Переговоры по Сирии в Астане: до финала еще далеко

Первая встреча по сирийскому конфликту состоялась в Астане еще в январе 2017 года. За это время стороны заседали 10 раз. На очередном раунде переговоров 28 ноября 2018 года собрались как представители правительства Сирии, так и лидеры вооруженной оппозиции. Разумеется, диалог ведется при участии стран-гарантов — России, Турции и Ирана, а также наблюдателей от ООН.

Чего удалось добиться за 2 года Астанинского процесса и какую роль в восстановлении мира в Сирии сыграл Казахстан? Об этом нам рассказал заместитель директора Казахстанского института стратегических исследований Санат Кушкумбаев.

Санат Кушкумбаев, фото с сайта center.kg

Говорить за одним столом — уже прогресс

— Роль Казахстана сводится к позиции честного посредника, — говорит Санат Кайрслямович. — Есть такое понятие в английском языке. Оно часто используется для нейтральных стран, которые становятся местом переговоров. И в этом плане не случайны параллели и сравнения Астаны с азиатской Женевой.

— Чего же удалось добиться, если конкретизировать достижения? 

— Сирийские переговоры в Астане были поддержаны не только странами-посредниками — Турцией, Россией и Ираном, но и, собственно, оппозицией и правительством Сирии. Это важный аспект.

Ведь впервые именно на астанинских переговорах в прошлом году представители сирийской вооруженной оппозиции и правительства сели за один стол переговоров

До этого даже на женевской площадке переговоры проходили в разных залах. Посредники между ними действовали по принципу челночной дипломатии, что усложняло процесс.

А здесь буквально враждующие стороны смотрят друг на друга не сквозь призму оружейных прицелов, а ведя дебаты. Острые дискуссионные моменты, конечно, всегда сопровождают такие переговорные процессы. Тем не менее, это политический диалог, это очень важно.

Результатом астанинского переговорного процесса стало создание 4 зон деэскалации в Сирии

Речь идет о том, чтобы постепенно закреплять этот статус и расширять зоны деэскалации. Шаг за шагом в правовое русло вводить эти мирные зоны, которые со временем охватили бы и всю страну.

Война — самая горячая часть кризиса

— Что мешает ускорить этот процесс?

— На каждом переговорном этапе возникают и провокации, и обвинения с обеих сторон. Кто-то, допустим, нарушил договор о перемирии, и все начинается сначала.

Основной фокус переговоров в Астане — это не политические дебаты о будущем устройстве Сирии

Это вопросы о практической стороне противостояния.

Война — это самая горячая часть кризиса. Все стороны сирийского конфликта понимают, что необходимо решать проблемы доступа к гуманитарной помощи и гуманитарным коридорам, к оказанию медицинской помощи. Поэтому там не случайно присутствует делегация экспертов и наблюдателей из Красного Креста.

— Из ООН тоже.

— Да, верно. ООН — безусловно, при активной поддержке организации и ведутся эти переговоры. Все обсуждаемые вопросы жизненно важны для миллионов людей, живущих в зоне перекрестного огня.

— На переговорах используется понятие «остатки ИГИЛ». То есть группировка фактически побеждена?

— Значительная часть инфраструктуры ИГИЛ разгромлена на территории как Сирии, так и Ирака. Ее военный потенциал подорван. Это признано уже всеми сторонами. И территория, контролируемая ИГИЛ, существенно сократилась, и

активность группировки уже не носит прежний характер. Говорить о каком-то «государстве» не приходится

Это какие-то лоскутные территории, которые в разных местах появляются в Сирии или Ираке. Поэтому в целом стороны уже хотят завершить вопрос с ИГИЛ, минимизировать его влияние на процесс. Хотя, учитывая идеологическую токсичность группировки, ИГИЛ все еще представляет опасность, нельзя их недооценивать. Даже после всех этих военных усилий, которые предпринимали и Россия, и ее союзники, и коалиция во главе с США.

Точку ставить участникам процесса

— Каковы перспективы этого переговорного процесса? Сколько еще времени уйдет на восстановление мира в Сирии?

— Точку поставить должны будут сами участники переговоров. А если периодически возникают эскалации, понятно, что это не очень короткий процесс. Полное соблюдение соглашений о прекращении огня — это не просто достижение.

Есть вопросы периодического нарушения гуманитарного и военного характера, еще задействовано много как проправительственных, так и антиправительственных сил, вовлеченных в это противостояние

Я говорю о множестве структур, союзных официальным властям в Дамаске. Но при этом сложно сказать, что они контролируются правительством. Много иностранных вооруженных группировок из соседних стран — Ирака и Ливана. Много взаимных обвинений. Оппозиция постоянно требует исключить Иран из списка стран-гарантов перемирия, требует вывода всех иностранных вооруженных формирований.

— То есть пока конца этого процесса не видно?

— Не думаю, что эта стадия переговоров будет финальной или близкой к этому. Смысл их в том, что

когда дипломаты или политические представители ведут диалог, оружие должно молчать

А уж потом пусть ведут дискуссии по проекту Конституции и будущего устройства страны, но не используя для этого военную силу.