В 2023 году государство обновит закон о СМИ, которому исполнится 24 года. Часть 1

8 ноября в Нур-Султане прошла конференция, организованная фондом защиты свободы слова «Адил соз» и представительством фонда Аденауэра в Казахстане. Журналисты, медиа-НПО и чиновники Министерства информации и общественного развития обсудили, каким должен быть новый закон о средствах массовой информации.

Выяснилось, что обещанные в 2021 году публичные слушания по планируемым поправкам так и не состоятся. Так как ведомство все еще изучает международный опыт и думает над нормами.

Изучаем международный опыт

Вице-министр Кемелбек Ойшыбаев коротко рассказал, как вообще государство собирается менять правила игры на медиаполе.

— Целью поправок является создание благоприятных условий для повышения конкурентоспособности казахстанских СМИ и, естественно, защиты прав журналистов, — отметил представитель ведомства.

— Перед нами задачи:

• привести отечественное законодательство в соответствие с нормами международного права
• выработать подходы к регулированию общественных отношений, связанных с процессами получения и распространения информации
• устранить любые пробелы и противоречия в действующем законодательстве по вопросам развития СМИ

Вице-министр признал, что мининформации находится в перманентном состоянии изучения текущего положения и развития отрасли

И тем не менее рассказал, что именно в планах у ведомства.

— Нужна конкретизация и разграничения в законодательстве интернета и распространения контента в нем. Появляются новые виды операторов телерадиовещания, аудиовизуальные онлайн-платформы, — говорит Ойшыбаев. — Есть также поисковые системы и операторы поисковых систем, которые тоже распространяют информацию.

Есть сетевые издания. Средствами именно массового распространения информации становятся и аккаунты в соцсетях с большим количеством подписчиков и просмотров. Поэтому важно, как соотносить этот новый формат передачи информации с классическими СМИ.

Что ждет журналистов?

А проблемы есть. Потому что действующие требования в законах распространяются на традиционную прессу, но никак не затрагивают аналоги в интернете.

— Защита прав журналистов для для министерства является важным блоком, — заявил Кемелбек Ойшыбаев. — Предлагается

закрепить правовые гарантии для журналистов в случаях, когда они работают в особых условиях — в районах боевых действий, вооруженных конфликтов, чрезвычайных положений

Этот момент показал период пандемии, когда журналисты были на передовой и работали в опасных зонах. Нам необходимо четко закрепить обязанности редакции предусмотреть определенные компенсации при причинении вреда жизни и здоровью журналистов в процессе выполнения ими поручений редакции.

Кемелбек Ойшыбаев, фото с сайта news.myseldon.com

Наверное, работодатели журналистов будут очень «рады», когда на них повесят новые обязательства. Кроме того, вице-министр зачем-то в качестве новшества рассказал, что государство законодательно закрепит за журналистами право не раскрывать конфиденциальный источник информации, кроме как по решению суда. Эта норма существует и в действующем законе о СМИ.

А вот действительно прогрессивным нововведением можно назвать планы мининформации по установлению сроков исковой давности по делам о защите чести и достоинства.

— В соответствии с международной практикой предлагается установить срок исковой давности по требованию опровержения сведений один год,

— порадовал вице-министр. — Сейчас же нет никаких ограничений сроков исковой давности. И были случаи, по-моему в Карагандинской области, когда требование опровержения материала было спустя десять лет. И в конце концов это привело к существенным последствиям для СМИ.

Поддержка СМИ

Также государство собирается поддержать печатные СМИ. Например, через освобождение их от некоторых видов налогов и субсидирование услуг по печати. В планах мининформа закрепить уведомительный порядок постановки и перепостановки на учет печатных СМИ.

Конечно, радикально изменятся подходы государства к регулированию рекламы в интернет-среде

— Как я уже говорил, у нас традиционные СМИ четко соблюдают требования законодательства по распространению рекламы, объему и количеству госзаказа, но при этом данный вопрос не урегулирован в интернете, — сообщил Ойшыбаев. — Для нас важно, чтобы наши поправки не привели к сложностям для СМИ, потому что мы понимаем — реклама является основным источником дохода для прессы.

По словам вице-министра, до конца 2021 года ведомство собирает предложения и идеи субъектов медиарынка.

В 2022 году думает публично обсуждать нормы будущего закона. А в 2023 году — передать законопроект в парламент

На первый взгляд, кажется, будто профильное ведомство четко представляет себе все, в чем нуждается казахстанская журналистика XXI века. Но нет. На самом деле с момента принятия в 1999 году действующего закона о СМИ проблем у журналистов накопилось больше, чем возможностей их разрешить.

Шаг вперед — два назад

Президент международного фонда защиты свободы слова «Адил соз» Тамара Калеева относится к происходящему вокруг поправок скептически.

Во-первых, потому что министерство над ними до последнего времени работало в условиях полной изоляции от общественности. Во-вторых, все предыдущие изменения норм закона о СМИ вносились по принципу «шаг вперед — два назад».

Чтобы наглядно продемонстрировать, насколько профильным законом закрутили гайки прессе, Тамара Калеева сравнила закон о СМИ с Уголовно-исполнительным кодексом.

Тамара Калеева, фото с сайта medialaw.asia

— Точнее, я сравнила главу 1-1 — «Государственное регулирование в области СМИ» и главу 5 — «Осуществление пробационного контроля», — сказала глава «Адил соза». — Вы знаете, много общего. И там, и там обязательный учет. Только в нашем законе учет СМИ, а в кодексе — учет условно осужденных.

Для преступников — профилактические беседы. Для СМИ — профилактический контроль

Только за условно осужденными и досрочно освобожденными контроль ведется, так сказать, вручную и индивидуально. А контроль за СМИ — с помощью «Автоматизированного мониторинга национального информационного пространства».

И охватывает всех поголовно, каждое написанное и произнесенное на публику слово на предмет написания и произнесения всего незаконного. При этом нарушений прав журналистов мониторинг не предусматривает.

Так и хочется спросить, кто же опаснее для государства — преступники или журналисты? Но спрашивать не буду.

Сейчас от имени государства деятельность СМИ контролируют, направляют и стимулируют:

• уполномоченный орган
• его территориальные подразделения
• местные исполнительные органы
• республиканская и региональные комиссии по вопросам государственной информационной политики

У каждого куча детально разработанных разнообразных полномочий.

И мне страшно представить, что в новом законе таких контрольно-распорядительных органов станет еще больше, а их полномочия еще пространнее

Боюсь, что в таком случае свободе слова в новом законе места не останется. Тогда его уместнее будет назвать «Закон о контроле и учете СМИ».

Место для свободы слова

Кстати, отдельным поводом для дискуссии между представителями министерства и медиасообществом стал тот факт, что госорган до сих пор сам не определился, что же будет — поправки в старый закон или совершенно новый закон.

По словам Тамары Калеевой, весь 2021 год разговоры вели о новом законе «О средствах массовых коммуникаций». Но вице-министр Ойшыбаев на конференции ни разу не произнес его полное и точное название.

С его слов, если поправок окажется более 50% от содержимого закона о СМИ, примут новый закон. А если менее — внесут поправки в старый

Таковы, дескать, процедуры законотворчества.

Однако юрист Союза журналистов Тамара Симахина отметила, что с 1999 года закон о СМИ переписали на 95-96%. И рекомендовала вице-министру учесть этот факт.

— Лет пять назад, в разгар споров вокруг очередных поправок в наш многострадальный профильный закон о СМИ мы предлагали вместо него разработать и принять два закона, — рассказала Тамара Калеева. — Один для всех — «О гарантиях свободы слова в РК» и профильный «О СМИ».

Известный медиа-эксперт Игорь Лоскутов разработал концепцию закона «О массовом информировании». Не прошло ни то, ни другое. Нас предпочли не слышать.

И сейчас мы слышим о проекте закона, в котором свободу слова утопят в коммуникациях и перемешают с информатизацией

Юрист Internews Казахстан Ольга Диденко затронула важную тему построения эффективного баланса между интересами государства и правами граждан в информационной сфере.

Журналист опаснее коррупционера?

— В рамках нового законопроекта важно рассмотреть вопрос о сокращении государственных медиаресурсов в пользу частной формы собственности, — отметила юрист. — Потому что

наличие огромного количества медиаресурсов, которыми владеет государство, для демократических государств история в принципе нетипичная

Давайте уже с этим что-то делать. Тем более, в рамках новой концепции антикоррупционной политики на 2022-2026 годы есть такая мера, как сокращение активов государства в сферах, где есть конкуренция.

Медиасреда — это сфера, где есть хорошая конкуренция. В противном случае сбалансированную медийную систему не создать. Вы будете всегда собственниками огромного количества медиаресурсов, и естественно, действия министерства как собственника и акционера будут направлены на усиление именно этих СМИ, а не на создание хороших рыночных условий и добросовестной конкуренции на медиарынке.

Ольга Диденко, фото с сайта tilshi.kz

Ольга Диденко также задалась вопросом:

до чего мы дошли, когда акиматы устраивают тендеры и оплачивают бюджетными деньгами публикации блогеров в соцсетях?

По ее мнению, государству также следует снять запреты в рекламной деятельности СМИ. Чтобы медиа зарабатывали самостоятельно, не рассчитывая на бюджетные деньги.

— Производство контента не должно сопровождаться угрозами, ощущением того, что тебя сейчас арестуют, заведут уголовное дело, блокируют интернет-ресурс, доведут до закрытия медиа, — касательно безопасности журналистов отметила представитель Internews Казахстан. — Все, что касается добросовестных производителей контента, не вызывает сложностей.

Поэтому

нам нужно завершить все процессы декриминализации норм, связанных с правом на свободу выражения. Исключить все оставшиеся составы по клевете и оскорблению из Уголовного кодекса

Проанализировать практику по административной статье «клевета» — как она работает и в отношении кого — и принять меры.

Существует ли какой-то баланс прав, если, например, незаконное обогащение чиновников не криминализовано до сих пор и открывает дорогу к системной коррупции? Зато мы имеем сразу несколько составов уголовных деяний против людей, выражающих свое мнение и распространяющих информацию.

ДСП — «для самых преданных»

Отдельный разговор участники конференции посвятили проблеме доступа журналистов к информации.

Особенно к необоснованному произвольному наложению чиновниками грифа «для служебного пользования» (ДСП) на всякую информацию, которую общественности знать не следует

Директор общественного фонда «Правовой медиа-центр» Диана Окремова даже указала, что журналисты по этому поводу неоднократно обращались с жалобами в правительство и даже к президенту.

Диана Окремова, фото с сайта minber.kz

— Этот вопрос я предлагаю изучить в рамках предложений, — ответил Окремовой вице-министр Ойшыбаев. — По доступу к информации, вы знаете,

в 2020 году внесли ряд поправок. И обязали не только госорганы, но и квазигоссектор в обязательном порядке раскрывать информацию

о бюджете, о тех нормах, регламентах и правилах, которые они принимают. Чтобы это в обязательном порядке обсуждалось с общественностью до утверждения. В этом направлении сдвиги, с моей точки зрения, происходят. Главным остается вопрос ДСП. Его отдельно мы готовы обсуждать и рассматривать.

К слову, об информации ДСП. Представители НПО задали вице-министру Ойшыбаеву конкретный и очень неудобный вопрос, поставив его в неловкое положение. Не хочет ли министерство вернуть старую практику, когда информация о СМИ, которые получают государственный информационный заказ, была открыта для общественности?

— Как министерство, которое отвечает за то, чтобы госорганы были открыты, мы за то, чтобы информация максимально была доступной, — ответил чиновник. — Что касается госинформзаказа и затрат, которые государство несет на поддержку государственных и негосударственных СМИ, то информация о затратах по госзаданию для госСМИ в открытом доступе.

Общая информация о том, сколько средств тратится на распространение информации через негосударственные СМИ, общая сумма тоже известна. Но сейчас она находится в режиме ДСП

Какое конкретно СМИ получило какое количество средств, я сейчас не смогу прокомментировать. Потому что министром подписан приказ, чтобы наложить гриф ДСП. Соответственно, решение о том, чтобы снять или не снять гриф, должен принимать министр. Сейчас, по крайней мере в ближайшие дни, вопрос о том, чтобы снять этот гриф, не стоит.

Проблемы — обсудим

Внести ясность в вопрос хотя бы того, какие частные медиа-игроки получают государственный информационный заказ, помогла бы маркировка таких материалов. И медиа-эксперт Карла Джаманкулова прямо спросила представителей мининформа о сроках ее внедрения.

Но Кемелбек Ойшыбаев ответил на вопрос очень обтекаемо: на телевидении такая маркировка есть, а вот в остальных СМИ ее надо бы отрегулировать.

В конце этой сессии с участием вице-министра стало понятно, что мининформации предпочло публично обсудить с субъектами медиарынка поправки, только приятные журналистскому уху.

А проблемные темы, с которыми СМИ сталкиваются ежедневно, министерство пока только «готово обсудить»

Именно по этой причине совсем небеспочвенны опасения Тамары Калеевой о том, что у свободы слова есть все шансы утонуть в коммуникациях новой редакции закона о СМИ.

Продолжение следует…