Исследователи «Санджа» не проводили экзит-пол — кандидат социологических наук

Интерес к теме «после выборов» не менее острый, чем к его подготовке и его проведению. В случае с прошедшими в стране выборами в Мажилис и маслихаты сразу были озвучены данные нескольких исследовательских структур и ЦИК РК по итогам голосования. И если, ЦИК оперировал данными полученными от участковых комиссий, то выводы социологов основаны на результатах опросов избирателей на выходе после голосования.

Для сравнения возьмем результаты трех исследовательских центров, представившие результаты опросов в день проведения выборов.

Экзит-пол Института «Қоғамдық пікір»: Nur Otan – 71,97%, Ак жол – 10,18%, НПК – 9,03%, Ауыл – 5,75%, Адал – 3,07%.

Экзит-пол «Института демократии»: Nur Otan – 72,01%, Ак жол – 10,27%, НПК – 9,54%, Ауыл – 4,93%, Адал – 3,25%.

Экзит-пол Исследовательского центра «Сандж»: Nur Otan – 56,4%, Ак жол – 16%, Ауыл – 12,5%, Адал – 12,1%, НПК – 3%.

ЦИК же озвучил следующие итоги выборов: Партия Nur Otan — 71,09%; «Ак жол» — 10,95%; НПК — 9,10%; партия «Ауыл» — 5,29%; «Адал» — 3,57%.

Стоит обратить внимание на то, что данные первых двух центров очень близки друг другу и в целом с итогами голосования. Выделяются данные центра «Сандж».

Какие моменты могли повлиять на их результаты?

Во-первых, «Сандж» проводил экзит-пол в формате телефонного опроса, Институт демократии и Институт «Қоғамдық пікір» – интервью face-to-face. То есть, уже изначально исследователи «Санджа» не проводили экзит-пол.

При опросе на выходе из избирательных участков имеется более высокий уровень уверенности в самом факте голосования респондентов. При телефонном опросе рамкой выборки служит перечень телефонных номеров избирателей (граждан РК старше 18 лет).

Как правило, отбор респондентов осуществляется путем генерации случайных телефонных номеров. Определить факт голосования, возраст и другие характеристики респондента представляется возможным исключительно на основании информации, предоставленной респондентом.

Таким образом, респондент может ответить по телефону, что проголосовал за ту или иную партию, тогда как по факту вовсе не ходил голосовать или не достиг 18 лет. При интервью face-to-face подобная вероятность гораздо ниже.

Кроме того, при телефонном опросе крайне важно сформировать максимально полную, исчерпывающую рамку выборки – перечень стационарных и мобильных телефонных номеров. На сегодняшний день такого рода информация является сугубо конфиденциальной и не может находится в расположении социологических кампаний. Отсутствие полноты рамки выборки приводит к значительным искажениям. Ярким примером таких искажений служит телефонный опрос, проведенный Literary Digest в 1936 году в США в период президентских выборов. Тогда по данным экзит-пола победа была за Лэндоном, в то время как по результатам официального подсчета голосов победил Рузвельт.

Во-вторых, учитывая уровень телефонизации в стране (не достигает 100%) при телефонном опросе не все избиратели имеют равную вероятность попасть в выборку. Практика телефонных опросов указывает на то, что городское население преобладает в выборочной совокупности.

Так, к примеру, по данным ИЦ «Сандж» в экзит-пол участвовали 61,6% городских и 35,8% сельских респондентов. Тем временем, на сегодняшний день соотношение в нашей стране городского и сельского населения в возрасте старше 18 лет составляет 59,03% и 40,91%, соответственно.

В-третьих, не совсем достоверны данные ИЦ «Сандж» и о явке избирателей в 44,7 процента. Для полноты оценки явки избирателей целесообразно проведение сплошного опроса с охватом всех избирательных участков. Именно поэтому свод сведений избирательных комиссий о явке является более достоверным способом оценки.

В-четвертых, отдельные вопросы вызывают результаты опроса в разрезе регионов. По данным ИЦ «Сандж» за партию «Ауыл» в Мажилис проголосовали 40,9% жителей Атырауской области, тогда как в аграрных регионах – Алматинской и Туркестанской областях – поддержка составила 13,6% и 11,4%, соответственно.

В-пятых, по данным ИЦ «Сандж» в опросе приняли 3426 граждан, из которых работников частных компаний – 25%, предпринимателей – 5,5%, работников госучреждений – 8%, бюджетников – 5,4%, работников нацкомпаний – 1,2%, самозанятых – 9,3%, студентов – 3,3%, безработных – 7,7%, пенсионеров – 14%. Социально-профессиональный статус 20,6% респондентов не указан. При этом делается вывод о том, что «в основном явку обеспечили государственные служащие, бюджетники и работники крупных промышленных предприятий», которые в совокупности среди опрошенных составляют всего 14,6% респондентов.

Таким образом, разные данные исследователей в день выборов можно считать «инструментальной» погрешностью.