Перспектив у молодежи в моногородах немного. Рынок труда ограничен, хорошее образование получить негде. Поэтому молодые уезжают и возвратиться обещают немногие.

В моногородах все проблемы стоят гораздо острее, чем в крупных. Отсутствие хороших заработков (это если повезло вообще устроиться на работу), неразвитость инфраструктуры, низкое качество образования — вот неполный список, из-за которого молодежь просто бежит отсюда. А ведь сама перспектива развития моногородов зависит именно от молодых. Получается порочный замкнутый круг. Чтобы его разорвать, нужно приложить немало усилий. И нынешних явно не хватает.

Каждый третий город в Казахстане может стать призраком

Эта тема рассматривается в докладе «Проблема неформальной занятости молодежи в моногородах Казахстана».

Авторы исследования Серик Бейсембаев, Сабина Инсебаева и Данияр Молдоканов. Подготовлен он на основании исследований, проведенных в Аркалыке, Аксае и Жезказгане.

Путают теоретики, расхлебывают практики

В начале работы авторы отмечают две основные проблемы, связанные с неформальной занятостью (НФЗ).

Первая — неопределенность понятийного аппарата.

У нас почему-то теневая (неформальная) занятость стала приравниваться к самозанятости

Хотя самозанятые на самом деле — только часть «неформалов».

Авторы объясняют эту проблему «слабой научной и экспертной проработкой темы».

Проще говоря, «неформально занятые» — это большей частью наемные работники. Они трудятся в разных фирмах, но без оформления трудовых отношений. Всего таковых насчитывается около 2 млн (кстати, почти четверть от общего числа казахстанских работников). При этом неформальная экономика не включает в себя нелегальный и незаконный бизнес.

Самозанятые — резерв экономического роста страны — эксперт

Самозанятые же главным образом работают «сами на себя». И

их значительно меньше — что-то около 750 тысяч

На первый взгляд проблема чисто теоретическая. Но в итоге неприятности получаются вполне практические.

— Такая (ненамеренная) подмена понятий приводит не только к путанице в анализе проблемы, но и становится причиной серьезных упущений в самой политике, — утверждают авторы.

«Неформалы» плохо образованы и мало умеют

Комитет по статистике подсчитывает статистику неформальной занятости с 2005 года. Но авторы утверждают, что информация плохо систематизирована. Например, бросается в глаза, что

в разные периоды официальная статистика руководствовалась разными подходами

В какие-то годы в состав НФЗ включались категории, которых не было в другие периоды.

Сухое определение Международной организации труда (МОТ) звучит следующим образом.

«Неформальная занятость – это общая численность неформальных рабочих мест на предприятиях формального сектора, предприятиях неформального сектора и в домашних хозяйствах».

Центральный тезис МОТ — неформальная занятость нежелательна и даже губительна для любой страны. Она не соответствует стандартам достойного труда и «снижает качество человеческого капитала». Большинство здесь работает в опасных условиях и чаще всего рабочий день длится дольше. При этом «демонстрируют высокий уровень неграмотности, низкую квалификацию и дефицит возможностей профессиональной подготовки».

https://365info.kz/2017/08/kogda-priezzhayut-migranty-padaet-uroven-zhizni-u-vseh-issledovanie/

— Не ведут коллективных переговоров, не имеют представительских прав и зачастую нанимаются на неопределенных или скрытых условиях, — указывается в исследовании.

С больной головы на здоровую

Чтобы проиллюстрировать срез НФЗ, обычно рисуется пирамида. В ее верхней части более привилегированный рабочий сегмент — это работодатели и постоянные работники. К нижним слоям НФЗ относят временных наемных работников и надомных служащих.

Это в основном люди с низкой квалификацией, у которых просто не было выбора, кроме как становиться «неформалом». Они зарабатывают меньше и вовсе не постоянно.

— Между этими категориями самозанятые, не имеющие наемных работников, но занятые на собственных предприятиях неформального сектора, — подчеркивают авторы.

Вторая проблема связана с позиционированием «теневиков» в официальной риторике. Регулярно с высоких трибун звучат тезисы, что

«самозанятые, не оплачивая налоги, наравне с другими пользуются общественными благами»

Эта риторика усиливается по мере развития кризисных явлений в экономике.

— В результате

возникает демонизированный образ части общества, которая противопоставляется «правильной» части населения

Что создает почву для однобоких и дискриминационных решений со стороны профильных ведомств, — утверждают авторы.

При этом упускается из виду, что

само это явление нередко появляется из-за плохого госуправления и неэффективности институтов

А не «недисциплинированности» и правового нигилизма сограждан.

Податься молодежи можно только в другие города

Особый разговор про молодежь моногородов, каковую авторы и выбрали целью исследования. У них все проблемы (в том числе и трудоустройства) намного серьезней, чем у сверстников в больших городах.
Как уже говорилось, у нас «неформальная занятость» главным образом носит наемный характер. В основном в сфере торговли, сельского хозяйства и строительства — как раз здесь много молодежи.

У моногородов своя специфика. Здесь

рынок труда зависит от состояния градообразующих предприятий

В итоге множество работников, но только одно (в лучшем случае несколько) предприятие. И рабочая сила вынуждена соглашаться на менее привлекательные условия труда.

В исследовании приводится конкретный пример таких условий:

контракты подписывались с указанием платы, которая была ниже реально выплачиваемой

Причем претендентку об этом предупредили заранее и она вынуждена была согласиться, поскольку альтернативы все равно не было.

Казахстан превратится в Мексику, если не изменить стратегию — Султанов

Имеются и обслуживающие (побочные или вспомогательные) предприятия, но тоже в ограниченном количестве. Мало того, им тоже не гарантировано долгое существование.

Авторы исследования цитируют интервью с бывшим владельцем транспортной компании в моногороде. Его фирма заключила контракт с градообразующим предприятием на год. А потом руководство предприятия продлевать контракт не стало. Больше спроса на его услуги в этом населенном пункте не оказалось. И

на момент интервью экс-владелец траспортной фирмы уже числил себя безработным

Куда делась техника и оборудование — не сообщается, но не исключено, что проданы, чтобы рассчитаться с банковскими кредитами. И не факт, что хватило.

Таким образом, делают вывод авторы, в моногородах «существует барьер для входа на рынок побочных вспомогательных или обслуживающих услуг». Что может также увеличивать неформальную занятость.

Моногорода отличает низкий уровень жизни, говорят авторы. По официальным данным, денежные доходы населения большинства моногородов не достигают среднеобластного уровня, не говоря об общереспубликанском.

Например, в Аркалыке, Кентау, Балхаше, Сарани среднедушевой доход — 80%-85% к среднеобластному уровню

Уезжают самые активные и амбициозные

Сама перспектива моногородов во многом зависит от миграционных настроений молодежи. И здесь они достаточно велики. Причины одинаковы по всей стране, но тут сильнее выражены

• проблемы с трудоустройством,
• низкое качество высшего образования,
• неразвитость инфраструктуры,
• отсутствие возможностей современного досуга.

Причем уезжает в основном наиболее амбициозная часть молодежи. Главным образом пытаются поступить в вузы в крупных городах с расчетом потом там же найти работу. Со слов участников фокус-групп, лишь небольшая часть молодых людей возвращаются после учебы в родной город. Хотя вместо них приезжают из окрестных сел, что может даже положительно отражаться на общей статистике миграции.

Данные миграции Жезказгана

Авторы подчеркивают, что «неформально занятая» молодежь в моногородах состоит из разных категорий работников — от таксистов до певцов на свадьбах. Уровень их дохода в среднем 60-80 тыс. тенге в месяц.

Распространена посуточная оплата: продавцы магазинов — 3-4 тыс. тенге, сиделки — 2, официанты — 2-2,5 тыс. тенге

Иллюстрируют ситуацию исследователи выдержками из интервью с респондентами.

«Хотелось бы, чтобы в моногородах открывалось побольше других предприятий. Уже много лет нет никаких изменений. У нас только один «Казахмыс», базар и госучреждения. Нет больше мест для работы».

«А хотелось бы найти постоянную работу. Продавец— это не то, чем я хотела бы заниматься всю жизнь. В будущем планирую ее поменять».

Окончание следует