Непризнанный герой — история алматинца, пленившего 16 фрицев

Одно «но» — все должно быть засвидетельствовано. А с этим у воинов не всегда получалось: они же в страшном бою не просили своих товарищей «следи за моим выстрелом». Вот и подвиг нашего героя, алматинца Александра Дмитриевича Чумаевского, на месте кровавой схватки с врагами задокументирован не был. 

Везунчик

— Да что там вспоминать, — не раз после войны со вздохом говаривал бывший сержант, которого сослуживцы за шустрость, незлобивость и готовность первым бросаться в драку прозвали Чижиком.

Но вспомнить надо. Хотя бы для того, чтобы потомки знали: не все герои удостоены достойной награды, даже по меркам соцучета, не говоря уже о человеческой мере уважения к солдатам Великой Отечественной войны.

Таких как сержант Чумаевский, который угодил в подразделение под командованием генерала-предателя Власова, однополчане звали везунчиками. Сами представьте: из окружения, в котором оказались власовцы, ему с десятком товарищей удалось прорваться. Да так шустро они драпанули к своим, что наскочив на фрицев и не имея ни секунды на размышления, открыли бешеный огонь и проскочили!

Потом Чумаевский попал в самое страшное пекло той войны – под Сталинград. Но и здесь уцелел. Ни сорокоградусный мороз его не взял, ни пуля смертельная в него не попала. Хотя без ранений не обошлось.

Александр Дмитриевич Чумаевский

Остался и без Героя, и без имущества

После сдачи в плен армии фельдмаршала Паулюса дивизия, в которой воевал наш герой, двинулась в обход Ленинграда и вышла к Северному Донцу. В феврале 1943 года был отвоеван Новочеркасск. Вышли к Шахтинску.

— К тому времени потеплело, нас всех отправили на переобмундирование, — рассказывал фронтовик. — Переоделись, отмылись, очистились от вшей и пошли дальше по Украине. Подошли к Дону. Взяли Каховку. Вышли к Голой Пристани напротив Херсона.

Здесь-то и произошло с Чижиком то, за что он должен был быть представлен к геройскому званию.

Вот его рассказ:

— Поручил мне командир батальона отнести секретный пакет в штаб, – рассказывает ветеран. — Вышел я в ночь, страшный туман стоял. Прошел кое-как метров пятьсот – в шаге ничего не видно. Проскочил в тумане своих и немцев, сделал крюк и вышел на берег моря.

Пройдя около километра, наткнулся на немецкий пулемет. Гляжу, стоит оружие, а рядом никого. Забросал его песком. Смотрю – на берегу перевернутый баркас, а из-под него немецкая речь. Ну я и полоснул по краю баркаса очередью из автомата да добавил русского мата.

Слышу испуганный голос: «Русиш камрад пришел!» Это сказал румынский солдат, оказавшийся среди фрицев.

Все, кто там был, 16 человек во главе с унтер-офицером, сдались мне в плен. Так с поднятыми руками я и привел их к штабу

Их сразу на допрос с переводчиком. А меня стал допрашивать политрук в звании капитана. Выспросил всю мою биографию. А происходил я из раскулаченных – отец был зажиточным, изобретатель паровых машин. В 1929 году у нас отняли все – пасеку, лошадь, орудия труда.

Так вот, капитан-политрук, выслушав меня, сказал, что за пленение 16 немецких солдат мне полагается представление к званию Героя Советского Союза или можно походатайствовать, чтобы вернули все когда-то отнятое. Я по молодости лет и согласился на возврат добра.

Главное, что живым вернулся

А когда в 1946 вернулся в свой колхоз, оказалось, что ничего не возвращено, хотя слухи о каком-то письме Калинина по поводу меня ходили. Так остался я и без Звезды Героя, и без отцовского имущества. Крепко тогда обиделся и больше этот вопрос не поднимал, не хотел никого ни о чем просить…

Но и после официально объявленной победы Александр Дмитриевич продолжил службу – очищал Прибалтику от остатков фашистов до 1946 года. Досталось ему и там. Если считать за всю войну — пять контузий и несколько мелких ранений. Зато орденами и медалями грудь полна.

— А вообще, мне по большому счету повезло, — любил говаривать ветеран, — живым да неискалеченным домой пришел.

Белые пятна истории

Какая же это величайшая трагедия – война! Более семи десятилетий отделяет нас от победы в последней из огромных войн, а

все еще не похоронены с почестями те, кто отдал жизни за торжество справедливости и изгнание захватчиков с родной земли

Да что там не захоронены, многие воины числятся без вести пропавшими. Родные и близкие не знают дня и года их гибели. И как им поминать душу убиенного солдата? Однако и награды многие не нашли тех, кому предназначены. Получается, война и хаос – синонимы.

Однако с наградами проще. Проще для тех, кто побывав в мясорубке, остался целым, кому повезло прийти с войны живым. Нынче обделенные орденами и медалями вроде бы как стали забывать о положенном, но…

Все дальше в историю уходит Великая Отечественная война, все меньше среди нас ветеранов, вроде бы про каждого все досконально известно. Все, да не все.

Пусть восторжествует справедливость

Александр Дмитриевич поведал в разговоре, что сестра его старшая Мария Дмитриевна в годы войны была зенитчицей. К сожалению, она геройски погибла. А вот брат Сергей Дмитриевич, всю жизнь проработавший в сельском хозяйстве и ставший после войны Героем соцтруда, жив-здоров.

В 1947 году Александр Дмитриевич оказался в Алма-Ате. Работал в «Гордорстрое», в геологической партии, а затем 40 лет на винном заводе «Бахус». Вот такая невероятная биография у нашего героя.

Многие факты из нее даже его близкие узнали не так давно, когда ветерану пришлось доказывать свое право на однокомнатную квартиру, в которой он и проживает вместе с внучкой, ее мужем и двумя правнуками.

Надеемся, что сейчас, когда фронтовик отметил свое 90-летие и его имя внесено в списки участников Сталинградской битвы, справедливость, хоть и через 70 лет, восторжествует, и Звезда все-таки воссияет на груди Героя.