Ветер в парусах возобновляемой энергетики Казахстана

В кулуарах COP28, конференции ООН по изменению климата, Казахстан объявил о своих усилиях по переходу на новую энергетику. 2 декабря Казахстан подписал новое соглашение с государственной компанией Masdar, занимающейся возобновляемыми источниками энергии в Объединенных Арабских Эмиратах, о разработке проекта ветряной электростанции мощностью 1 гигаватт в этом центральноазиатском государстве.

Это решение последовало за реализацией двух других проектов ветряных электростанций, о которых было объявлено ранее в 2023 году, включая проект строительства ветряной электростанции в Мирном совместно с французской компанией TotalEnergies и сделку с саудовской ACWA Power.

В июне TotalEnergies подписала договор купли-продажи электроэнергии (PPA) для проекта «Мирный» — береговой ветряной электростанции мощностью 1 ГВт в сочетании с аккумуляторной системой хранения мощностью 600 МВтч — с Расчетно-финансовым центром (РЦВ) возобновляемой энергетики, публичной организацией, принадлежащей компании Правительство Казахстана будет покупать вырабатываемую энергию и поставлять ее в национальную сеть. Согласно пресс-релизу, «TotalEnergies будет развивать проект Мирный в партнерстве с Фондом национального благосостояния «Самрук-Казына» и Национальной компанией «КазМунайГаз», каждая из которых будет владеть по 20% акций в проекте». По словам TotalEnergies, проект представляет собой инвестиции в размере 1,4 миллиарда долларов.

Через несколько дней после объявления о сделке с Францией в июне между ACWA Power, Министерством энергетики Казахстана и «Самрук-Казына» было подписано соглашение о дорожной карте. Судя по всему, проект имеет схожие параметры: ветровая станция мощностью 1 ГВт с сопутствующим аккумуляторным хранилищем и инвестициями в размере 1,5 миллиарда долларов. Однако сделка ACWA также знаменует выход саудовской компании на казахстанский рынок.

«В моей стране существует исключительный потенциал ветровой и солнечной энергии, а также зеленого водорода. Мы продолжим тесно сотрудничать с нашими партнерами, чтобы развивать эту возможность», — заявил президент Казахстана Касым-Жормарт Токаев, выступая на COP28. Токаев также подчеркнул «решающую роль Казахстана в производстве безуглеродной электроэнергии» как ведущего мирового экспортера урана.

«Действительно, по мере того как в ближайшие десятилетия мир будет  отказываться от углеродных технологий, критически важные минералы, в том числе редкоземельные металлы, станут незаменимыми. Казахстан готов стать основным поставщиком этих переходных минералов», — сказал Токаев.

Казахстан, да и Центральную Азию, нечасто называют основным источником важнейших полезных ископаемых – от редкоземельных металлов до таких минералов, как медь, кобальт, литий, никель и графит. В обзоре рынка важнейших полезных ископаемых за 2023 год, опубликованном Международным энергетическим агентством (МЭА), были перечислены ведущие страны — производители различных полезных ископаемых; ни одно центральноазиатское государство не попало в этот список.

Тем временем

Китай добывает 86 процентов редкоземельных металлов и 70 процентов графита; почти половина всего никеля добывается в Индонезии,

а ошеломляющие 74 процента кобальта добываются в Демократической Республике Конго (ДРК). Когда дело доходит до переработки, Китай лидирует по всем минералам, упомянутым в отчете.

Тем не менее, возможно, виновато отсутствие исследований, а не отсутствие минералов в степи. На исторической встрече лидеров C5+1, на которой президент США Джо Байден встретился с пятью президентами стран Центральной Азии на полях Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре, одним из результатов стало обязательство установить диалог C5+1 по важнейшим минералам.

Казахстан уже давно считается страной, богатой нефтью и газом. Не заблуждайтесь: Казахстан остается крупным производителем ископаемого топлива, и значительная часть казахстанской экономики связана с энергетическим бизнесом. И тем не менее Казахстан, как и остальная часть богатого энергоресурсами региона, время от времени испытывает трудности с сохранением света и тепла зимой. Великий энергетический парадокс Центральной Азии заключается в том, что при наличии обильных запасов экономическая инфраструктура не развивается. Продавать топливо и выгоднее, и быстрее, чем ремонтировать региональные сети.

Возобновляемые источники энергии рассматриваются как лекарство от энергетического кризиса, а также как необходимый аспект перехода от ископаемого топлива, но ни одна из этих целей не может быть достигнута при разрушении энергосистемы.

В докладе ОБСЕ за 2022 год «Повышение энергетической безопасности в Центральной Азии» Астана названа лидером региона по возобновляемым источникам энергии, отмечая, что Казахстан «установил четкие цели по использованию возобновляемых источников энергии – солнечной, ветровой, биомассы и малой гидроэнергетики – в своем энергетическом балансе». : 3 процента от общего объема производства к 2020 году, 10 процентов к 2030 году и 50 процентов к 2050 году».

Но даже несмотря на три ветроэнергетических проекта, объявленных в этом году, Казахстану предстоит пройти долгий путь, чтобы возобновляемые источники энергии догнали или заменили ископаемое топливо. В отчете ОБСЕ предостерегается: «Достижение следующих целей Казахстана в области возобновляемой энергетики потребует гораздо больших инвестиций как со стороны правительства, так и со стороны частного сектора, в диапазоне от 54,6 до 96,2 миллиарда долларов США в период 2015–2045 годов».

Однако помогает каждая мелочь, и Астана, безусловно, надеется использовать проекты Франции, ОАЭ и Саудовской Аравии для достижения своих амбициозных целей.

Источник: The Diplomat