Выдвижение единого кандидата чаще заканчивается распадом оппозиции — эксперт

О том, как пройдут внеочередные выборы, рассказал ведущий российский аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.

— По некоторым слухам, выдвижение доселе неизвестных обществу кандидатов из партий является не столько оппонированием главному кандидату, сколько продвижение партийных брендов в преддверии весенних парламентских выборов. Так ли это?

— Обратим внимание, что большую часть нынешнего года руководство Казахстана действовало во многом в логике предвыборной кампании. То есть как минимум с выступления Касым-Жомарта Токаева на внеочередном съезде тогда еще Nur Otan 1 марта 2022 года – это череда резонансных информационных поводов, направленных на максимально активную мобилизацию сторонников и колеблющихся вокруг президента. Это не значит, конечно, что и последующие годы власти будут задавать такую же политически насыщенную повестку.

Все-таки в нынешнем году сыграл свою роль и фактор январских событий, потребовавший от Акорды максимально наступательной политической стратегии в течение всего года. И тем не менее достаточно велика вероятность, что в ближайшие годы именно публично-политическая повестка в Казахстане в межвыборный период может быть более насыщенна, чем в предыдущие.

Это может произойти как благодаря более частой апелляции президента к широкой общественности при обсуждении ключевых инициатив (произнесенные в марте реплики главы государства про «организацию диалоговых площадок» и необходимость «перенести фокус общественных дискуссий с городских площадей в стены парламента и маслихатов», все же вряд ли стоит воспринимать только как ситуативную декларацию), так и из-за интенсификации информационных войн между аппаратными группами.

В такой ситуации роль узнаваемых публичных фигур, даже не прошедших, например, в мажилис, тоже может возрасти. Как минимум внимание к ним в медиа-пространстве даже между выборами может увеличиться.

При этом понятно, что пул таких фигур не будет полностью закрытой «кастой», но его костяк на ближайшие годы формируется именно сейчас. Поэтому для кандидатов в президенты шансы попасть в мажилис или маслихаты в ближайшем будущем явно не единственная цель, повышение узнаваемости само по себе тоже будет создавать для них новые возможности.

— Были ожидания, что Коалиция демсил выдвинет единого кандидата, но этого не произошло. Означает ли это, что либералы и национал-популисты не смогли договориться между собой? Или они трезво оценили свои шансы?

— Для оппозиционных политиков выдвигать единого кандидата имеет смысл, если такой шаг создает высокие шансы на его победу или, например, консолидацию вокруг него участников уличного протеста. Но в данном случае шансы даже на регистрацию такого кандидата были бы невелики, а интерес широкой общественности к его выдвижению ограничен. Поэтому никакого смысла вкладывать усилия, фактически просто в привлечение внимания к одному из представителей оппозиционного фланга у его коллег-конкурентов не было.

Как показывает мировой опыт (в том числе на постсоветском пространстве), обсуждение темы единого кандидата чаще заканчивается распадом такой коалиции. Вспомним «Каневскую четверку» на украинских президентских выборах 1999 года, когда в итоге только один из этой группы политиков согласился снять свою кандидатуру в пользу объявленного единым кандидатом Евгения Марчука.

Нередко появление широкой коалиции вокруг оппозиционного кандидата – следствие решений избиркомов, которые отказали в регистрации другим претендентам на протестном фланге (можно вспомнить, например, случай Светланы Тихановской на президентских выборах 2020 года в Беларуси).

— По мнению политолога Уразгали Сельтеева, все кандидаты, участвующие в досрочных президентских выборах, осознают свою обреченность. Он заявил, что у них два пути — делать фантастические обещания, выставив себя клоунами, или хорошо подготовиться, чтобы набрать политический вес. А как считаете вы?

— Вряд ли они чувствуют свою обреченность. Скорее, воспринимают эту ситуацию как шанс в ближайшем будущем конвертировать пусть даже временный рост внимания к ним в более высокий статус – если не в депутатские мандаты на разных уровнях, то по крайней мере в возможность стать более узнаваемыми публичными фигурами, которые могут быть вовлечены на лучших условиях в новые проекты или медиа-кампании. Другое дело, любой шанс еще не гарантирует, что им удачно воспользуются.

При этом более эпатажный образ отнюдь не приговор – он лучше запоминается, а значит, может стать конкурентным преимуществом его обладателя, например, для тех, кто захочет вовлечь его в какие-либо медиа-кампании. Это, кстати, мировая тенденция — более эпатажные политики стали чаще выходить даже на первый план (вспомним тех же Дональда Трампа или Бориса Джонсона).

С другой стороны, среди альтернативных кандидатов в президенты Казахстана есть и пример той же Салтанат Турсынбековой, которую вряд ли можно назвать эпатажным кандидатом, но при этом нельзя полностью исключать, что она может быть вовлечена в перспективные политические проекты уже в ходе выборов в мажилис.

— Возьмется ли Токаев за олигархов после выборов?

— Президент Казахстана в течение нынешнего года заявлял о крупных проектах сразу по нескольким направлениям – от масштабного инфраструктурного строительства (о чем он заявлял в том числе на относительно недавних встречах с общественностью, например, в Алматинской области или Жетысу) до проблем, связанных с управлением водными ресурсами и планов перевооружения армии, о чем глава государства говорил еще в январе.

А чем больше масштаб проектов, куда будут вкладываться в том числе бюджетные средства, тем выше вероятность, что перераспределение сил влияния как в госаппарате, так и в среде крупного бизнеса продолжится. Другая сторона того же процесса – вероятность новой активизации информационных войн с участием аппаратных групп и бизнес-игроков.

— По мнению Досыма Сатпаева, Токаев хочет провести парламентские выборы, чтобы к ним не успели подготовиться в том числе и реваншисты. А вы как считаете?

— Ближайшие парламентские выборы в любом случае были бы электорально управляемыми. Но выборы – это не только голосование, но и период повышения интереса к политике у широкой аудитории и мобилизация общественности.

Конечно, в 2023 году могут появиться новые факторы риска для властей. Но вполне логично для них будет провести парламентскую кампанию вскоре после президентской. Как известно, после завершения общенациональных выборов общественность определенное время все еще живет, во многом в режиме предвыборной кампании (то есть как минимум проявляет больше интереса к политике).

Этот период может длиться от нескольких недель до нескольких месяцев в зависимости от резонанса прошедшей кампании, национальной специфики, времени года. Такой период связан и с рисками для властей – непопулярные меры в это время воспринимаются населением более негативно.

С другой стороны, в это время лояльная аудитория лучше мобилизована. Опять же у властей в течение нынешнего года было время, чтобы провести существенные кадровые перестановки в силовых структурах. То есть шансы провести парламентскую кампанию 2023 года по своему сценарию и не теряя инициативу у Акорды достаточно велики.

— Как вы оцениваете перспективы парламентской оппозиции Казахстана?

— Вхождение парламентских оппозиционных партий в Народную коалицию является и вызовом для них – все-таки это означает, что они в период президентской кампании будут меньше представлены в публичном пространстве, чем в случае, если бы они выдвинули кандидатов на пост главы государства из своих рядов. Это как минимум будет подстегивать слухи о планах переформатирования парламентского оппозиционного фланга на выборах в мажилис.

На практике дробность оппозиционного фланга после выборов, ожидаемых в 2023 году, действительно может возрасти на уровне если не мажилиса, то маслихатов, где вполне могут получить большее, чем раньше, представительство политики, выступающие на системном оппозиционном поле и при этом не связанные со старыми парламентскими партиями.

При этом старые парламентские оппозиционные партии тоже будут трансформироваться – это неплохо видно, например, по прошедшим в этом году перестановкам в руководстве Народной партии.

Власти могут быть заинтересованы, чтобы среди публичных фигур старых партий (на уровне нового состава мажилиса и маслихатов) появилось больше деятелей, способных работать с точками социального протеста для их перевода в системное русло.

Но процесс такого кадрового обновления может не уложиться в одну предвыборную кампанию. Понятно, что в Казахстане постоянное обсуждение слухов о досрочных выборах в мажилис – это естественная часть медиа-повестки в течение едва ли не всего периода работы каждого из созывов этой палаты. Но действительно велика вероятность, что созыв мажилиса, который должен быть избран в 2023 году, тоже не проработает весь срок полномочий, а планы по постепенной кадровой перезагрузке партийной системы станут дополнительным стимулом уже для следующих досрочных выборов.

Беседу вел Азамат Казыбаев