Венгрия — особая страна. Сегодня она первой задает новую тенденцию — отказ от ценностей либеральной демократии. А когда-то, в 1989-м, она первой из стран окружения Советского Союза сменила коммунизм на эту самую либеральную демократию. И вот теперь страна принимает новую систему ценностей, которая лучше всего демонстрируется путинской Россией, но также имеющую отголоски в других странах.
В обширной речи на прошлой неделе премьер-министр Венгрии Виктор Орбан заявил, что его страна нацелена на строительство новой политической модели – нелиберальной демократии. Этот момент привлекает внимание, так как в 1997 г. этот же термин использовался для описания довольно опасной тенденции. Демократические правительства использовали свои полномочия для подрыва прав личности, разделения полномочий и верховенства закона. Однако нельзя было представить, что лидер европейской страны будет использовать данный термин в качестве почетного знака.
— Самым популярным политическим вопросом на сегодня является следующий: каким образом политические системы, не являющиеся западными, либеральными или демократическими, могут принести успех и процветание своей нации, — сказал Орбан.
Для него мир изменился фундаментально в 2008 г. с момента «великого финансового коллапса Запада», как он его сам называет. С тех пор влияние США пошло на спад, а либеральные ценности сегодня воплощают «коррупцию, секс и насилие». Западная Европа стала территорией «нахлебников на спинах благополучных государств». По его словам, нелиберальными моделями будущего являются Россия, Турция, Китай, Сингапур и Индия.
Оставив в стороне его достаточно странный список (причем здесь Индия?), можно сказать, что действия Орбана за последние несколько лет демонстрируют, что его собственной ролевой моделью служила Россия под управлением Путина. Орбан провозгласил и реализовал в Венгрии то, что наилучшим образом может быть описано как «путинизм». Что это? Немного примеров.
В 2000 году, взойдя на политический Олимп, Путин казался жестким, умным, компетентным управляющим; человеком, который должен был принести стабильность в Россию – страну, на тот момент раздираемую внутренним хаосом, страдающую от экономической стагнации и дефолта 1998 г. Он искал способы интегрировать Россию в мир и желал хороших отношений с Западом, отправляя запросы в Вашингтон о принятии России во Всемирную торговую организацию и даже в НАТО. Его администрация состояла из технократов, которые являлись западными либералами с солидными знаниями свободного рынка и открытой торговли.
Со временем Путин навел порядок в стране. Цена на нефть за время его управления выросла в четыре раза, что способствовало быстрому росту экономики. В то же время он начал создание репрессивной системы политического, экономического и социального контроля для сохранения своей власти. Столкнувшись с оппозицией во время парламентских выборов в 2011 году, Путин осознал, что ему необходимо нечто большее, чем грубая сила для разгрома своих оппонентов. Ему была нужна идеология власти. Тема власти стала проступать в его речах и принимаемом законодательстве. Началось использование администрации для навязывания определенного набора ценностей российской общественности.
Основными элементами «путинизма» являются национализм, религия, социальный консерватизм, государственный капитализм и доминирование государства над средствами массовой информации. Все эти элементы, так или иначе, являются враждебными по отношению к основным западным ценностям, которые провозглашают права личности, толерантность, космополитизм и интернационализм. Было бы ошибкой полагать, что путинская идеология вызвала его популярность – он был популярен и до этого, данная идеология только поддерживает его популярность.
Орбан последовал примеру Путина, разрушив принципы независимости судебных органов, ограничив права личности, и использовав националистическую риторику в отношении этнических венгров, а также взяв прессу под контроль государства. Методы такого контроля зачастую более утонченные, чем традиционная цензура. Венгрия недавно объявила о 40% налоге на доходы от рекламы — основной мишенью этого видится единственная в стране независимая телевизионная сеть. Теперь она может обанкротиться.
Оглянувшись на остальной мир, можно увидеть и другие страны, принявшие на вооружение коренные элементы «путинизма». Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган отошел от своей реформисткой программы к более социально консервативной, исламистской и националистической идеологии. Он также воспользовался хитрыми ходами для подавления и подчинения средств массовой информации. Многие ультраправые европейские лидеры – Марин Ле Пен во Франции, Гирт Вильдерс в Нидерландах и даже Найджел Фараг в Великобритании — открыто восхищаются Путиным и его принципами.
Успех «путинизма» будет зависеть во многом от успехов самого Путина и России под его управлением. В случае его триумфа в Украине, если он превратит экономику страны в руины, заставив ее обратиться за помощью к Москве, Путин будет выглядеть победителем. С другой стороны, в случае, если Украина справится без помощи России, а российская экономика продолжит слабеть, Путин может обнаружить себя управляющим изолированной от всего мира холодной страной с сырьевой экономикой.