Бездомный правнук Букей-хана один растит 3-летнюю дочь

Последнее богатство 58-летнего Руслана — 3-хлетняя дочь София и документы из Москвы, подтверждающие, что его мать — прямой потомок династии Букей-хана. Сейчас бездомный мужчина пытается устроить свою жизнь в Алматы — после того, как долгое время ночевал с дочкой на улицах Шымкента.

— Мне стыдно перед людьми, когда вспоминаю, кем были мои предки и во что превратилась моя жизнь из-за моей мягкости и доброты, — с горечью говорит Руслан, прижимая к себе дочь. — Родственники мне звонят только по одному поводу: чтобы я продал им документы матери, подтверждающие ее происхождение от Букей-хана. В свое время я получил из центрального исторического архива Москвы документы о своей принадлежности, приговор сословия и выписки об образовании моих прадедов в императорском медицинском университете. Но я не продам их ни за какие деньги, это богатство принадлежит моей дочери.

Неделю тому назад 58-летний отец-одиночка Руслан вместе с дочкой приехал из Шымкента в Алматы. Гостеприимного приема у родственников не получилось. Руслан остался на улице вместе с маленьким ребенком. Он готов был заночевать на вокзале «Сайран», но благодаря отзывчивым людям нашел временное пристанище в благотворительном фонде Teen Challenge Kazakhstan, где мы и поговорили с ним. 

Сейчас его главное сокровище, 3-хлетняя София, простудилась и немного капризничает. Руслан успокаивает ее и попутно рассказывает свою историю о том, как он оказался без дома и средств к существованию.

— Когда родители были еще живы, мой младший брат продал отцовский дом, а себе купил квартиру. Я тогда пропадал месяцами в Атырау, работал на вахтовом поселке Тенгиза. И когда вернулся, то в родном доме уже жили чужие люди. Я стал ходить по судам, столько денег истратил! Зря только начал, ничего не смог никому доказать. Я забрал к себе родителей на дачу, заботился о них. Потом отец умер, брат старший умер, а три года тому назад ушла мама. Все расходы на похороны взял на себя, остальные сестры и братишка даже не подумали мне помочь. Раньше я не задумывался о своем жилье, ведь половина отцовского дома принадлежала мне. Хотя всю жизнь работал в государственных структурах, давно мог получить квартиру, но упустил эту возможность. Мне и в голову не приходило, что родной братишка может так сделать.

Семья не сложилась

— Десять лет тому назад сошелся с женщиной моложе меня на пятнадцать лет, вроде хорошей и порядочной. Еще в начале она стала выпивать в компании подруг, но делала это тайно, не показываясь на глаза моей матери и мне. Придумывала отговорки о поездках к родственникам, уезжала на 2-3 дня и снова возвращалась. Жили, как все семейные люди: было и хорошее, и плохое. Последние годы, после смерти матери, пила, уже не скрываясь.

— Как ни старался, я не смог ее исправить. Предлагал ей закодироваться, начать новую жизнь, а когда понял, что все это бесполезно, махнул рукой. Она приходила-уходила, жила своей жизнью, а как забеременела, сразу бросила пить. Девять месяцев не притрагивалась к рюмке. Но через месяц после рождения Софиюши принялась с удвоенной силой. Домой страшно было приходить. Она лежала на полу без чувств, а рядом все ее собутыльники. Ребенка забирали соседи, звонили мне, говорили, что ребенок находится в опасности. Я и сам боялся за нее, каждый день не знал, что увижу. Прихожу, у Софии то бровь разбита, то нос, мать сама не помнит, что с дочкой произошло. Я выгонял жену, она все равно приходила, обещала, что все бросит.

— Прощал, надеялся, что она одумается, водил в наркологический центр, вроде все шло к выздоровлению, но она не смогла преодолеть своей зависимости. Сколько денег уходило на ее выпивку! В день минимум 3-4 бутылки, пачки сигарет. Могла неделями пить без остановки. Все, что зарабатывал, уходило, все пропивала. Долги постоянные отдавал, сколько обидных слов выслушал. Нельзя верить пьющим женщинам: сегодня говорят так, завтра – по-другому. А я верил, как дурак, надеялся, что ради ребенка бросит все.

Однажды пришел с работы, а жена исчезла. Дочке только полгода исполнилось, она оставила ее соседке, забрала все ценные вещи, деньги и уехала куда-то.

— Больше не появлялась. Я вздохнул с облегчением: чем иметь такую мать и жену, лучше вдвоем жить тихо с дочкой. Конечно, намучался я с ней, София совсем маленькая была, но со временем научился с ней обращаться.

«Аллах подарил мне ребенка на старости лет»

— Моя дочка умница, терпеливая, все понимает и не капризничает. Главное, чтобы я был рядом. Она понимает меня с полуслова, когда сам заболею, ухаживает за мной. Мы с ней через всё прошли. После ее матери я уже никому не доверял, всегда держал ближе к себе. Беру ее на руки или на коляску и идем вместе на работу, в магазин. Нашел работу дачного председателя кооператива: воду на полив пускал во время сезона, электросети ремонтировал, огороды копал, если просили. Нам вдвоем на прожиточный минимум как-то хватало.

— Сейчас София даже в комнате одна не может оставаться. У нее страх остался, только недавно шрамы на руках от сигаретных ожогов зажили. Одно время водил ее в детсад, но она выдерживает только два часа без меня, потом начинается истерика, закатывается, глотает воздух, задыхается. Воспитательнице приходится скорую помощь вызывать. Когда увидел в больнице, что она лежит под трубками, появилось такое чувство страха, что теперь даже из комнаты не выхожу без нее. Врач посоветовал мне, что надо потерпеть три-четыре года, ей надо перерасти свой невроз. Дочка засыпает только на моем плече, держа за палец. Подходящую работу трудно найти, чтобы вместе с ребенком разрешили приходить.

— Я по молодости был женат десять лет, жена оказалась бездетной, мы не стали разбираться, кто виноват, а кто — нет, тихо развелись. Аллах подарил мне ребенка на старости лет, она родилась, когда мне исполнилось 56 лет. Родителей похоронил, родственников потерял, зато появилась дочка. Такой вот неожиданный подарок.

Утраченные связи

— Я начал работать с 16 лет, всю жизнь помогал родителям, поднимал всех своих братьев и сестер. Выучился на инженера по гражданскому строительству, кем только не работал: слесарем, механиком, бурильщиком. Не сказать, что много получал, но заработок был стабильный. О себе не думал, все помогал родственникам, все свадьбы сделал, платил за образование, сколько было денег, все отдавал по первой просьбе — кто знал, что на старости лет все бросят меня? Я приехал к сестре, чтобы одолжить денег на автокурсы. У меня есть права на автомобиль, но надо еще получить две категории, чтобы работать дальнобойщиком. Это был бы самый удобный вариант, мы могли бы ездить вместе с дочкой. Но сестра даже дверь не открыла. Когда  родители были живы, как-то они всех нас объединяли. Как ушли — все связи прервались, как будто мы не родные.

— Год тому назад я предпринял вторую попытку отсудить дом у младшего брата, продал дачу, снял квартиру в Шымкенте. Но проиграл суд, деньги закончились, и мы с Софией стали жить на улице. В холодное время года я договаривался с администратором гостиницы — за полторы тысячи тенге снимали комнату, а иногда нас бесплатно пускали. Летом жили на вокзалах или ночевали под заборами.

— На улице я просто выбирал удобное место, расстилал газеты, дочка засыпала на груди… Вот так жили одним днем. К друзьям приходили на день: постираемся, искупаемся, поедим горячей пищи и снова уходим, чтобы никому не быть в тягость.

— Теперь у меня есть только одна цель — вырастить свою дочь. Прошу Аллаха дать мне сил и здоровья. Кроме меня, она никому больше не нужна. Если меня не станет, ее отправят в детский дом.

Фотографии Жанны Карибаевой и Марии Гринкевич