Гастарбайтеры России в ауте. С 1 января Россия изменила правовое положение иностранцев — теперь лица, претендующие на получение вида на жительство, разрешения на временное проживание, на работу и патенты, должны подтвердить владение русским языком, знание истории России и основ законодательства Российской Федерации. Куда теперь податься таджикам и узбекам, традиционно рассматривавшим РФ местом своей работы?
Узбекских мигрантов можно условно разделить на тех, кто знает русский не очень хорошо и тех, кто вообще не знает. Поколение независимости забыло русский. При этом Узбекистан – самый большой миграционный донор для России. Большая часть мигрантов – молодые люди от 20 до 30 лет. И теперь им приходится делать выбор — ехать в Россию за длинным рублем или оставаться дома.
Суннат Юнусов работает в Москве уже четвертый год. Большинство его земляков после обвала курса рубля начали возвращаться в родные пенаты. Заработанные рубли трудовые мигранты превращали в доллары, чтобы отправить домой. Рублевые переводы узбекские банки не принимают, поэтому российская зарплата в долларовом эквиваленте уже серьезно теряет свою стоимость в Узбекистане. Суннат не хочет возвращаться в свой родной кишлак. 23-летнему парню там делать нечего.
— Я работаю поваром в ресторане и получаю 40 000 рублей ежемесячно. Раньше мог отправлять 700-800$ домой из своей зарплаты. А сейчас только 300-400$, что не очень выгодно,- комментирует ситуацию Суннат.
При этом Суннат понимает, что дома не сможет заработать даже эти 300-400$. Поэтому 40 000 рублей — гарантия того, что Суннат и его родители не останутся голодными. Он имеет патент для легальной трудовой деятельности и по закону не обязан проходить новые тесты, но только если останется в России и не пересечет ее границы вновь.
— Если я вернусь домой, то обратной дороги в Россию не будет. Я не смогу сдать тесты, они очень сложные. Как-то пытался в Интернете их решать, не получилось, — говорит повар.
По его словам, некоторые уехавшие мигранты хотят весной поехать в Казахстан вместо России.
— Но я в Казахстане вряд ли как повар смогу найти такие деньги, как сейчас в Москве, — сомневается Суннат.
— Я два года биль на России, там «Московские окна» завод есть, там и работали, да. Потом в коллективе просто разговаривали и всё. Остальные грамматика полностью йук, да…
Говорить на русском тяжелее, чем работать. Этот скудный словарный запас Фахриддин приобрёл в России несколько лет назад. Тогда знание «великого и могучего» мало кого волновало. А теперь в России его ждёт тест на знание русского языка.
— Я не на сто процентов уверен, что смогу сдать тест. Думаю, что я где-то на 30 процентов владею разговорным русским. На улице, в магазине, в автобусе, наверное, смогу общаться. Но всё равно надо учиться,- рассказывает нам Фахриддин на узбекском.
Саиду Рахимову за 40. Он считает, что сдать тест для него не проблема. За плечами советская школа и служба в Советской Армии. Саид жалеет, что русский перестал быть обязательным в школе.
— Тем, кто хочет ехать в Россию, русский язык можно изучить в Ташкенте и потом уже сдавать тесты там, — говорит Саид.
Российские тесты — недешевое удовольствие — 5000 рублей за каждый предмет. Итого набегает 15 000 рублей + 4 000 рублей за патент. Но и это еще полдела. По новому законодательству, иностранный гражданин должен иметь медицинскую страховку — самый дешевый пакет стоит 10 000 рублей. Также необходимо предъявить контракт на жильё. Юрист московского центра «Миграция и закон» Юлдуз Аминова в своем интервью на радио ВВС сказала, что иностранцу придется выложить около 75 000 рублей, чтобы решить все эти вопросы и получить разрешение на работу на территории Российской Федерации. Для будущих узбекских трудовых мигрантов это слишком большая сумма.
— С одной стороны, уменьшится количество работающих мигрантов, но, с другой стороны, увеличится число нелегалов, а их уже и так миллионы,- говорит Юлдуз Аминова.
Жавлон Тухтаев вернулся из Владивостока летом прошлого года, где три года ремонтировал квартиры и дома. На заработки не жаловался, но все изменилось после введения экономических санкций.
— Заказы на ремонт резко сократились. Люди экономят на всём. Пытался найти другую работу, но мало платят, поэтому решил вернуться, — рассказывает Жавлон.
Всю осень Жавлон гастролировал по Казахстану со своей ремонтной бригадой из четырех человек. Считает, что в Казахстане можно зарабатывать и, самое главное, родина рядом.
— Я смог зарабатывать здесь 600-700$, и это вполне приличные деньги. После завершения работы переходим границу и ждем, пока клиенты сами не позвонят, — комментирует Жавлон.
Впрочем, в Казахстане трудовых мигрантов ждет не только работа, но и криминальные проблемы — сексуальное и трудовое рабство. Усман Фазылов, выходец одной из узбекских провинций, два года назад пытался спасти своего двоюродного брата, который вместе с ещё шестью мужчинами выехали в Казахстан. Месяц они не получали вестей от родственника, а потом внезапный ночной звонок из Кызылорды всполошил семью.
— Он чудом вырвался и смог совершить звонок. Сказал, что отобрали паспорта, заставляют работать ночами — грузить цемент, рис. Просил вызволить, — вспоминает Усман. Через два месяца Усману удалось выйти на правоохранительные органы Казахстана, которые освободили и вернули брата из Казахстана на родину.
“Поколение будущего” — одна из немногих общественных организаций в Узбекистане, которая занимается проблемой торговли людьми и помогает жертвам трафика. Глава этой организации Надыра Каримова утверждает, что на горячую линию поступает очень много тревожных звонков из Казахстана и России, где люди часто попадают в трудовое рабство. Безработица и бедность – эти две вещи, которые толкают детей узбекских кишлаков на поиски своего куска хлеба. На этом пути их не остановят ни тесты по русскому языку, ни риски попасть в рабство. Поэтому с наступлением весны 2015 года они вновь отправятся осваивать огромные просторы России и Казахстана. Иначе семьи останутся без лепёшки и зелёного чая.