Населением Казахстана всё сложнее управлять — социолог

Казахстанский опыт списания долгов заемщиков, рефинансирования и отсрочек их кредитов вызывает разные эмоции. От полного непринятия из-за социальной несправедливости и экономических последствий до злорадства в адрес государства за несовершенство его законов и систематическую помощь банкам. Заемщики едва ли не каждый год требовали амнистию, начиная с 2013-го. Даже в июне 2020 года, в разгар пандемии, группа многодетных матерей устроила митинг у здания минтруда с требованиями денег и жилья в столице.

В мае 2021 года в социальных сетях распространили информацию о некоем «Указе Токаева» по списанию всех кредитов. Вскоре слухи опровергла администрация президента, сославшись на то, что в 2019 году по поручению президента уже были списаны беззалоговые потребительские кредиты.

«Как отмечал Касым-Жомарт Кемелевич, данная акция имела разовый характер и в последующем проводиться не будет. Озвученные в ролике данные о планируемом списании кредитов в Казахстане не соответствуют действительности», — пояснил пресс-секретарь президента Берик Уали.

16 июня старая тема о прощении банковских долгов всплыла снова. В Алматы заемщики пошли к зданиям финансовых институтов с потрохами животных. По их словам, они вынуждены едва ли не органы продавать, чтобы рассчитаться.

Бихевиоризм и несознательность

Координатор проектов Фонда социальных и политических исследований «Стратегия», социолог Ольга Симакова считает тему с кредитными амнистиями проявлением социального бихевиоризма. Однако в некоторых случаях, на ее взгляд, у малоимущих казахстанцев нет другого варианта обеспечить себе более-менее пригодные для жизни условия.

Ольга Симакова, фото с личной страницы в Facebook

— Ольга, с точки зрения социологии само по себе как явление бесконечные требования заемщиков простить их долги — это что? Привычка к «халяве» или индикатор плохого социально-экономического самочувствия людей?

— Чтобы точно ответить на этот вопрос, нужно в каждом отдельном случае разобраться — люди не могут или не хотят платить по своим долгам. Это совершенно разные понятия. В 2019 году и ранее государство оказывалось поддержку проблемным заемщикам. То есть такой социальный опыт есть.

Другое дело — когда платить по долгам люди не хотят. Это опасное явление для общества и финансовой системы

Есть четкие финансовые законы. И когда происходят несистемные сбои вроде списания долгов, они расшатывают ситуацию. С точки зрения социологии происходящее замечательно ложится в тему социального бихевиоризма. Ее основные тезисы говорят о том, что если субъект получил какую-то выгоду в ответ на требования, у него возникает опыт. И в следующий раз при попадании в подобную ситуацию субъект будет действовать по той же схеме. Чем это опасно? Тем, что в большей степени решения принимаются не сознательно, а на уровне стимула реакции.

— То есть глубокого внутреннего анализа ситуации нет?

— Совершенно. Осознанные решения нивелируются, а отношение к ситуации происходит на уровне уже пережитого опыта. Это нехорошо. Многие эксперты говорят, что

в казахстанском обществе — и пандемия это выявила — не очень высок уровень осознанности поведения и принятия решений населением

Причина — в нехватке образования и культуры поведения. Соответственно, и возникают ситуации, при которых люди начинают что-то требовать от государства. Считают, что оно им обязано.

Закредитованность населения

— Число таких граждан растет. На 1 июня 2021 года общая сумма кредитов физлиц составила 8 трлн тенге, хотя годом ранее их было 6 трлн тенге. Закредитованность населения набирает обороты. Есть ли такая вероятность, что люди с таким мировоззрением, как мы сейчас обсудили, создадут опасную группу, которая пойдет ва-банк против государства и общества? 

— Тема закредитованности населения появилась в Казахстане не в 2020 году, а значительно раньше. Наши исследования 2016-2018 годов это показали. Уже тогда порядка 25% заемщиков говорили, что платят кредиты, но с трудом. И порядка 15% — что не в состоянии оплачивать свои долги.

Наши реалии таковы, что сама банковская система не выставила каких-то защитных механизмов от кредитования заемщиков, сомнительных с точки зрения платежеспособности

С одной стороны, банковской системе нужно потребительское кредитование. Оно стимулирует спрос и воспитывает финансовую культуру людей. С другой — ставка на возврат выданных кредитов должна быть выше. Но этот механизм не всегда срабатывает. Как мы видим, дает сбои.

А наше население стало пользоваться этим. И тот аттракцион щедрости, когда списывали потребительские кредиты в 2019 году, а в 2020 году выдавали материальную помощь, дал людям с низким социальным самочувствием инструмент, который превращается в лозунг «государство нам должно». Получается,

возникает проблема ответственности человека за свою жизнь и за принимаемые решения

Конечно, подобное явление имеет определенную социальную базу. Потому что в стране низкие зарплаты. Несколько лет назад, когда

мы изучали кредитный кейс, выезжали в сельскую местность. Там ситуация с низкими зарплатами и отсутствием средств к существованию стоит очень остро

Вот история: жительница села разведена, трое детей, взяла в кредит холодильник. Помимо этого долга, у нее еще несколько кредитов при зарплате в 42 тысячи тенге. Я задала логичный вопрос: «Если вы знаете, что доходов недостаточно для погашения кредитов, зачем их брать?». На что получила тоже логичный для такой фокус-группы ответ: «Как я буду жить без холодильника?».

Кредит для повышения качества жизни

— Сложность в том, что при обсуждении любой проблемы у нас выходят сразу на самый высокий уровень обобщения. Но каждый случай, на самом деле, индивидуален. Если посмотреть в глубину, у каждого явления есть база. И с этой позиции большая часть тех, кто говорит, что не в состоянии выплачивать кредиты, взяли их из-за сильной нужды.

Банкам тоже следует быть социально ответственными. Нельзя загонять клиентов в долговые ямы

По ним бумерангом невозвратные кредиты все равно ударят.

— Быть может, как-то ограничить в кредитовании граждан с низкими доходами?

— Займы дают не только банки, но и микрокредитные организации, ломбарды и теневой рынок. Последний никем не регулируется и не контролируется. Если человеку потребуются деньги, он найдет их в любом случае. Пусть лучше это будет прозрачная, предсказуемая, подконтрольная система кредитования. Кроме того,

не будем забывать, что и у людей с низким доходом есть потребности, которые им нужно удовлетворять. И если на это не хватает средств, впереди прямой путь к бедности

Как социальное явление, бедность ничего хорошего государству не принесет. Это еще более глубокая проблема, нежели закредитованность населения. Поэтому если выставляются какие-то рамки при кредитовании малообеспеченных семей, государство должно быть готово дать им социальные льготы и помощь со своей стороны. Здесь много вопросов к социальным программам и системе социальной поддержки, которые предлагает государство.

Если посмотреть структуру кредитов, это потребительские займы на небольшие суммы до 100-150 тысяч тенге. И берут на эти деньги в основном крупную бытовую технику, которая необходима в хозяйстве

Что является естественной потребностью и показателем качества жизни любого домохозяйства в наше время. Нужно понимать, что государство стремится к повышению качества жизни населения. Но по сути к этому любой ценой стремятся все люди, не взирая на финансовые возможности.

Долг долгу — рознь

— То есть потребительское кредитование в некотором роде уравнивает всех с точки зрения покупательской способности?

— Да. Поэтому на проблему закредитованности не следует сразу смотреть как на общегосударственное явление. Всегда нужен дифференцированный подход. А если структурировать категории потребительских кредитов, то, скорее всего, выяснится, что для определенной части заемщиков имеет смысл еще раз списать долги. Во-первых, там небольшие суммы. Во-вторых, это будет реальным спасением людей от глубокой бедности.

Когда речь идет о списании ипотечных займов заемщикам, которым уже оказана помощь по списанию штрафов, пени и снижению процентов, нужно в первую очередь смотреть на предмет кредита.

Квартира — это не холодильник. И большинство тех, кто выплачивали ипотеку, знают, что это большая ответственность и необходимость учета всех рисков. Это всегда осознанный выбор человека

Именно по этой причине во многом требования о списании ипотечных займов выглядят неэтично, особенно когда идут манипуляции состоянием здоровья, несовершеннолетними детьми. Фактически — это шантаж государства.

— И группа таких людей растет.

— Опять же, если мы вернемся к истории социальных протестов в Казахстане последних лет, то ипотечники и многодетные матери стали наиболее шумными категориями граждан, которым чаще всего идут на уступки.

Право выбора и ответственность

— Идут на уступки — свидетельство несправедливой банковской системы или государство снижает напряженность в обществе?

— Чувство, что

государство расплачивается за несовершенство того законодательства и тех условий, которые оно само создало и поддерживает

Здесь замкнутая система. Нельзя рассуждать об одном явлении в отрыве от другого. Поэтому если банки работают на таких условиях, это было допустимо государственным регулированием.

Если люди имеют низкие доходы, значит, они не могут хорошо трудоустроиться либо им не хватает квалификации. Где-то есть системный сбой в любом случае. Я не могу сказать, что все нужно контролировать и все должно быть идеально. Люди с низким социально-экономическим уровнем жизни будут всегда. Но это не должно быть массовым явлением.

Есть и такая проблема — чем хуже социальное самочувствие граждан, тем ниже оценка их действий со стороны органов власти. Возможно, все требования заемщиков — своеобразная форма протеста. Таким образом люди, в их понимании, пытаются добиться социальной справедливости.

Хотя, если быть объективной, людям дали возможности и право выбора. Однако воспользовались ими все по своему усмотрению и со своими выводами

И теперь за неправильный выбор вроде как должны расплачиваться налогоплательщики, которые кредитов не брали или вовремя их отдают.

Воспитание, культура, образование — вот чего не хватает казахстанскому обществу. И уровень этих показателей только снижается.

Таким населением сложнее управлять. С ним сложнее договориться

и что-то ему обосновать.

Социальное самочувствие ухудшается

— Почему базовые социальные показатели снижаются, вы говорите? Статистика свидетельствует об обратном.

— Сложно сказать, почему при достижении целевых показателей разных социальных программ ситуация ухудшается. Мы работаем с общественным мнением и субъективными оценками людей происходящего вокруг них. Наши фокус-группы не всегда могут четко описать, что, по их мнению, происходит в стране. Возможно, причина тому — слишком сложная риторика государства для понимания простым человеком.

Из-за плохо налаженных коммуникаций возникает информационный вакуум и недопонимание

В любом случае, если изучить наши исследования последних пяти лет, то можно увидеть — ухудшение социального самочувствия населения началось не в 2020 году, а значительно раньше.

2020-й год этот процесс подстегнул. Ранее негативные процессы имели вялотекущий характер. Продолжительность во времени и особо не бросались в глаза. В 2020 году рухнула экономика, оголились проблемы законодательства и качества госуправления. Планы оказались неисполнимы.

Соответственно,

2020 год отрезвил и разочаровал. Мы видим, что он сильно сказался на настроениях.

Доля тех наших респондентов, которые до пандемии говорили, что живут хорошо или очень хорошо, уменьшилась. Увеличилась средняя группа, которая занимает выжидательную позицию.

Мы в пандемии уже год, а люди все еще выжидают. Именно такие выводы мы сделали, проведя опрос в начале 2021 года. Выросло число тех, кто сказал, что все очень плохо. То есть выросла доля людей, которым в 2021 году уже не хватает заработка на элементарные бытовые потребности. Не говоря уже о покупке бытовой техники. Это нездоровая тенденция. И в какую сторону повернется ситуация с социальным самочувствием казахстанцев к концу 2021 года, мы пока не знаем.