Почему казахстанские реки мелеют, а китайская экономика растет?

Снимок границы Китая из Казахстана стал сенсацией — возделанная территория Китая резко контрастировала с нашей полупустынной землей. Кто-то увидел в этом доказательство трудолюбия китайцев. А эксперты обращают внимание и на другое объяснение — активный забор воды из трансграничных рек приводит к тому, что на нашей территории, возможно, скоро будет просто нечем поливать землю. 

Вода в Капчагае в этом году ушла на рекордно низкий уровень. Эту проблему заметили не только отдыхающие. В поселке Шенгельды фермеры жалуются на нехватку воды для полива. Обмеление реки Или заметно и на пропускном пункте казахстанско-китайской границы Колжат. Здесь, по словам очевидцев, уровень воды опустился ниже среднего в три раза. Причина — поворот Или в сторону городского округа Синьцзян-Уйгурского района. При этом, сельское хозяйство страны восходящего солнца процветает, чего не скажешь о казахстанском. Возможно, это праздник за наш счет? За счет казахстанской воды? 

О том почему Казахстан до сих пор не может решить проблему пользования трансграничных рек, и почему реки продолжают мельчать мы поговорили с экспертами — политологами Константином Сыроежкиным и Расулом Жумалы.

— Почему вопросы регулирования водных ресурсов до сих пор не решены? 

Константин Сыроежкин: — Этот вопрос постоянно стоит в повестке дня казахстанско-китайских отношений. Сейчас работает комиссия, которая готовит документы по оценке трансграничных водных ресурсов и принципов их деления. Заключительный этап, как уверяют, 2015 – начало 2016 года, подписание двустороннего Соглашения по вододелению.

Расул Жумалы

Расул Жумалы: — Насколько я могу судить, эта проблема берет начало еще в 90-х. Тогда стартовали переговоры по вопросам казахстанско-китайских границ, параллельно обсуждался вопрос пользования трансграничными реками. Китайская сторона обещала синхронно подписать оба соглашения. Но… стороны так и не сделали этого. В 1996 году и в 1998-м два соглашения о границах были подписаны, а вот синхронного подписания соглашения о пользовании реками так и не произошло. Утраченное  с тех пор время, а это более 15 лет, было временем упущенных возможностей, когда Китай активно поворачивал стоки этих рек в свою сторону. В частности река Или повернула еще до Или-Казахского района в сторону Карамайя, в сельскохозяйственных интересах наших соседей.

— Почему казахстанское правительство не пытается отстоять свое право на пользование водными ресурсами, и не предъявляет претензий к китайским властям за такое активное использование? Ведь очевидно, что реки Или и Иртыш за последние годы сильно обмельчали, и это в свою очередь может спровоцировать экологическую катастрофу.

Константин Сыроежкин

КС: — Претензии предъявляются постоянно, поскольку созданная еще в 2001 году совместная комиссия имеет статус постоянно действующего органа. Другой вопрос, что нормы международного права предусматривают принцип «разумной достаточности». Китайцы считают, что, забирая 30-40% стока Или и Иртыша, они следуют этому принципу. Это, собственно говоря, и есть предмет переговоров. Тем более, что запретить ирригационное строительство в Синьцзяне Казахстан не может.

Во-вторых, не во всех бедах Или и Иртыша виновен исключительно Китай. Весомая доля в этом – результат нашей бесхозяйственности и вторичного (мягко говоря) отношения к природным ресурсам вообще и к экологии в частности.

— Принимают ли в Китае всерьез претензии Казахстана?

РЖ: — Здесь оправдывать все тем, что Казахстан небольшое государство и у нас нет рычагов влияния на Китай, не стоит. У наших соседей тоже есть масса моментов, в которых они зависят, в том числе и от нас. Есть множество соглашений о равноправном сотрудничестве. У китайцев есть здравый смысл, и они не заинтересованы в том, чтобы обострять отношения с Казахстаном. У них есть заинтересованность в нашей нефти, Казахстан очень большой рынок для сбыта китайской продукции. Очень много интересов связано с другими сферами китайской экономики, которые хотят войти на казахстанский рынок. То есть моментов влияния на Китай достаточно. Другое дело, что эти рычаги мы используем не самым лучшим образом.

Растущий забор воды Китаем ставит под угрозу наши электростанции на Иртыше

— Не может ли такая сельскохозяйственная развитость соседей являться тормозящим фактором для казахстанского сельского хозяйства?

КС: — Как говорил китайский философ Конфуций — прежде, чем указывать на снег на крыше соседа, почисти собственное крыльцо. Это к тому, что не стоит во всех  наших бедах винить китайцев. Для начала неплохо было бы посмотреть не на снимки из космоса, а на то, как относятся к земле (да и к воде) китайские крестьяне и наши так называемые фермеры. Это, во-первых. Во-вторых, рыночные преобразования в Китае начались с деревни, именно там пустил корни и возмужал китайский капитализм. Причем, первые рыночные преобразования на селе начались еще в середине 1970-х годов, когда в СССР самым «инновационным» достижением в сельском хозяйстве было направление на помощь деревне горожан. В-третьих, Китаю нужно было решить продовольственную проблему, а сейчас, как и большинство государств мира, он обеспокоен продовольственной безопасностью. И чем больше сельхозпродукции производят китайские крестьяне внутри страны, тем выше уровень этой безопасности.

РЖ: — Такие угрозы есть, они существуют причем уже давно. Ситуация из года в год ухудшается. Центральная Азия вообще считается одним из самых проблемных регионов в мире, с точки зрения водообеспечения. Это не только реки, которые идут с Китая, но и которые идут от других соседей. Я имею в виду Амударью и Сырдарью, Чу, Чарын, и т.д. Китай на протяжение последних 15-20 лет активно занимается водозабором в рамках подъема так называемого большого запада Китая, это прежде всего Синьцзян-Уйгурский автономный округ. Одним из главных условий этого рывка является подъем сельского хозяйства путем развития мелиорации, водоснабжения, использования водных ресурсов как источника энергии, поэтому многие реки сворачивают. Некоторые мелкие реки уже свернули полностью на 100%, некоторые сворачивают поток на 30%, другие на 40%. Понятное дело, что это очень плохо отражается на положении нашего сельского хозяйства. Недостаток воды испытывают и в Алматинской области, и в Восточном Казахстане, но помимо сельскохозяйственной, существует серьезная угроза экологической безопасности, нашим энергетическим потребностям — ведь на Иртыше расположено много ГЭС.

Понятное дело, сейчас помимо проблем, связанных с Китаем, есть немало недоработок со стороны наших казахстанских властей. Это и неэкономное отношение к воде. Во всем мире развиваются технологии сохранения гидроресурсов. Ну уж, если не капельное орошение, то хотя бы другие водосберегающие технологии используются. А у нас как было экстенсивное использование водных ресурсов, так и осталось с советских времен. Производительность труда очень низкая.

Помимо этого существует проблема неграмотного отношения к земельным ресурсам Казахстана. Они оказались не в тех руках. Эти земли фактически изъяты из экономического оборота страны. Они пустуют, их никто не обрабатывает, ими никто не занимается. В то же время официальные власти заявляют: Казахстан 9-я страна в мире, но из этих территорий для сельскохозяйственных нужд используется только 7-10 %, а остальное изъято из оборота, и нет возможности передать это тем, кто действительно занимается землей. У нас нет сейчас свободных земельных ресурсов даже для того, чтобы обеспечить граждан их конституционным правом на 10 соток. Зато миллионы гектаров пустуют — как видно по границе с Китаем. Конечно, есть вопросы с водозабором в одностороннем порядке со стороны Китая, но эта проблема не единственная. А результат налицо — сегодня исконно аграрное и животноводческое государство с богатыми традициями обеспечивает себя приблизительно только на 50%. Мы не можем накормить 17 млн человек.

— Правда ли, что китайское правительство попросило Казахстан не поднимать вопрос водопользования в СМИ?

КС: — Не знаю. Но этот вопрос поднимается не только в СМИ, но и на официальном уровне. Постоянно поднимаю его я в своих интервью, статьях и книгах.

РЖ: — Конкретно ничего не могу сказать по этому поводу, но мне кажется, эти слухи не совсем беспочвенны. Вполне возможно, что они в какой-то степени соответствуют действительности. Китай, в отличие от, скажем, России или западных стран, имеет иную специфику работы на информационном поле. Китай больше занимается не тем, чтобы объяснять и продвигать свою позицию, свои интересы, а пытается негласно влиять на СМИ и их хозяев, чтобы вообще не поднимать определенные темы. Например, тему пользования трансграничных рек, передачи Китаю в аренду земель в длительное пользование — все те вопросы, в освещении которых Китай не заинтересован. Мне кажется, китайская сторона имеет достаточно серьезные рычаги влияния на хозяев этих СМИ, которые, видимо, прислушиваются к этим мнениям. Посмотрите, темы водно-энергетических ресурсов и аренды китайских земель если и поднимаются, то лишь время от времени, очень быстро гаснут. Так что слухи, о которых вы спрашиваете, очень похожи на действительность.