Экономист Олжас Худайбергенов: Казахстан может удвоить объем экономики к 2029 году

Касым-Жомарт Токаев в прошлом году поставил перед страной амбициозную задачу — удвоить объем национальной экономики к 2029 году, обеспечив стабильный экономический рост на уровне 6-7 процентов. Мы попросили известного казахстанского экономиста Олжаса Худайбергенова оценить, как реализуются поручения главы государства в сфере экономических реформ.

— Олжас Абдумаликович, в сентябре прошлого года президент Касым-Жомарт Токаев поставил задачу по разгосударствлению экономики. Какие шаги принимаются для реализации намеченной главой государства цели?

— В рамках данного поручения был подготовлен масштабный Указ «О мерах по либерализации экономики», который вышел в мае текущего года. Поэтому основной эффект разгосударствления мы должны увидеть в течение ближайших двух лет.

— С этого года правительство по поручению президента должно было начать приватизацию всех непрофильных активов и проведение народных IPO компаний Фонда «Самрук-Казына». Какие перспективы открывает реализация государственных активов в крупных компаниях?

— Зависит от типа операции. Приватизация непрофильных активов будет иметь локальный экономический эффект. Большее значение будет иметь для бизнеса, который получит больше возможностей для инвестирования. А вот IPO будет иметь значительный эффект, в первую очередь, так как это должно поменять качество управления госкомпаниями, увеличить их прозрачность и прибыльность, сократить вероятность коррупции и других негативных проявлений.

— Основной проблемой, которая ограничивает рост экономики, Касым-Жомарт Токаев назвал нехватку инвестиций. С момента обращения президента с посланием прошёл почти год, на Ваш взгляд, как меняется ситуация?

— Тут ответ простой. Инвестиции идут только под возможность долгосрочных отношений. К сожалению, сейчас система государственного управления, в особенности система бюджетного планирования и закупок, выстроена таким образом, что горизонт планирования в среднем составляет год, а фактически даже меньше. Даже в тех контрактных отношениях, где срок больше, есть куча механизмов, которые фактически предполагают ежегодное переутверждение и так далее. Те, кто принимает решение, находятся в атмосфере, что каждое их действие рассматривается как коррупциогенное.

Конечно, есть те, кто ворует, но ужесточение мер против них разрушает инициативность на всех остальных участках, в итоге государственный сектор старается исходить из минимум шагов навстречу бизнесу, ибо все, что больше минимума, может истолковано как лоббирование.

Пока будет сохраняться такая атмосфера и краткосрочность планирования, динамика инвестиций не будет улучшаться. Сейчас правительство старается эту проблему решать, в частности через внедрение блочного бюджета, но нужны и смежные меры.

— Насколько эффективно, по Вашему мнению, используются средства Национального фонда? В послании президент отметил, что при отборе проектов не хватает системности. Согласны ли Вы с критикой главы государства? Какие проекты, финансируемые из данного источника в последнее время Вы считаете наиболее значимыми?

— В настоящее время активы Национального фонда в основном используются на финансирование социально-значимых проектов, поэтому каких-либо явных отклонений нет. В целом, конечно, иногда есть ощущение срочности принимаемых решений, когда дается внеочередная заявка на использование средств Нацфонда. Но в моменте это все обоснованно.

Другое дело, что у нас бюджетный дефицит ежегодно растет, и пока непонятна долгосрочная картина, как с этим быть. Проблема больше в этом.

— В рамках перехода на новую экономическую модель предстоит повысить уровень бюджетной самостоятельности регионов, заявил президент Токаев в послании. Как Вы оцениваете фискальную децентрализацию? Какие перспективы она открывает для областей?

— Конечно, это правильная идея. Здесь речь идет не только о доходах региона, речь здесь также о расходной части. Каждый аким должен на 3-5 лет вперед знать, на какой бюджет он может рассчитывать без необходимости дополнительных ежегодных согласований с центральными государственными органами. Только это поможет сбалансировать ответственность акимов и их полномочия. Только в таком случае они смогут обеспечить реальное планирование на годы вперед и быстро реализовывать задачи. Сейчас же весь бюджет развития региона тратится лишь во втором полугодии из-за бюджетной бюрократии и согласований. Не говоря уже о том, что планы на последующие годы готовятся формально.
— Итогом проведённых реформ должно стать увеличение объема национальной экономики в два раза, до 450 миллиардов долларов к 2029 году. Каковы ваши прогнозы, насколько это реалистичная задача и от чего будет зависеть ее реализация?

— Если реформы начать сейчас и делать полноценно, то можно сделать и больше. У нас производительность труда в 5-6 раз меньше, чем у развитых стран, куча нерешенных проблем, высокий износ инфраструктуры. Решение всех этих проблем способно дать двузначные темпы роста экономики на протяжении минимум 10 лет. Задача реалистичная. Вопрос лишь в кадрах и бюрократии.