Когда Нацбанк ограничит валютные операции и другие вопросы о кризисе – эксперт

Директор Центра исследований прикладной экономики Жаныбек Айгазин в интервью 365info рассказал о том, почему правительству и Нацбанку придется действовать более решительно.

– Мы зависим от импорта, импорт покупается на валюту, валюта в страну приходит от экспортеров, экспортеры из-за стремительного и масштабного падения цен на ресурсы оказались, мягко говоря, в сложной ситуации. Все. Круг замкнулся. Объяснять, каким образом все это оказывает влияние на стабильность финансовой системы и экономическую безопасность, думаю излишне. Ситуация складывается серьезная и без жесткого регулирования со стороны государства ее не исправить. Сейчас все ведет к росту инфляции и безработицы, ухудшению социального благополучия общества.

– И что, Национальный фонд, в который мы складывали сверхприбыли от продажи нефти и который гордо называли «подушкой безопасности», нам не поможет пережить трудное время?

– Сейчас у нас «подушка безопасности» в районе 91 млрд долларов. Если в среднем тратить по миллиарду в месяц, то совокупного запаса Нацфонда и золотовалютного резерва хватит лет на 10.

– За 10 лет многое может измениться.

– Что-то может и изменится. К примеру, цена на нефть.

Сейчас ситуация зависит от политических игр, пока все указывает на сохранение избыточного предложения на нефтяном рынке

Напряженность в нефтяном картеле еще никогда не была так сильна. Саудовская Аравия явно собирается и дальше придерживаться стратегии активной добычи, тогда как главной жертвой дешевой нефти стали многие нефтедобывающие страны с высокой зависимостью от ее экспорта, в том числе Венесуэла.

– Почему из всех нефтезависимых стран Саудовская Аравия оказалась лучше других защищена от снижения цен на нефть?

– В Саудовской Аравии низкая стоимость добычи и огромные запасы, но все равно нельзя сказать, что эта страна лучше других защищена от падения цен на нефть. Бюджет Саудовской Аравии сейчас тоже переживает кризис, хотя и не такой, как бюджет Венесуэлы и Алжира. Поэтому правильнее будет сказать, что

Саудовская Аравия не хочет, чтобы Иран получил свою долю рынка

Но тут уже сфера геополитики.

– До какого минимума должна упасть цена нефти, чтобы торговать ею было убыточно?

– Если в месторождение уже вложились, то даже при очень низких ценах, в 10-15 долларов за баррель, выгодно продолжать его эксплуатацию, так как стоимость расконсервации скважины будет дороже, нежели добывать в убыток. Тем более, есть надежда, что низкие цены продержатся год и уже в 2017 стоимость нефти восстановится.

По прогнозу Goldman Sachs, в 2017 году возможны цены в 50 долларов за баррель

– Перефразирую свой вопрос: сколько должен стоить баррель нефти, чтобы говорить о критическом уровне для стабильности экономики и политического режима в Казахстане?

Жаныбек Айгазин

– Скажем так: дна мы еще не достигли.

Низкие цены на нефть вскрыли наши структурные проблемы

Ну не могли мы все время только тратить и потреблять. В итоге мы получили «ресурсное проклятие». Сейчас пытаемся перекроить тот структурный перекос, который у нас сложился исключительно в сторону добывающих отраслей, решить тактическими действиями. За последние 15 лет с опорой на нефтедоллары мы не смогли диверсифицировать промышленность и создать стабильную экономическую модель. Наша модель экономики сейчас демонстрирует свою несостоятельность. Уменьшить зависимость от нефтяных поступлений для нас оказалось архисложной задачей.

В тучные годы основными драйверами роста экономики были добывающие отрасли, строительство и торговля. Сейчас инвестиции в основной капитал сокращаются. На днях было интервью с руководителем ассоциации застройщиков, он сказал, что новых объектов никто не начинает, достраивается то, что есть. Трудно придумать что-либо еще сильнее убивающее наш торговый бизнес, чем валютные скачки в стране, настолько зависящей от импорта. Нацбанк своим отпусканием тенге в свободное плавание нанес непоправимый урон социальному благополучию. Инфляция на конец года составила 13,6% – это достаточно высокий уровень, если учитывать, что это официальные данные. Двузначная инфляция – плохо для социального благополучия и отталкивающий фактор для иностранных инвесторов. Не хотелось повторения сценария Аргентины 2001 года.

– У них песо был привязан к доллару, тогда как у нас тенге в свободном плавании. Сейчас, кстати, многие спорят, что лучше — привязаться к доллару или взять «рыночно-ориентированный» курс?

– Да, аргентинская валюта была привязана к доллару. Если бы и мы в качестве номинального якоря выбрали доллар США, то наступил бы полный крах.

Внешний долг Казахстана — на 95% частный долг

– С другой стороны, курс тенге каждый день достигает очередных исторических минимумов, денег в бюджете становится все меньше, ухудшается баланс внешней торговли. Тоже похоже на путь к коллапсу.

– Все это видимые симптомы снижения цен на нефть в нефтедобывающих государствах, таких как наш Казахстан. А коллапс – это когда будет паника, банки будут закрываться, компании банкротиться, страна объявит по своим обязательствам дефолт, но надеюсь, такого не произойдет. По суверенном долгу у нас вообще небольшой долг.

– Интересно сколько?

– Внешний долг Казахстана 155 млрд долларов. В этом году мы должны заплатить 19 млрд 469 млн,  из них 4,63 млрд – это проценты. При этом доля государственного долга всего 5%.

– То есть почти весь внешний долг Казахстана – это долги частных предприятий?

– Да, 95% из 155 млрд внешнего долга – это коммерческий долг вместе с прямыми инвестициями.

– Приватизация поможет наполнить бюджет и пережить кризисное время?

– Приватизация госактивов должна была проводиться тогда, когда были высокие цены на активы. Надо было раньше отдавать высокодоходные компании населению, чтобы у нас сформировался класс собственников. Сегодня не лучшее время. Казахстан сейчас на совершенно другом этапе экономического цикла. На наш взгляд, получить хорошую цену за активы будет сложно. На настроения инвесторов влияет сложная ситуация в экономике и нерадужные перспективы на будущее, тогда как при расчете стоимости того или иного госактива учитывали и предыдущую доходность. Но новых акционеров мало интересуют доходы акционеров предыдущих.

– Есть вероятность, что наши нацкомпании никто не купит?

– По закону, если компания 1-2 раза выставляется на торги и ее никто не покупает, то компанию ликвидируют.

– Неужели…

– … нацкомпании, конечно же, никто не ликвидирует – это стратегические объекты. Скорее всего, цена будет сильно снижена и государство получит небольшой доход от приватизации. Если за балансовую стоимость приватизируют — уже хорошо, но думаю, что они продадут ниже балансовой стоимости.

– На что еще может пойти правительство, чтобы спасти бюджет от краха?

– К сожалению, правительство в ответ на кризис только умеет сокращать государственные расходы, а не создавать условия для открытия новых производств и рабочих мест. В настоящее время необходимо пристальное внимание к монетарной политике.

Нацбанк вообще может пойти на ужесточение условий обмена валют

Может быть закроют обменники, ограничат хождение валюты, перекроют каналы спекуляций и отрицательной информации, чтобы не было паники.

– Нацбанк недавно комментировал вопрос о возможном введении ограничений на обмен валюты и сказал, что в настоящее время такой вопрос не рассматривается.

– Это не значит, что они в любой момент не скажут, что наступила угроза экономической безопасности и пришло время для экстренных мер.

– Из-за жестких ограничений по продаже валюты казахстанцы начнут покупать доллары на «черном рынке».

– Да, как бы не по-рыночному это не звучало. Тем не менее этот шаг может позволить несколько ослабить давление на тенге.