Почему казахам нельзя отказывать в помощи – традиция Сауын сұрау

Казахское общество изначально построено на взаимовыручке. В своде законов «Жеті жарғы», который был принят при хане Тауке (1678-1718), все прописано ясно и четко. В том числе и такие традиции, как:

• Көлік көмек (помощь транспортом);
• Шүлен тарату (раздача богатыми живности по собственному желанию);
• Қызыл көтеру (помощь  при случае внезапной гибели живности);
• Жылу жинау (помощь во время разных стихии, несчастных случаях);
• Сауға сұрау (просьба поделиться добычей);
• Ас беру (проведение годовщины по усопшему) и другие.

В казахском своде законов написано еще об одной традиции — Сауын сұрау. Иногда ее называют просто «Сауын» или «Сауын алу» (слово «Сауу», из которого образовалось слово «сауын» (доить)).

Сауын сұрау в трудах ученых

Автор книги «Этикет казахов», ученый Шайзада Тохтабаева, пишет:

«Бывало, богатые оказывали материальную поддержку людям, попавшим в тяжелое положение. …Существовала традиция просить во временное пользование дойную корову или кобылу у состоятельных лиц.

Человек, получивший скот, должен был вернуть его в целости и сохранности, да еще с приплодом. Иногда богатые просто дарили животных, так как казахи традиционно делились приплодом с родственниками, сватами, соседями. За такую благотворительность имущие получали благословение.

При обращении с просьбой о любой физической помощи казахи часто прибегали к иносказаниям. «Шаңырақ көтеруге, уық шаншуға көмек беруіңізді сұраймын» (помогите поднять шанырак, вставить уык), – говорили они.

В просьбе, выраженной в такой форме, нельзя было отказать. Получив помощь,

люди в ответ искренние желали долголетия и счастья, что расценивалось адресатами как действенные стимуляторы и гаранты»

Появление Сауын сұрау и других подобных традиции говорит о том, что зажиточные и богатые казахи не оставались в стороне от бед своих сородичей. И это делало им честь. В свою очередь они понимали, что подобными поступками они не только сплачивают общество, но и подают пример общежития и взаимовыручки представителям подрастающего поколения.

Казахи всегда четко осознавали, что только поддерживая друг друга они сберегут свое государство

Жизнь населения казахской степи по таким законам подтверждают и иностранцы, побывавшие в Казахстане.

Так, Адольф Янушкевич в 1846 году писал своим близким, жившим в далекой Польше:

«Для казахов большой стыд, если кто-то оставляет их волость и переезжает в другую, так как это знак, что жить вместе с ними не может».

Сауын сұрау в литературе

Великий казахский писатель Габит Мусрепов в книге «Тұтқын қыз» («Пленница») описал случай, который действительно имел место:

«Уже довольно пожилая поэтесса Бикен (из рода Керей) после джута (падеж скота) пришла в юрту бая Естемира, чтобы обратиться с Сауын сұрау.

В доме Естемира в то время проживал его близкий родственник, молодой акын Шагирай. Увидев Бикен, он поздоровался с ней, и как бы бросая вызов, сразу начал колоть ее стихами. Намекая на то, что Бикен была сильно худой, он сказал с издевкой: «А старая-то арба поизносилась совсем».

Тогда Бикен резко вырвала домбру из рук Шагирая и ответила ему песней:

Бұл өлең бізден қалған о басында,

Менімен неге ойнайсың, құрдассың ба?

Бейбастақ, қай соқтығу, қай тасуың,

Өлеңнің от тастама ордасына.

Аштықтан екі ботам бірдей өліп,

Білесің тиылған жоқ көз жасым да,

Әңгүдік, атың басын кезінде тарт,

Деген бар байқап соқтық ұрғашыға.

Сен тоқсың, майға тойған марқа қозы,

Мен жадау дем алатын өрге шыға.

Шағырай, аузың бейпіл, қорқам сенен,

Сөз білген ақын деуші ем арсыз да мең?

Ауылың шұбырып жүр көл жағалап,

Өз қарның тоқтығына мәзбісің сен?

Көргенше көзден аққан сораларың,

Асылып, жігіт болсам өлер-ақ ем! –

         …

Искусство стиха осталось далеко от меня,

Что неймется тебе, аль ровесник ли ты мне?

Мальчишка, давно ли ты акыном себя возомнил?

Не играй с огнем стиха, иначе жизнь не будет мила.

От голода умерли дети – два верблюжонка моих,

Без оглядки из глаз слезы бегут, их не остановить,

Придержи главу коня, тебе не в чем меня винить.

Будь осторожен, хоть и женщина я,

Глупыш-ягненок, на огонь не наступи.

Я слаба, трудно мне уже подниматься в гору,

Шагирай, что несешь невпопад, стихи тебе не трон,

Думала, ты знаешь цену словам, а ты пустозвон.

Аул твой от голода бежит, по берегу озера кружа,

А сам ты доволен и летаешь, как сытая муха жужжа?

Чем так жить, побираясь, как ты,

Будь я джигитом, повесился бы, оставив в покое этот мир!

(Смысловой перевод автора статьи)

Естемир понял в чем дело и сказал:

«Ладно, она высказала все сполна, дальше не стоит продолжать. Шагирай, повинись перед Бикен».

Шагирай отдал женщине своего коня, а Естемир две кобылы и одну корову для Сауын».