Новая приватизация совпала с легализацией капиталов: кому это выгодно?

Зампредседателя президиума республиканской палаты оценщиков Александр Калинин прокомментировал приватизацию, которая обещает отдать в частные руки 853 объекта госсобственности.

Александр Калинин

– Государство избавляется от тех активов, которые ему сейчас обременительны, — кратко резюмировал эксперт.

– Неужели? Кусаинов сказал, что в частные руки отдаются «коммерчески ориентированные, рентабельные предприятия», иначе говоря, самое лучшее, что еще осталось в управлении у государства.

– Здесь надо четко понимать, какие притягательные, рентабельные активы сейчас могут распродаваться. На самом деле, их мизер, так как все лучшее давно уже распродали или адресно передали в собственность. Если говорить о каких-то серьезных предприятиях, реально приносящих доход, то там продается только доля государственная, то есть 10-15%. И если купить эту долю, не факт, что будешь получать какие-то дивиденды, тем более, принимать участие в управлении.

– Считается, что государство – неэффективный собственник, и это подтверждает мировая практика.

– Могу назвать пример эффективной экономики, построенной на государственной собственности.

– Советский Союз?

– Китай, Малайзия, Сингапур… Китай пошел по другому пути – у них госсобственность «прирастает» частной, в результате страна увеличивает ВВП на 15-16% в год. У нас, в лучшем случае, 5-6%. Еще один пример — Ливия. Это вообще был полукоммунизм. Работал деканом по иностранным учащимся в КазГУ, где учились студенты из Ливии, ежемесячно получающие стипендию в 300 долларов от своего государства. Мы имели возможность платить им 90 рублей.

– На фоне этой приватизации возникает принципиальный вопрос: что лучше — государственная или рыночная экономика? 

– Я за смешанную. Как у нас модно стало говорить – государственно-частное партнерство. Переход на частную — мера вынужденная. Другое дело, как это происходит, в частности, по приватизируемым объектам.

– И как это происходит?

– Особенность нынешней приватизации в том, что параллельно идет легализация капитала. Это случайно совпало? Любая легализация является признанием государства в собственной несостоятельности эффективного контроля. Второй виток приватизации является ничем иным, как передачей государственной собственности в руки тех, кто сейчас ею управляет, как говорится, «что охраняешь, то и имеешь». Сам процесс приватизации непрозрачный. Недавно объявили: «приватизировано 28 объектов коммунальной собственности, собственности холдингов и нацкомпаний, на сумму более 1 млрд тенге». Кто-нибудь из ваших знакомых знает, что продали, кому и по какой цене?

– А Вы знаете? Можете просветить народ, продешевило государство или заработало на этих сделках?

– И я не знаю. Но, если верить чиновникам, все проходит «максимально прозрачно». Впрочем, каждый понимает, кто «эффективно» приобретет собственность государства. Круг тех, кто заинтересован купить «Казахфильм» или Дворец бракосочетания, очень узкий. У нас вообще все «инвестируется» своеобразно. Сначала выводят деньги из страны в оффшорную компанию, а потом возвращают под видом иностранного инвестора. Фактически это казахстанские, теневые деньги. Чем хорош оффшор – неизвестен владелец. А сколько таких вариантов в нефтянке было, когда привозят японского старичка, и говорят: «вот он, инвестор», а у него копейки за душой нет, только паспорт иностранный.

– «Казахфильм» нельзя назвать «рентабельным производством», но место уж очень хорошее…

– Этого народ и боится, что приватизируют, а потом на части территории построят элитный жилой комплекс «Казахфильм-2», или новый торговый центр. Это в 90-х мы еще плохо понимали, что такое приватизация, когда были за бесценок скуплены АЗТМ, «Мерей», «АДК», «АХБК» и другие предприятия. 

– Но сейчас говорят о том, что приватизированные предприятия не будут перепрофилированы.

– А договоры приватизации кто-нибудь видел? Там действительно есть такой пункт? Вот нам сейчас говорят, что государство в результате начавшейся приватизации уже получило больше, чем планировало. А сколько планировали? Кто оценивал? Если приватизируют по балансовой стоимости, то баланс — это стоимость активов: земля, строения, оборудование. Никто не купит – значит, отдадут по остаточной цене или через понижающий аукцион. Чтобы продать предприятие, необходимо его вогнать в долги, занизить стоимость, а лучше обанкротить. Ведь если предприятие рентабельное  — тогда нужно его прибыль считать, доходность. Потенциальные покупатели в этом не заинтересованы. Денежная приватизация – это, грубо говоря, распродажа с определенными скидками. Приватизация и рыночная стоимость – рядом не стояли. Такого не бывает. Когда реализуют по рыночной стоимости – это просто продажа. Вот так, ни больше и ни меньше. Сейчас у приватизации абсолютно другой характер: государство все больше дает понять бизнесу: выкупайте активы и решайте проблемы по зарплате, медицине, образованию, пенсиям и налогам. Да, и дополнительно пристройте чиновников, уходящих с госслужбы в результате управленческой реформы!