В пандемию рухнул бизнес, не задействованный в системе госзаказа — эксперт

Бизнес-потрал LS подвел итоги кризисного 2020. Так, по данным ресурса, более 120 тысяч юрлиц временно прекратили свою деятельность. Сферой с наибольшей долей приостановленных компаний оказалось строительство – чуть больше половины. Почти такой же уровень был отмечен в горнодобывающей промышленности. Более трети – в торговле, обрабатывающей промышленности, сельском хозяйстве, транспорте. Из числа приостановивших деятельность 19,7 тысяч юрлиц ликвидированы. В 2021 году тенденция на полное закрытие бизнеса продолжилась. В стадии ликвидации находятся еще 6 тысяч предприятий.

При этом еще в 2019 году премьер-министр Аскар Мамин говорил, что экономика страны находится на пути устойчивого развития. По его словам, доля малого и среднего бизнеса в ней составляет 29,5%. Конечно, пандемию никто не прогнозировал. Но и на 2021 год старый новый глава кабмина строит планы вернуться к прежним показателям. За счет чего? Экономист Айдархан Кусаинов объяснил текущее положение дел.

Свято место пусто не бывает

— Получится ли у правительства реализовать планы, если стремительно рушится МСБ, на долю которого приходится треть экономики?

— Во-первых, 30% экономики — это сильно неравновесы. Например, по нынешней классификации МСБ какой-нибудь нефтетрейдер или брокер со штатом в 5-20 человек — тоже малый и средний бизнес, причем официально. Контейнер на базаре — тоже малый бизнес. А обороты у них разные.

Не надо смотреть на количество предприятий, приостановивших свою деятельность или ликвидированных. Нужно смотреть в разрезе по годам, на сколько в 2020 году число предприятий сократилось в сравнении с предыдущими годами.

— В 2019 году был рост на 8%, а в 2020 сокращение на 19%.

— Чтобы понять динамику, надо сравнивать количество вновь регистрируемых предприятий с количеством ликвидированных. То, что треть малого бизнеса закрылась, не означает, что в целом упала доля МСБ в экономике.

В среднем ежегодно на крупных предприятиях обновляется до 30% персонала. Но он не исчезает бесследно — переходит из одного предприятия в другое.

То есть если считать только число уволившихся, получится, что 30% рабочей силы безработные

МСБ — субстанция крайне подвижная. На месте одного ИП тут же возникает другое. Откройте в республике мораторий на проверки субъектов МСБ, которым менее трех лет, сразу же закроется огромное количество предприятий. На их месте возникнут новые. 

Естественный отбор

— Так что я бы не стал драматизировать историю с приостановлением деятельности 120 тысяч предприятий. Кроме того, в пандемию случился естественный отбор.

Кто-то стартовал в 2019 году и еще не успел встать на ноги. Таким действительно легче было закрыться до лучших времен

А вот бизнес с 10-летним и более опытом, который наработал себе клиентуру и финансовые показатели, смог удержаться. Бизнес бизнесу рознь. Кроме того, 100 тысяч ИП могли формально закрыться, чтобы не платить налоги. А могли приостановить свою деятельность и ради выплаты государством помощи в 42 500.

Действительно значимые субъекты МСБ, скорее всего, не закрылись, иначе мы бы об этом знали. То, что в пандемию произошел провал, неудивительно. Я бы сильно удивился, если бы его не произошло. В самом начале карантина я говорил, что жесткого провала было не избежать, ведь все остановилось разом.

Благо, у нас торговая экономика. Достаточно было включить базары, и МСБ снова задышал 

Если бы наш 9-месячный карантин не был таким непредсказуемым, бизнес быстро бы пришел в себя. Но 9 месяцев непонятного режима, в котором были сомнения, штрафы и страх не справиться, дали такой эффект.

Государство и заказ

— Больше всего ликвидированных и ликвидируемых предприятий — строительный сектор. Приостановлена в 2020 году деятельность 21 тысячи, или 51% строительных компаний. Из них ликвидировано 2,5 тысячи. В стадии ликвидации еще 1 475. При этом в стране строительный бум, а стройки — драйвер экономики. Государство активно финансирует строительство социального жилья. Почему же тогда предприятия закрываются?

— Все очень просто — у нас олигопольная экономика. Строительный сектор — драйвер экономики. Но обороты наращивают только крупные игроки. Остальные закрываются. Достаточно примера, как в пандемию из 15 ковидных госпиталей 12 без тендера строил BI Group. Представьте, сколько предприятий строительного сектора могли бы покормиться на этих госпиталях. Но покормились только подрядчики этого строительного гиганта. 

Строительный бум во многом действительно связан с субсидиями, льготами и контрактами вокруг социального жилья

Распределяет заказ на это строительство государство. Любая госзакупка — решение государства. Понятно, что эти лоты не распределяются среди десятков тысяч предприятий. Они распределяются паре-тройке сотен фирм. И делается это не со злым умыслом или из-за коррупции. Просто государству физически неудобно распределять госзаказ гигантскому количеству предприятий.

— То есть проблема упирается в организацию государственной системы заказа?

— Нет. Проблема заключается в неправильной работе экономики. Она держится на субсидиях и дотациях бизнесу, на госзакупках и закупках квазигоссектора. То есть экономика держится на государственном финансировании в том или ином виде.

И оно, как финансирование из одного источника, физически не может охватить всю экономику по определению

То есть вместо создания конкурентных рыночных условий у нас экономика строится через поддержку бизнеса государством.

Число сокращается, доля — растет

— В тяжелые времена и выжили те, кто так или иначе были связаны с госзаказом?

— Да. Не обязательно участвовать в этом напрямую. Достаточно оказаться в струе государственных денег. А маленькие строительные фирмы, которые строили по частному заказу, оказались в печальном положении. Поэтому и выглядит картина так, что строительный сектор в целом растет, а число предприятий в нем сокращается.

— То же самое и в других отраслях?

— Да. И в количественном отношении всегда предприятия, которые имеют госзаказ, приносят ВВП большую долю. Ведь государство всегда заказывает миллионы единиц той или иной услуги.

Тот бизнес, который попал в госзакупки, априори считается крупнее, даже если юридически он малый

Отсюда и выглядит статистически, что совсем мелких предприятий с малым оборотом в республике больше. Они и пострадали в пандемию. Вот мы и видим сокращение по числу предприятий. Но реально по доле и по стоимости цифры совсем другие.