Учитель физики Гульбахыт Кисарова три года назад взяла потребительский кредит в банке HomeCredit и с тех пор претендует на звание самого невнимательного заемщика. О том, что эффективная годовая ставка по ее кредиту составляла 55,4%, а также то, что в сумму основного долга на случай ее смерти была включена страховка стоимостью 101 тысяча тенге, женщина узнала от журналиста.
— Я верю людям, поэтому — да, договор не читала. Я же не думала, что так произойдет, — говорит Гульбахыт.
А произошло вот что. За три года, что она рассчитывалась с банком по кредиту, несколько раз запаздывала с платежами и даже пропускала оплаты. Банк, разумеется, начислял непунктуальной заемщице пеню и штрафы. А в сентябре прошлого года и вовсе подал на Кисарову в суд о взыскании оставшейся суммы долга. И выиграл его в заочном порядке.
Суд обязал школу, в которой работает педагог, отчислять половину зарплаты банку в счет погашения долга.
И тут началась настоящая мистика. Первый такой платеж «школа — банк» датирован 23 февраля 2015 года. Из справки по заработной плате Гульбахыт Кисаровой следует, что в счет погашения долга с ее зарплаты должны были удержать 31 873 тенге. Однако в банк почему-то поступили 29 737 тенге. Куда делась «сдача» в размере 2 136 тенге? В марте 2015-го разница в перечисленных и реально поступивших в банк средствах стала еще больше: исчезли 14 263 тенге, да и переведено было гораздо больше, чем 50% от зарплаты педагога. В апреле дебет с кредитом не сошелся уже на сумму 29 586 тенге. В мае Кисарова получила отпускные, поэтому в банк было перечислено больше обычного, но недостача на счете учителя образовалась снова, уже более 40 тысяч тенге.
Кстати, в мае с учителя не должны были списывать ни тиынки, так как 28 апреля 2015-го заочное решение Медеуского районного суда было отменено кассационной судебной коллегией Алматинского городского суда.
— О том, что с нами судился банк, мы узнали от бухгалтера школы, куда судебный исполнитель принес исполнительный лист, — рассказывает супруг заемщицы Карис Кисаров. — Нас не извещали о процессе, поэтому мы даже не могли оспорить сумму оставшегося долга, которую нам насчитал банк.
Брали в 2011 году 500 тысяч, выплатили в общей сложности за три года больше миллиона, и нас еще обязали вернуть 362 тысячи тенге.
Видите ли, банк так посчитал. Кассационная коллегия в своем постановлении так и написала: «указанный расчет не содержит обоснование задолженности ответчика в сумме 362 005 тенге».
На этот самый спорный расчет задолженности и в самом деле без слез не взглянешь. По договору банковского займа Гульбахыт Кисарова должна была через три года выплатить банку 1 млн 99 тысяч тенге. По факту же выходит 1 млн 293 тысячи. Одних только штрафов за просрочки банк накрутил больше 180 тысяч тенге. Это за кредит в сумме 500 тысяч тенге.
Но и это еще далеко не самый последний сюрприз. На самом деле, выгода банка была куда круче, чем просто 55,4 % годовых. В счет кредита заемщицу застраховали от смерти на сумму 101 000 тенге. С этой страховки банк тоже снимал сливки в виде процентов на протяжении всего этого времени.
Мы уже писали о том, как доблестные казахстанские банки включают в кредиты спрятанные комиссии. Это повсеместно происходит при автокредитовании. В таких случаях заемщики расплачиваются с процентами за постановку купленного транспорта на учет в органах дорожной полиции. И отказаться от этой банковской услуги нельзя — иначе не дадут автокредит.
Ситуация с кредитом Гульбахыт Кисаровой напоминает гениальную фразу из стихотворения Александра Пушкина: «… Ах, обмануть меня нетрудно! Я сам обманываться рад!»
А вообще будет неплохо, если Медеуский районный суд, где сейчас пересматривается дело по иску банка к Кисаровой, установит подлинную картину таинственного исчезновения денег с зарплатной карты педагога. С февраля по июнь 2015 года ей только однажды удалось перехватить свою собственную зарплату — часть майских отпускных в размере 117 тысяч тенге. Может быть, эта история научит людей тщательнее считать свои деньги.