уезжая в поисках работы, на полгода или год оставляют своих жен самостоятельно вести хозяйство и решать семейные проблемы

Женщины все больше вовлекаются в социальные и экономические процессы, в том числе и трудовую миграцию.

Формирование новых идентичностей, безусловно, будет проходить и на основе религии. Рост религиозного сознания в Центральной Азии после распада Советского Союза не только способствовал возрождению традиционных конфессий, но и привел к появлению новых религиозных групп.

Здесь стоит отметить два «новых» религиозных течения, — пишет Артем Данков. — К первому стоит отнести «новые» исламские группы, появившиеся в Центральной Азии в середине 1990-х годов. В регионе развернули свою деятельность многие международные исламские организации, такие, например, как «Хизб ут-Тахрир» (Исламская Партия освобождения). После того, как в 1999–2003 гг. эта организация была признана экстремистской в Узбекистане, Таджикистане и Кыргызстане, многие «новые» исламские группы ушли в подполье, а система их управления была децентрализована.

Появилось большое количество малых автономных и полуавтономных групп, которые постоянно расширяют свою деятельность, несмотря на массовые аресты активистов и давление со стороны властей

Сегодня невозможно даже приблизительно оценить численность подпольных исламских групп, однако счет идет на десятки тысяч людей, прежде всего, в Узбекистане, Таджикистане и Кыргызстане.

Второе религиозное направление, на которое стоит обратить внимание, – это «новые» христиане, в первую очередь протестанты (пятидесятники, евангелисты, «Свидетели Иеговы» и др.), развернувшие активную миссионерскую деятельность в Центральной Азии после распада СССР.

Несмотря на серьезное давление со стороны властей, численность протестантских общин постоянно растет, в том числе и за счет активного прозелитизма среди этносов, традиционно исповедовавших ислам

«Новые христиане» после распада СССР развернули активную миссионерскую деятельность в Центральной Азии

Так, по некоторым данным, в Кыргызстане 40% всех протестантов являются киргизами по национальности.

Точных данных о численности последователей протестантских течений в Центральной Азии нет, однако можно с уверенностью говорить о сотнях тысяч протестантов в странах региона. По числу официально зарегистрированных религиозных организаций протестанты опережают православные общины в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане. Возможности протестантских миссионеров иллюстрирует пример Южной Кореи. За счет распространения протестантских течений она превратилась во второй половине XX века из страны, где преобладали в основном буддизм и традиционные культы, в страну, 30% населения которой исповедуют христианство.

Изменение экономических моделей

Современные экономические модели центральноазиатских государств при всем их разнообразии объединяет одно – все они являются моноэкономиками. Причины такого положения вещей коренятся в советском прошлом. Именно в то время «хлопковое проклятие» стало неотъемлемой частью социально-экономической жизни региона. Во времена СССР активно развивались добывающая промышленность (добыча золота, урана, редкоземельных металлов) и металлургия. Обрабатывающая промышленность была представлена в основном предприятиями ВПК.

Распад Советского Союза и последовавшие за этим экономические трансформации не изменили сути центральноазиатских экономик — место продукции черной и цветной металлургии и хлопка в экспорте заняли нефть, газ и рабочая сила

За годы независимости в странах Центральной Азии сформировались три экономические модели:

«петростейт» – модель, сложившаяся на основе добычи и экспорта углеводородного сырья; при этом благополучие экономики сильно зависит от конъюнктуры на мировых рынках (Казахстан, Туркменистан);

«экономика денежного перевода» – экономический рост зависит от спроса на рабочую силу в странах-реципиентах (Таджикистан, Кыргызстан);

модель, сочетающая в себе элементы наследия советской экономики, «петростейт» и «экономики денежного перевода» (Узбекистан); порождает серьезные диспропорции, хотя и отличается большей устойчивостью.

Можно утверждать, что на сегодня все существующие экономические модели в значительной мере себя исчерпали, и в первой половине XXI века Центральную Азию ждут серьезные трансформации в сфере экономики.

Рост населения, который будет продолжаться в регионе в первой половине XXI века, при наличии серьезных ограничений для развития сельского хозяйства будет создавать давление на рынок труда. Для того чтобы справиться с этим, нужно проводить ускоренную индустриализацию, развивая трудоемкие отрасли обрабатывающего производства.

Индустриализация и рост уровня жизни обусловят спрос на продукцию машиностроения, электроники и электротехнической промышленности

На сегодня наибольшие шансы провести успешную индустриализацию имеют Казахстан (в рамках ЕЭП), Туркменистан и Узбекистан. У этих стран есть значительные трудовые ресурсы, а также возможности перераспределять доходы от экспорта нефти и газа в другие отрасли промышленности и в строительство. У Таджикистана и Кыргызстана возможности для индустриального рывка сильно ограничены, однако при успешной экономической интеграции с Узбекистаном эти страны также имеют все шансы на успех.

Среди наиболее перспективных направлений индустриализации Центральной Азии стоит отметить развитие легкой (текстильной и швейной), пищевой и химической (нефтехимия и производство удобрений) промышленности

Масштабное переселение людей в города создает потребность в строительстве десятков миллионов квадратных метров жилья и соответствующей инфраструктуры. Поэтому необходимо развивать индустрию строительных материалов и сферу ЖКХ.

Индустриализация и рост уровня жизни обусловят спрос на продукцию машиностроения (станки, автомобили), электроники (теле- и видеоаппаратура) и электротехнической промышленности (бытовая техника). Расширение внешней и внутренней миграции и развитие промышленности будут способствовать продвижению услуг транспортно-логистического комплекса. В добывающей промышленности следует обратить внимание на добычу урана, драгоценных и редкоземельных металлов.

Как решить «водную проблему»?

Передел границ в Центральной Азии в XXI веке по политическим причинам более чем возможен, — считает томский эксперт. — Главная проблема существующих рубежей состоит в том, что они были проведены европейцами, которые исходили из собственных интересов и опирались на свое понимание границ и государственности.

В XXI веке Центральная Азия столкнется с серьезными вызовами существующим границам. Так, главный вызов будет экономическим. Развитие экономики в странах Центральной Азии возможно только за счет интеграции и более эффективного использования имеющихся ресурсов (земля, вода, минеральные ресурсы). Сейчас экономические отношения этих стран с внешними партнерами развиваются гораздо успешнее, чем с соседями по региону. Это не означает, что экономические связи внутри Центральной Азии отсутствуют. Просто

значительная часть товарооборота из-за неурегулированных пограничных вопросов, таможенных барьеров и сложных межгосударственных отношений находится в теневом секторе, порождая коррупцию

Чем глубже будут экономические изменения, чем дальше зайдет индустриализация, тем больше будет потребность в ослаблении и снятии препятствий для развития, в том числе и существующих таможенных барьеров и границ.

В 21 веке в Центральной Азии еще больше обострится «водная проблема»

В рамках «Большой трансформации» Центральной Азии высока вероятность появления нового государственного образования в бассейне рек Амударья и Сырдарья, границы которого будут включать эти реки от истоков до устья. Будем верить, что элитам государств региона хватит благоразумия для того, чтобы пойти по пути добровольной интеграции. Одно можно сказать точно –

эффективное использование водного потенциала Центральной Азии в условиях роста населения возможно только при условии скоординированных действий всех акторов

Только так можно обеспечить баланс между использованием мощных ГЭС в верховьях и функционированием оросительной системы в низовьях рек. Только так можно полноценно модернизировать ирригационную систему и обеспечить потребности растущего населения, сельского хозяйства и промышленности в водных ресурсах. То, что сейчас разъединяет народы Центральной Азии, в будущем должно их объединять. В этом будет заключаться главный политический вызов существующим границам региона в XXI веке.