Как Иран обосновался во внутренней политике Афганистана

Интересы Ирана в Афганистане на первый взгляд ограничены. Его усилия в основном сосредоточены на поддержке людей, для которых фарси является родным языком и защите афганских шиитов. Порядка 20% населения Афганистана представляют шииты, которые в последние годы подвергаются нападениям со стороны отрядов суннитских боевиков, в том числе и воюющих на стороне ИГИЛ.

Начиная с 1979 года (с момента ввода в Афганистан советских войск), в стране начался период нестабильности. В результате за все эти годы Иран принял более 3 млн беженцев. Их содержание чувствительно бьет по бюджету Тегерана. Кроме того, есть Саудовская Аравия. Воспользовавшись нестабильностью в Афганистане, она может развязать «войну по доверенности» на восточных границах Ирана. Поэтому Тегеран крайне заинтересован в стабильном Афганистане.

Враги, но не во всем

Хотя Вашингтон и Тегеран расходятся во многих вопросах, но в Афганистане их интересы не являются взаимоисключающими. Иран не хочет превращать своего восточного соседа в арену конфликта между собой и Соединенными Штатами. Даже в случае эскалации военных действий в Персидском заливе американские базы в Афганистане останутся в неприкосновенности. Потому что атаки на них гарантируют беспорядки и нестабильность на восточной границе Ирана на долгие годы. Однако Тегеран действительно хочет, чтобы американские войска покинули Афганистан — он убежден, что ситуация в стране теперь может регулироваться дипломатическим путем.

Чем больше Иран ставит стабильность в центр своей афганской стратегии, тем лучше становятся отношения с бывшим противником — талибами. Как и Соединенные Штаты, Иран пришел к выводу, что приход талибов к власти — единственный способ построить более мирное будущее для своего соседа.

Так сложилось исторически, что у Афганистана и Ирана сложились глубокие культурные и лингвистические связи. Официальный язык Ирана — фарси, носителями этого языка — с некоторыми местными особенностями и диалектами — являются очень много афганцев. И иранцы, и афганцы потребляют одну литературу, ТВ и музыку. Герат – древнейший и крупнейший город на западе Афганистана, был частью Ирана вплоть до 19 века и в персидской культуре занимает место вне границ и административной подотчетности.

Политика через религию

В наше время религиозная идентичность сформировала еще одну важную трансграничную связь. И дореволюционная иранская монархия, и Исламская Республика вложили значительные средства в афганскую шиитскую общину. Они финансируют мечети, университеты и благотворительные  учреждения — главным образом среди этнической группы хазарейцев, составляющих основную часть шиитов в Афганистане.

Все эти связи затеняли иранскую политику в Афганистане. Когда в страну зашел СССР, Ирану было не до Афганистана – он воевал с Ираком и не мог серьезно заниматься организацией антисоветского сопротивления. Но он поддержал некоторое количество шиитских и хазарейских отрядов. После выхода СССР они объединились в движение «Хизб-э-Уахдат-э-Ислами Афганистан», то есть Партию исламского единства Афганистана. Но масштабы и возможности этой силы были несравнимы с суннитами-моджахедами, которых поддерживали Пакистан, Саудовская Аравия и США.

В 1996 году в Афганистане к власти пришли сунниты, в основном пуштуны и пакистанские талибы. Верховный совет национальной безопасности Ирана обеспокоился судьбой населения и проголосовал за вторжение и захват Герата — но вторжения не произошло. В 1998 году одна из групп, связанная с Пакистаном и являющаяся союзником талибов, убила в Мазар-и-Шарифе 11 иранских дипломатов и журналиста. Иран мобилизовал 200 тысяч солдат на границе.  Наряду с Индией, Россией и другими региональными державами, Иран поддержал Северный альянс, коалицию групп ополченцев, которые сопротивлялись контролю талибов на севере Афганистана.

Несбывшиеся надежды

Учитывая выше изложенное, Иран решил поддержать военную коалицию, возглавляемую США и в ноябре 2001 года, которая направила свои силы на свержение талибов. Сложно сказать, насколько серьезно Иран отнесся к расширению заморского военного присутствия в регионе, но почему-то думается, что больше Иран беспокоило растущее влияние в регионе Пакистана и Саудовской Аравии.

Иранские лидеры ожидали, что свержение талибов в 2001 году уменьшит влияние Пакистана на афганскую политику. Вместо этого, к разочарованию Тегерана, влияние Пакистана продолжалось более или менее неослабно даже после того, как атаки 11 сентября всколыхнули регион.

Тегеран многократно заявлял, что и до, и после советской кампании в Афганистане Пакистан работал на установление в Кабуле правительства пуштунов. В глазах Ирана Пакистан распространяет влияние этой страны и защищает ее интересы, спонсируя салафитов, и завуалировано поддерживает террористические организации суннитов в самом Иране — провинциях Систан и Белуджистан. Более того, Иран подозревает Пакистан в возбуждении антииранских настроений внутри Талибана.

Пакистанский вопрос

Цели Исламабада в Афганистане не изменились. Пакистан считает, что дружественное афганское правительство имеет важное значение для его  «стратегической глубины» по  отношению к его конкуренту, Индии. Это подвигло Пакистан на поддержку Талибана даже после его свержения и несмотря на возможную международную реакцию.

Иран поддерживает вывод войск США из Афганистана, даже если это приведет к усилению Талибана. Иран будет продолжать укреплять уже прочные отношения с режимом Ашрафа Гани, свидетельство тому недавно подписанное странами соглашение об энергетическом сотрудничестве. Тегеран осознал, что талибы и их сторонники в Пакистане останутся в Афганистане основными действующими лицами. И если Иран хочет оставаться значимым игроком в Афганистане и минимизировать влияние Пакистана, он должен дружить с талибами.

Отношения Ирана с талибами с начала 90-х годов прошли уже долгий путь. Хотя Соединенные Штаты периодически обвиняют Иран в сотрудничестве с талибами  на оперативном уровне, но веских доказательств нет.

США вне игры

Однако есть много свидетельств, что политические связи между Ираном и талибами улучшаются. В декабре прошлого года секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани подтвердил, что Иран начал вести переговоры с талибами — в координации с правительством в Кабуле — с целью решения проблемы «вопиющего состояния безопасности» в Афганистане.

Талибан далеко не монолитен – в нем есть фракции, враждебно настроенные в отношении афганцев-шиитов и Ирана в целом. Есть и те, кому нужны более лучшие отношения с Ираном. Министр МИД Ирана Джавад Зариф заявил в интервью индийскому телеканалу в январе 2019 года, что Талибан должен играть ведущую роль в будущей политической конфигурации Афганистана.

Двадцать, даже десять лет назад подобная риторика иранского дипломата была немыслима. Но Иран пересмотрел свои приоритеты в Афганистане и будет искать способы ужиться с Талибаном, независимо от планов и действий США.