Как наш Мамбет неприступную Берту покорил (о странностях любви баронессы к степняку )

Каким заоблачным для советских артистов был статус коммерческих гастролей за рубеж, да еще в европейскую страну, трудно даже словами описать — сплошные междометия! Существовала пословица: «Тяжела и неказиста жизнь советского артиста», в которой была выражена вся суть социалистического бытия почти любого творческого человека времен коммунизма. Были, конечно, исключения, но единицы. 

Гастроли за границу являлись как бы квинтэссенцией возможностей для простого музыканта или актера мир посмотреть и заработать приличные по меркам Союза деньги. А заодно прикупить дефицитных вещей. Классический набор: джинсы, жевательная резинка, сигареты, двухкассетные магнитофоны, дубленки. Съездил туда один раз — и обеспечен шмотками на пятилетку, да еще и деньги на сберкнижку отложил, в смысле на банковский счет, если он был (это для тех, кто не знает, что такое сберкнижка).

А поездка в социалистическую Чехословакию была возможностью затариться обувью, хрусталем и гранатовыми украшениям. Не подумайте, что мы были такими меркантильными и зацикленными на вещизме. Просто хотелось хорошо одеваться, прилично жить, а при всеобщем дефиците, когда только танков и ракет с лихвой хватало на всех, приходилось изыскивать разные способы.

Скажу, что из Чехословакии все это я привез: и обувь, и гранатовые украшения, и еще кучу всякого барахла, даже книги советских издательств, которые здесь вообще не достать было. Только хрустальную люстру тащить не захотелось… через несколько границ, через все Евразию… Хотя некоторые близкие родственники потом меня этим упрекали…

Аромат загнивающего Запада

Итак, после Москвы, после походов по коридорам министерства культуры СССР, где давали разные ЦУ, как должен вести себя советский гражданин, да еще артист, за рубежами Родины, типа, не бухать, а если набухаешься, не блевать на улице, к ихним бабам не приставать, и понятное дело, на политические провокации не поддаваться… Правда, в этот раз инструкций было не так много, буквально пару месяцев назад коллектив вернулся из поездки в Турцию, где с успехом прошли наши концерты, и нареканий на поведение не было. Хотя мы там и бухали на совместных «джемах» с тамошними музыкантами, и блевали прямо с пирса в Средиземное море, и чувих в ночных заведениях еще как щупали, и даже был поход совместный в публичный дом, который носил пионерский ознакомительный характер.

Мы все же добрались до Праги. Она оказалась настолько прекрасной, что даже коммунистический режим не испохабил ее лика. Пражский град, Карлов мост, Вацлавская площадь, Кафедральный собор Святого Вита… Даже просто ходить по центру города было как будто ходить по какой-то выставке времен Средневековья…. Да и местные оказались не такими, как нам успели напеть некоторые в Москве, совсем невраждебными по отношению к нам, советским гражданам. Может потому что мы не походили на славянский тип, а смахивали на типичных азиатов, а точнее,  на вьетнамцев, которых там было полно.

Потом уже, после Праги, мы открыли для себя «Приоры» — магазины типа советской «Березки», где продавали разные шмотки за валюту, а вокруг терлись спекулянты, похожие на коллег из Москвы, точно такие типы ошивались на Беговой, тоже достопримечательность своего рода. Также любили зависать в пивных и винарнях, пиво чешское в Советском Союзе считалось лучшим в мире (одним из лучших…), а винарни (перевода, наверное, это не требует) были для нас нечто вроде недорогих ночных клубов, где иногда можно было провести классно всю ночь до утра.

И вот еще что удивительно: на наши концерты народ ломился. Конечно, в пражской «Люцерне» мы не выступали, там тогда шли концерты Карела Готта, но залы нам тоже дали неплохие. А секрет успеха был, наверное, не только в экзотике, типа фольк- поп- группа из Азии, но еще и потому что название «Дос-Мукасан» многие принимали за испанское. «Лос-Мукасан», «Дос-Мукасан» — можно было перепутать, конечно. Кажется, где -то на афишах даже было написано «Дос-Мукасанос»! Одним словом, поездка шла вполне себе нормально.

Холодная блонда Берта

А еще через некоторые время, после тура по Чехии, мы переместились на территорию Словакии (в то время это было одно государство: Чехословакия, или ЧССР) прямо в ее столицу Братиславу. И оказалось, что внешне словаки отличаются от чехов. Они были более светлыми, а девушки словачки все как на подбор блонды. И когда местная концертная организация неожиданно представила нам ведущую наших концертов на территории республики, мы все ахнули. Это была ослепительно красивая блондинка, то ли профессиональный диктор местного радио и телеканала, то ли актриса театра. Выяснилось еще, что она была урожденной баронессой.

С баронессами из нас никто еще никогда не был знаком. Так что у каждого сразу появились определенные виды на нее. Но с первых минут знакомства надежды на гастрольную интрижку с обворожительной баронессой начали таять, потому что она окинула нас таким презрительным и холодным взглядом, что ее сразу же прозвали Большой Бертой, или проcто Бертой.

Помните, была такая пушка у немцев в годы войны, которую назвали в честь внучки промышленника Альфреда Круппа, на заводе которого ее и собрали? А когда на перроне свою холодную красавицу Берту провожал ее хахаль, на гастроли по стране с «испанским ансамблем «Дос-Мукасанос», который с подозрением косился на наши азиатские морды, казалось, что у него нет ни малейшего повода для разных подозрений.

Знаете, эти небольшие европейские страны после наших расстояний просто как одна сплошная деревня. Только начинаешь привыкать к монотонности дороги, как уже въезжаешь в как-нибудь городок или деревеньку, а то и замок. Нет там настоящего размаха, когда бескрайняя степь начинает давить на тебя своей бесконечной гортанной и заунывной песней.

Вот поэтому в наших гастрольных поездках, когда дорога может занимать полдня, а то и поболее, в автобусах начинается своя история любви, ненависти, разводов и тому подобное, которая и называется жизнью. И это происходит прямо на глазах у всех. А тут до ближайшего зала в другом городке максимум полчаса езды, и подкатить к холодной блондинистой дикторше Берте времени в обрез. А подкатывать начали, как только первый испуг от ее неприступности прошел, потому что каждый опытный волокита знает — нет непреступных крепостей, есть неумелые бойцы!

Мамбет — это судьба

Но вот прошло уже несколько дней, а Берта никак не западала на наши проверенные приемчики и уловки, зато на удивление всем, стала оказывать внимание одному участнику коллектива, полное имя которого было Мамбетхан, а мы же звали его коротко и ёмко — Мамбет, уже давно это имя собственное было нарицательным.

Ко всему прочему, у него был изъян, лицо повреждено после падения в детстве с лошади и приобрело такой свирепый вид, что многие просто боялись даже подойди к нему. Это был мужчина под два метра ростом, с пузырящимися под рубашкой стальными мускулами, такого лучше не встречать в темном переулке. Хотя на самом деле более доброго и отзывчивого джигита я до тех пор не встречал.

Незабвенный Миронов пел именно про таких в фильме «Бриллиантовая рука: «…на лицо ужасные, добрые внутри…» Мы все этим пользовались и помыкали беднягой: «Мамбет, сходи туда, принес то не знаю что…» Этот добряк все терпел, к тому же великолепно играл на разных народных инструментах — кобызе, домбре и прочем. Наше Министерство культуры в последний момент включило Мамбетхана в нашу программу для большей экзотики. По совместительству он еще был временно исполняющим обязанности грузчика и охранника. Короче, получили мы ценного сотрудника.

Итак, эта «лав стори» разворачивалась у всех на глазах, и к концу поездки по Словакии Берта и Мамбет уже сидели вместе на заднем сиденье гастрольного автобуса и тихо о чем-то ворковали. Сначала нас всех это раздражало, ну какого хрена она выбрала себе этого степного увальня?! Но через несколько дней все привыкли и даже стали гордиться нашим Мамбетом, которому удалось закадрить такую классную биксу!

Не врубались только в одно, как они друг друга могли понимать? Мамбетхан еле- еле изъяснялся даже по-русски, не говоря уже о словацком языке, а Берта «казашка тусумбеды». Может действительно есть универсальный язык любви, своего рода небесное эсперанто, когда в обыкновенных человеческих языках уже нет необходимости? А потом у всех проснулся спортивный интерес, что же будет дальше, какая развязка? Тем более, каким-то образом об этих странных отношениях узнал жених нашей Берты и прикатил неожиданно на своей «Шкоде» в гостиницу, где мы остановились в очередной раз.

Прощание словенки

Как-то утром, выглянув в из окна своего номера, я стал невольным свидетелем, как они о чем-то горячо спорили, а потом вдруг из здания, где была гостиница, в которой даже останавливались некоторые европейские монархи и аристократы (так было написано на медной доске, висевшей перед входом в отель), вышел Мамбетхан.

Каюсь, хоть и не очень прилично было подсматривать (еще моя мама говорила об этом), все равно я прикрылся занавеской и начал наблюдать. У нас бы наверняка два претендента на руку и сердце прекрасной дамы начали выяснять отношения вербально, с обильным применением обсценной лексики, а потом перешли бы к кулачному бою и покатились по асфальту, слившись в смертельных объятиях, пытаясь как можно больнее другу друга стукнуть, пнуть ногой или даже укусить. И все это под истошные крики обожаемого объекта.

Но не в нашем случае. Тут как раз все закончилось довольно мирно. Недаром ведь Берта была баронессой, а значит, жених скорее всего тоже имел титул — был каким- нибудь герцогом, не менее того. Они о чем-то побеседовали возле его «Шкоды», а потом «герцог» уселся в свою тачку, раздраженно дал по газам и был таков.

А Берта и Мамбет (я все не мог врубиться, как же все-таки Мамбет с ними изъясняется), взявшись за руки, зашли в отель. Собственно на этом первая часть истории про баронессу и степняка заканчивается. Уже через два дня из города Кошицы мы отправились в Советский Союз. Берта провожала нас на перроне, а когда они остались вдвоем, мы все деликатно зашли в вагон. И никто не стал подглядывать, как они прощаются…

Это любовь, детка

Мамбетхана по приезду в Алма-Ату я потерял из вида, а потом даже вообще забыл о его существовании. Жизнь была настолько непредсказуема, мотала из угла в угол, к тому же СССР развалился и наступил капитализм — что уж тут говорить, было не до старых друзей или знакомых.

Но вот недавно я повстречал одного старого собуты….вернее, не так — давнего гастрольного кореша, с которым вместе прошли сквозь горнило бурной гастрольной жизни советского артиста. А это почти как партизанская война. Во всяком случае, по накалу. Недавно он тоже остепенился (я-то уже давно забыл, что это такое — жить на чемоданах), купил квартиру, вернее, как он говорил, «апартаменты».

Апартаменты оказались одно название — обыкновенная двушка, в которой мы по старой традиции расположились на кухне, где под пиво начали вспоминать лихие времена. А через некоторое время разговор как раз свернул на ту памятную поездку в Чехословакию. Тут-то я неожиданно услышал продолжение истории про Берту и Мамбета. И это оказалось покруче иных лихо закрученных латиноамериканских сериалов.

По словам моего другана, с музыкой Мамбет со временем тоже завязал, поступил в какой-то вуз, даже вроде защитил диссертацию. Потом уехал в Москв, и там начал заниматься правозащитной деятельностью, вроде как диссидентом заделался. У него на этой почве начались проблемы, и он вынужден был эмигрировать на Запад, стал типа политэмигрантом.

Смешно мне немного было, наш Мамбет — политэмигрант… Дальше он рассказал, что недавно ездил в ту страну, где теперь живет Мамбет с семьей и даже встречался с ними… И тут меня затрясло аж! Потому что я понял, куда тот клонит: «Неужели ее зовут Берта, старик?!» «Ты угадал…» У меня мурашки по коже побежали. А потом мне открылась одна истина — Бог ведь не умер, как писал Ницше, он просто иногда отвлекается на другие дела… И если опять возьмется за работу, руку Творца сразу видно.

Друг увидел, какое сильное потрясения я испытываю и неожиданно сделал предложение, от которого я не мог отказаться. «Давай по сто «джюзнем» — за Берту и Мамбета!». Он был прав, нужно было выпить водки.

P. S. Последнее предложение — не реклама водки и не призыв к употреблению спиртных напитков. Просто иногда необходимо перебить алкоголем зашкалившие эмоции, а то может случиться чего -нибудь еще похуже. Но лучше не доходить до такого состояния.